Студент на агентурной работе - Владимир Сухинин Страница 34

– Гер Веймар, постарайтесь узнать, проезжал ли той весной отряд нехейцев по тракту. Это возможно сделать?

– Я думаю, да, не составит проблемы, – ответил координатор.

– Кроме того, навестите префекта и подробно расспросите его о том, что произошло с бандой, – сказал старший группы.

Веймар встал, слегка поклонился и вышел из комнаты.

– Каковы первые впечатления, господа? – После ухода координатора старший оглядел сидящих.

– Похоже на то, что кто-то из своих затеял собственную игру ради имплантатов. Подстроил призыв, устранение магов, потом убрал свидетелей и скрылся. Веймара водили за нос, – ответил один из прибывших.

– Возможно, но не похоже, что Курта можно водить за нос. Он убрал Ремма и проверил наличие имплантатов в его теле, – ответил главный. – Но эту версию тоже будем прорабатывать. Ты, Бруно, займешься этим направлением. Остальные опрашивают оставшихся в живых. За работу.

Провинция Азанар. Окрестности замка Ярри тан Шарду

Мы с Вироной притаились в небольшом лесочке недалеко от замка. Сам замок был виден как на ладони. Толстые каменные стены, вокруг которых вырыт ров, высокий донжон, крытый красной черепицей. Сразу было видно, за замком ухаживали: ров был хоть и без воды, но нигде не осыпался, на стенах ходили часовые, осматривая окрестности. Есть, наверное, и сигнальная сеть, предупреждающая о непрошеных гостях.

У меня уже сложилось определенное мнение о том, что представляет собой барон. Многое поведал его шпион по имени Зак.

Я смотрел на дорогу, которая огибала лесочек и вела к замку, была она наезжена и поддерживалась в хорошем состоянии. Где-то были уложены камни, через низины положены мостки из бревен. Мы ждали курьера от барона. А тот не торопился. Видно по всему, что такого расклада в своей авантюре Шарду не предполагал.

Благо дождя не было, даже проглядывало солнышко, и мы могли спокойно ждать. Вернее, я. Рона осматривала каждый куст вокруг.

– Смотри, Дар, ягодки черные, их можно есть?

– Можно, Рона, – ответил я, – только отравишься, – добавил через некоторое время и услышал громкое плевание у себя за спиной, а следом ругань девушки:

– Не мог сразу сказать, что ягоды несъедобные?

– А ты не спрашивала, съедобные они или нет, – повернулся я к ней.

Рона скорчила презрительную рожицу и показала язык.

– Вот уже язык почернел, – заметил я и отвернулся.

– А что это значит? – встревожилась девушка.

– Это значит – сок у ягод был черный. – Я не оборачивался.

– Это опасно? – В ее голосе была тревога.

– Посмотрим, – равнодушно ответил я. – Если не отвалится язык, то неопасно.

– А что надо сделать, чтобы он не отвалился? – Рона чуть не плакала.

– Болтать поменьше, – засмеялся я.

– Шутник, да? – обиделась она и замолчала.

Но долго сидеть в покое девушка не могла.

– А эти ягоды съедобные? – спросила она.

Я оглянулся и увидел ежевику, точно такую, какая росла у бабушки вдоль ограды.

– Съедобные, – ответил я и стал смотреть, как она запихивает их в рот. Глядя на это пиршество, я лучше стал понимать, как она умудрилась четыре раза пасти свиней. – Но козленком станешь, – не преминул добавить я.

Рона замерла с полным ртом ежевики. Но выплевывать не стала, прожевала и проглотила. По ее лицу можно было читать ее мысли, как если бы она говорила их вслух, мол, чего добру пропадать, коли все равно козой стану.

– Козленок – это кто? – Она взирала на меня с ненавистью.

– Рона, не смотри так на меня, не я тебе ягоды в рот запихивал. А козлик – это девушка с рогами и бородкой клинышком, а на ногах копыта.

– Я ночью заколю тебя рогами… Нет, я тебе отомщу до смерти, и сама умру. – Она начала всхлипывать. – Что я тебе сделала плохого, Дар?

– Рона, неужели ты не понимаешь простых вещей? У тебя нет магокаркаса. Как отразится на тебе продукт с магической составляющей, ты знаешь? Вот и я не знаю. Ты что-нибудь слышала о мутации? – Я смотрел на нее с укором. – Что говорит твой анализатор нейросети?

– Нет доступной информации, – ответила девушка. – У тебя есть противомутационный препарат? – Она смотрела на меня с надеждой.

Ну как ей откажешь?!

– Сейчас гляну.

Порылся немного в сумке и достал конфетку.

– Вот, бери, – протянул ей сладость в обертке.

– Зачем мне твоя конфета? – возмутилась Рона. В ее глазах, черных как ночь, засверкали молнии.

– Она зачарованная, – не моргнув глазом ответил я. – Это теперь универсальный антимутаген.

Рона с сомнением взяла конфету и повертела ее в пальцах.

– Ешь, поможет, – приободрил ее я. Может, хоть на пару ридок да замолчит.

– Варвары! Конфета – противомутационный препарат!.. – вздохнула она.

– Это еще что! – ответил я. – У нас в древности жил великий целитель. Знаешь, как больные глаза лечил и слепоту?

Вирона засунула в рот конфету и стала сосать.

– И как?

– Лекарь плевал на землю, потом смешивал плевок с землей и мазал этим глаза.

– Врешь! – не поверила Рона.

– Не вру, так все и было.

Девушка помолчала, потом не выдержала и спросила:

– И что, вылечивал?

– Представляешь, люди прозревали! – ответил я, все время разговора посматривая на дорогу.

Я пытался отследить изменения, происходящие в Вироне. Ей были продемонстрированы в очень унизительной форме ее недостатки, но механизм анализа не запускался. Я посмотрел на девушку, сосущую конфету, и мне захотелось ее утопить. Ну как можно быть такой… По всей видимости, я мало положил поленьев в костер, в котором ее опалял. Не пылающий огонь, а парная баня.

– Есть!

Ворота замка открылись, и в них показался всадник. Он скакал стремительно, но так, чтобы не загнать лошадь. Быстро определившись с направлением телепорта, я в несколько прыжков достиг растущих у края леса деревьев, скрывающих замок, и стал ждать курьера. Что это был он, я не сомневался. Скоро всадник вылетел из-за кромки и помчался в мою сторону. Когда он поравнялся со мной, Шиза выбросила меня в режим ускоренного восприятия. Конь курьера очень медленно поднимает передние ноги, как сквозь тугую вязкую субстанцию. Прыжок, и я рядом. Выбиваю всадника из седла и останавливаю коня. Он припадает на задние ноги и храпит. Всадник кубарем летит в сторону леса.

Вышел из ускорения. Взяв коня за повод, повел его к хозяину. Гонец лежал без сознания, при падении он сильно ударился и чудом не пробил голову – его спас шлем. И коня, и всадника затащил в лес за кусты. Пошарил в сумке и нашел искомое письмо. Тут же рядом нарисовалась Рона: