Феникс в полете - Шервуд Смит Страница 34

– Что? Что может быть нужно рифтерам от меня?

– Спросите лучше, – возразил Архон, – что нужно от вас Эсабиану Должарскому. Требования выдвигались от его имени. – Он чуть улыбнулся. – У нас тут вышел небольшой спор, чем именно он так накачался.

И тут Деральце словно оглушило: он вспомнил, наконец, кто добавляет слово «Месть» к своему имени вместо титула. Властелин-Мститель. Ярость вскипела в нем, когда до него дошло, кому он продался, чтобы отомстить за то, как безжалостно обошлась с ним система. Он ощутил себя преданным, а потом новая мысль оглушила его, когда он понял, что не вправе рассчитывать на что-то другое.

Я изменил своей клятве, и все клятвы, данные мне, тоже потеряли смысл.

Он снова посмотрел на Брендона – тот следил за обстановкой на экране. Последние остатки чести Деральце, последняя возможность исполнить клятву – все теперь связано было с этой стройной фигурой.

– Эсабиан Должарский... – Голос Омилова осекся. Он поднял деревянный ларец – с момента прихода он так и держал его в руке. – Как он узнал? – прошептал он.

– Простите? – Танри пристально посмотрел на предмет в руках Омилова. – Что вы имели в виду?

– Прошу прощения, Ваша Светлость, – спохватился Омилов. – Похоже, к моему удивлению, что моя самая невероятная догадка подтверждается. – Он открыл ларец, и шар засиял искаженными отражениями огней и красок штабного помещения. – Я получил это всего несколько часов назад – это урианский артефакт, похищенный, как мне кажется, с Храмовой Планеты.

– Карантин первой степени, – произнес Танри.

– Да...

– Выходной импульс, Ваша Светлость, – перебила их Бикара. – Получен идентификационный сигнал – это «Корион».

– Ага! Дайте, пожалуйста, его изображение на экран. Извините, Себастьян, мы вернемся к этому вопросу после того, как Дахави и его команда разделаются с рифтерским флотом. – Он потер руки. – Что ж, я рад – по крайней мере, месть свершу за тех людей моих, что он убил.

– И запалю костер из планов вражеских, – продолжил цитату Брендон.

Танри поднял на него взгляд, а Осри удивленно нахмурился.

Брендон улыбнулся, словно извиняясь.

– Святой Гэбриэль с Дезриена. Он был Верховным Фанистом Магистериума в правление Лишенного Лица, даже память о котором проклята. – Последние слова прозвучали ритуально, словно молитва, и по спине Деральце пробежал неприятный холодок. Жуткие деяния этого Аркада, со дня смерти которого минуло уже больше шести столетий, даже портретов которого в Тысяче Солнц не сохранилось ни одного, были в нынешней ситуации не самой приятной темой для медитации. «Но несчастная планета Великор сняла свой щит...»

Краем глаза Деральце заметил слабое мерцание и перевел взгляд на главный экран, показывавший теперь вид открытого космоса. В правом верхнем углу светился маленький эллипс; россыпь огоньков в левом нижнем обозначала часть рифтерских судов. Отдельные окна на мониторе показывали крупным планом рифтеров и сам «Корион» – пухлое яйцевидное тело, ощетинившееся антеннами и тремя массивными башнями. На одном конце плавность линий корабля нарушалась выхлопами из дюз маневровых двигателей. По изображению на экране трудно было понять истинные размеры «Кориона», но Деральце знал, что длина его превышает семь километров – линкор являлся самым мощным когда-либо построенным оружием. Даже укрытая защитными полями планета не продержалась бы больше нескольких недель против такого корабля – именно на таких зиждился Тысячелетний Мир.

От изображения линкора на главном экране протянулись тонкие светло-голубые линии – разряды боевых рапторов главного калибра. При том, что импульсы неслись со скоростью света, на экране они удлинялись мучительно медленно, протягиваясь к своим целям – те, казалось, не заметили еще появления линкора.

– Отлично! – вскричал Архон. – Он бьет по ним из рапторов, не желая тратить на этот сброд своих ракет.

В штабе воцарилась мертвая тишина – все до одного повернулись к экрану.

* * *

– Ты еще не связался с Архоном, Дясил? – Хрим вскочил, не в силах больше сидеть от возбуждения, нараставшего по мере приближения к развязке. Он обошел мостик, не удаляясь от своего пульта, чтобы быть на месте для разговора с Архоном.

– Нет еще. От защитных полей с лучом творится черт-те что.

На экране продолжал висеть над покрытой радужной дымкой щита планеты «Новограт» – угловатая железяка на фоне плавного изгиба горизонта.

– Эрби! – рявкнул Хрим. – Где этот гребаный линкор?

– Никаких следов, кэп. Может, они вообще ушли из системы?

– Хрен тебе «ушли»! – Хрим побарабанил пальцами по краю пульта: он ненавидел ждать вот так, особенно вблизи сковывающей его действия планеты. В такой близости от поверхности и маневрировать-то под огнем сложно, и скачком не уйти – опасно.

Он бросил еще один взгляд на экран и тут заметил, что «Новограт» на нем даже не шелохнулся. Вот уже некоторое время «Лит» находился на одной с ним орбите. Хрим оглянулся и увидел, что Борган как-то странно склонился над своим пультом, и отсветы мелькают на его лице не в такт изменению оперативной остановки на других мониторах.

Хрим злобно ухмыльнулся.

«Он снова смотрит этот чертов дясилов чип. Ладно, когда все это кончится, устроим из Боргана небольшое развлечение для команды».

Он начал было подкрадываться к ничего не подозревавшему рифтеру, отводя кулак для сокрушительного удара, когда разом произошло несколько событий.

На пульте Эрби замигал индикатор и послышался приглушенный сигнал.

– Выходной импульс! – завопил техник. – Мощный! – Голос его звенел от напряжения.

Борган резко выпрямился и отчаянно хлопнул рукой по клавише.

Хрим раскрыл рот, чтобы выкрикнуть команду, но слова застряли у него в горле, когда «Новограт» на экране совершенно бесшумно дернулся, расшвыривая клочья обшивки. Корабль как-то странно перекосило, и шаровой разряд на мгновение скрыл его из виду, прежде чем он развалился на части и взорвался со вспышкой, столь яркой, что монитор на мгновение вырубился от перегрузки.

Хрим рванулся обратно к своему креслу и протянул руку к рычагу скачка; кто-то взвизгнул: «Линкор!» – и гут оглушительный скрежет заглушил все звуки на мостике «Лита», сменившись почти сразу же низким рыком, от которого содрогнулся весь корабль. Палуба ушла из-под ног Хрима. Он ощутил резкую боль в ушах и почувствовал, как теплая кровь струится по шее; члены свело короткой, но мучительной судорогой, когда луч раптора задел корабль краем.

Другим повезло меньше. Пульт Аллювана разлетелся на куски, и жирный рифтер исчез в облачке красного тумана, когда чудовищный по силе гравитационный импульс прошел прямо через него. Кресло его оторвалось от палубы и ударило в бронированную переборку с такой силой, что на той осталась вмятина. На месте, где он только что сидел, клубилось только облако кровавых брызг, смешанных с черным дымом от сгоревшего пульта.