Пастухи на костылях - Вадим Еловенко Страница 34

— А точно не получится, к примеру, что Кремль бросит туда пару дивизий и они наведут там порядок?

— Мы с вами минуту назад говорили, что еще неизвестно за кого будут войска в гражданском столкновении. — Напомнил чиновник.

Путник серьезно задумался. Он словно считал что-то в уме. Потом он все такой же озадаченный сел на стул перед «патроном» и облокотился на подоконник окна гостиничного номера. Посмотрел внимательно на залитую дождем улицу и сказал медленно, словно сам себе:

— А почему бы и нет…

— Вы о чем? — Спросил его партнер.

Повернувшись и посмотрев странными, словно невидящими глазами на старика парень сказал, медленно расставляя слова:

— Мне не хватает мощностей для анализа. Мне нужно все обдумать. О многом посовещаться с ними. Обычный способ связи не подойдет. — Путник словно околдованный смотрел, не мигая, сквозь старика и медленно закончил: — Вы обязаны доставить меня к точке эвакуации. Думаю, времени терять не стоит. И так столько потеряно.

— Прямо сейчас? — изумился старик. Меньше всего ему хотелось покидать номер.

— ДА. — Без эмоций, но сильно, раздался ответ.

— Может, подождем, пока хотя бы дождь окончится? — сказал старик, глубоко вздыхая, и прощаясь с надеждой на отдых.

— НЕТ. — Покачал головой Путник, не допуская больше увиливаний.

Делать нечего. Старик набрал на мобильном телефоне номер своего охранника и приказал тому найти водителя и готовить машину.

Спустя двадцать минут «патрон», не переставая дивиться странным переменам в Путнике, спустился вниз, где их ждали водитель и охранник и все вместе они вышли под дождь.

Через два часа в полном молчании под негромкую джазовую музыку добрались почти до точки эвакуации. Путник вышел из машины. Поглядел на серое, но уже не льющее небо, и сказал вышедшему следом старику:

— Ждите меня здесь утром. Вы лично, чтобы были обязательно тоже.

— Во сколько точно? — Спросил чиновник, невольно передергивая плечами на странном, холодном, все пронизывающем ветру.

— Обычным каналом скинем точное время.

Старик раздраженный тем, что ему поспать не удастся, ожидая информации, удрученно смотрел вслед молодому парню что, не разбирая дороги, шел среди невысоких, налитых влагой, колосьев и даже не оборачивался. Что у него было на уме, осталось загадкой для «патрона». Чем он так озадачил парня, что тому потребовались «большие мощности», старик недоумевал. Неужели возможностью отсоединения Дальнего востока? Но ведь даже в Генштабе Армии такая возможность много лет назад просчитана и даже планы готовы на этот случай. Карательные планы. Не мог этот момент озадачить так посланника. Что-то другое…

Когда старик возвращался обратно, его, наконец, ударила мысль что термин «большие мощности» несколько не соответствует живому человеку. Он, довольно надолго, старчески улыбаясь, задумался, а не делают ли из этих неудачников зомби… или даже роботов. Но отринув идею как абсолютно бредовую, старик с усмешкой вспоминал, как давно одному из путников он по старой традиции устраивал баню с девочками и обильной выпивкой… Ни лишенный души человек, ни робот, каким бы его человечным не сделали не смог бы в таком диком виде вытворять ТАКОЕ. У посланников тоже были слабости… и «нехватка мощностей» не самая главная из них. Они все-таки в чем-то оставались людьми.

2.

Офицер федеральной службы безопасности не смотря на обстановку чувствовал себя уверенно и с достоинством. В самом логове бандитов, как он их про себя называл, офицер был словно гостях у старого приятеля. Он просто чувствовал свою защищенность доверенным ему статусом. Он был посланником. И относились к нему соответственно. Выбрали самый чистый стул в учительской и предложили присесть. Сам командир этой «кодлы» остался стоять, как и его странные приближенные. Особенно раздражал офицера бритоголовый юнец, что своими повадками мешал офицеру даже четко излагать суть предложения власти. Этот, толи nazi, толи просто отмороженный вьюнош считал возможным перебивать его, полковника самой, без преувеличения могущественной службы из работающих в стране. Но такое поведение не сбивало офицера ни с ритма, ни с интонаций взятых им вначале разговора. Сколько этих переговоров у него было, сколько еще будет. Всегда бандюганам надо так много, а получают они так мало, а уж платят потом ТАКУЮ цену, что даже эта странная работа уже казалась почти рутиной.

— За что вы воюете? — В который раз спрашивал офицер, командира боевиков. Не дождавшись ответа, он переиначил вопрос и сказал: — Ну, хорошо, против чего вы воюете? Вам не нравится режим? Строй? Что вас не устраивает?

— Беспредел и безнаказанность… — спокойным и абсолютно непривычным для офицера безопасности голосом сказал этот командир. Бандюган уже не первый раз удивлял офицера несоответствием хорошо поставленного сильного голоса и внешности откровенного скурившегося и спившегося уголовника. Хотя две недели этого Чистилища до неузнаваемости изменили и самого офицера и он, более не задумываясь, привычно, или даже рефлекторно, отмечал особые черты собеседника. Плохо что этот Богус пропустил только одного переговорщика. Схема начала давать сбои даже на начальном этапе. Ведь в работе парой было уже все давно отточено. Пока один говорил, другой мог проанализировать противника и подобрать уже стиль общения с ними. Постоянный напарник полковника так вообще был гением театрального искусства. За несколько секунд он мог преобразиться в уголовника и ботать по фене. Мог стать сама интеллигентность. Мог показать себя воякой с тридцатилетним стажем. Без напарника анализ, подбор стиля, подбор остальных нюансов ложился целиком на полковника. А это было довольно неудобно. Богус либо имел опыт общения с переговорщиками, либо интуитивно понимал методы ведения работы ФСБ. И это смущало несколько офицера.

Прежде чем задать следующий вопрос офицер в уме все взвесил и спросил откровенно:

— Илья, вам нужна голова вашего мэра?

Богуславский молчал. Он думал. Хорошо, что офицер не ляпнул в горячке, что этот вопрос можно считать решенным. Мэра по первому требованию выдали бы боевикам в обмен на сдачу оружия. Тихо, без афиш, просто бы загнали в лес машину и оставили бы в ней того дебила, что довел дело до такой катастрофичной ситуации. А уж что будут делать с ним эти отморозки с автоматами, никого не касалось, если бы они выполнили обещание.

— Да нужен бы он нам был, мы бы сами его давно выловили! — Заявил бритоголовый Владимир.

Принципиально не обращая на него никакого внимания, офицер снова спросил у Ильи:

— Что же вам нужно? Что нужно для того, что бы это дело закрыть и забыть его.

Илья с усмешкой посмотрел на офицера и сказал:

— Починить лифт.

— Что? — Не понял офицер. Он даже переспросил неуверенный: — Починить лифт?

Бойцы вокруг него откровенно заржали с того выражения, которое поселилось на лице у безопасника. А тот, словно не веря своим ушам, глупо заулыбался и спросил с упреком: