Планета райского блаженства - Гарри Гаррисон Страница 34

Когда дошло до поисков острова Манхэттен, Большой Ястреб созвал соплеменников. Они подходили не торопясь, измазанные жиром и довольные; у всех животы раздулись от свежего мяса. Марку осталось только слушать, как они обсуждают географию штата Нью-Йорк, вспоминая то, что видели сами и что слышали от других. В итоге они пришли к общему мнению о том, где находится этот остров: в устье большой реки, впадающей в океан неподалеку от длинного острова. Но еще они решили, что добраться туда нельзя, поэтому снова отправились разделывать тушу кабана. Забросив работу на середине, индейцы заснули.

Близился вечер, поэтому Марк оставил всякую надежду выступить в путь сегодня. Он примирился с задержкой и уселся есть жареное мясо, когда из леса показался сиксим. Тот сделал из ветки грубый костыль, на который и опирался при ходьбе. Эриникс говорил, что эти существа почти неуничтожимы. Похоже, он был прав.

Марк расспросил сиксима, но тот не знал, как добраться до Манхэттена, поскольку не располагал никакими сведениями о географии этого мира. Когда солнце зашло, адвокат улегся возле костра вместе с остальными и заснул столь же крепко. Он проснулся на рассвете, взглянул на восходящее солнце и понял, что нужно делать. Ему придется вести индейцев за собой. Он разбудил Большого Ястреба.

– Мы пойдем на восток, в сторону солнца, – сказал он. – А когда достигнем большой реки, повернем и двинемся вниз по течению, на юг. Мы сможем это сделать?

Если в этом мире есть река Гудзон, если индейцы последуют за ним… Большой Ястреб серьезно смотрел на него несколько секунд, потом сел:

– Выступаем сейчас же.

Он пронзительно свистнул, и спящие зашевелились.

В походе индейцы были веселы, они живо обсуждали новые места и не уставали дивиться щедрости охотничьих угодий. Дичь попадалась здесь повсюду – как знакомые путникам звери, так и самые необычные. Они увидели стадо больших животных, похожих на быков, и других, напоминающих зверей, нарисованных на стенах пещеры Альтамира, вероятно зубров. И еще они заметили подкрадывающуюся большую кошку с поразительно длинными клыками. Саблезубый тигр? В этом прежде пустынном, а теперь стремительно обживаемом мире было возможно все.

Они шли пять дней по никем не изученной стране, пока не приблизились к реке, которая могла быть только Гудзоном.

Но имелась и существенная разница: подобно реке Колорадо, она прорéзала в прежде безжизненной местности огромное ущелье. Путники подползли к краю высокого обрыва и заглянули вниз. Спуститься к воде было невозможно.

– Идем на юг, – решил Марк и зашагал вдоль обрыва. Остальные последовали за ним.

День спустя они дошли до того места, где в Гудзон впадал приток, а берега стали ниже и положе. Кроме того, здесь было посеяно человеком или принесено ветром много семян, и вдоль воды протянулся узкий лес. У индейцев ушло меньше дня, чтобы собрать из бревен, ветвей и плавника внушительного размера плот. Накрепко связав его ремнями из сыромятной кожи, они погрузили запас еды, а потом забрались сами. Шестами и веслами индейцы оттолкнули неуклюжую конструкцию от берега. Плот быстро подхватило течение и понесло на юг. В устье реки их ждал Манхэттен.

Эта часть путешествия оказалась самой легкой и гораздо более быстрой, чем Марк ожидал. Ландшафт настолько отличался от увиденного в долине – здесь участки с растительностью перемежались пустыней, – что он ориентировался с большим трудом. С востока в реку впадало несколько довольно крупных притоков, и не было гарантии, что Ист-Ривер, отделяющий Манхэттен от материка, в этом мире существует. Возможно, река ускользнула от внимания Марка, затерявшись среди притоков.

Им встретились и другие высокие обрывы, из-за которых Палисады [5]оказались малозаметны.

– Плохая вода, – сказал Большой Ястреб, зачерпнув ладонью из реки, пригубив и выплюнув.

Марк тоже попробовал. Вода оказалась солоноватой.

– Это океанская приливная вода. Устье уже близко! Гребите к берегу, быстро.

Впереди он увидел мыс, а за ним открылся широкий простор гавани Нью-Йорка. Они высадились на месте будущего парка Бэттери, на южной оконечности острова. Разгружая плот, индейцы работали молча; когда же Марк захотел что-то сказать, Большой Ястреб прижал палец к губам, а потом прошептал ему в ухо:

– За этим холмом люди, очень близко. Пахнет ими, пахнет огнем, они жарят мясо.

– Покажи, – прошептал Марк.

Он не умел ходить так же бесшумно, как индейцы, которые растаяли среди деревьев подобно дыму. Марк последовал за ними, изо всех сил стараясь не шуметь, и минуту спустя Большой Ястреб вернулся, чтобы показать ему путь. Последние несколько ярдов они проползли под кустами, ориентируясь на приглушенные голоса. Индеец медленно отвел ветку, и Марк увидел поляну.

Трое солдат в форме цвета хаки сидели вокруг костра, на котором жарилась какая-то туша. За спиной у каждого висела мощная винтовка. Четвертый, судя по V-образным – углом вверх – шевронам сержант, спал в стороне, накрыв лицо широкополой шляпой.

Солдаты разговаривали негромко, чтобы не разбудить его. Этот язык показался Марку чуть-чуть знакомым. Голландский? Нет, не голландский – африкаанс. Но что здесь делают буры?

Пока Марк полз обратно, ответ стал для него ясен. Ясен до жути! Но это было единственное объяснение. Он должен рассказать индейцам.

– Я знаю, кто эти люди, – воины с гремучими палками. Должно быть, это они захватили длинный дом и уничтожили его. Теперь они здесь, а это значит, что они заняли и второй дом.

– Что надо делать? – спросил Большой Ястреб.

Ответ было очевиден, но Марк колебался, не решаясь произнести роковые слова. Он, как ни крути, юрист, человек закона. Но здесь-то какие могут быть законы?

– Если хотим вернуться, нам придется убить их, причем тихо. А потом убить или захватить остальных, которые могут быть в доме. Не сделаем этого – застрянем здесь, и племя вас больше никогда не увидит.

Индейцев, живших охотой и хорошо знакомых с межплеменной войной, перспектива человекоубийства волновала гораздо меньше, чем Марка. Они быстро посовещались, и Большой Ястреб с тремя соплеменниками бесшумно исчезли среди деревьев. Марк сидел, тупо уставившись в землю, и старался примирить жестокое решение со своей цивилизованной совестью. Он даже на секунду позавидовал искалеченному сиксиму – тот стоял рядом, не терзаемый эмоциями или тревогами.

Из-за деревьев донесся крик совы, оставшиеся индейцы поднялись на ноги и позвали Марка за собой.

Картина не изменилась: мясо все так же жарилось на вертеле, шляпа все так же прикрывала лицо сержанта. Но из его бока чуть ниже плеча торчала стрела. Обмякшие тела других солдат свидетельствовали о мгновенной и бесшумной смерти, пришедший к ним из леса. Индейцы вырезали из трупов драгоценные стрелы, не выказав никаких чувств и обменявшись лишь замечаниями насчет бледной кожи пришельцев, а потом стали собирать их оружие и припасы. Винтовки могут оказаться полезными, а стрелы свою полезность уже точно доказали. Большой Ястреб обошел поляну и обнаружил ясно видную – для него – тропу. Когда путники двинулись по ней, солнце уже скрылось за деревьями.