Империя. Исправляя чистовик - Владимир Марков-Бабкин Страница 34

– А он и ранее что-то писал о России?

– Точно так, государь. Под его авторством в Лондоне вышла книга «Сказки дедушки Петра» с иллюстрациями господина Митрохина.

– О чем книга?

– Переводы русских сказок на английский язык.

– Хм, сказки, значит. Дальше.

– Ранее господин Рэнсом сделал себе имя, издав роман «Богема в Лондоне». Книга получила хорошие отзывы.

– А в России что он делает?

– Артур Рэнсом, государь, прибыл в Россию еще в 1915 году в качестве корреспондента Daily News, с тех пор не выезжал. Завсегдатай Английского дома в Москве.

Я прошелся по кабинету. Что-то Васильев темнит. Явно ради такой ерунды, как текущая шпионская игра, он бы не рванул в Мариуполь.

Генерал меж тем продолжал доклад:

– Мы пока не пресекаем их деятельность, ведем работу по выявлению всей агентурной сети в империи. Среди выявленных есть и весьма значимые лица, но большая часть просто болтуны, не умеющие держать язык за зубами и сдерживать свою откровенность в части служебных дел…

– Постойте, генерал. Вы ранее упомянули, что информация о Михаиле ушла в Лондон через эту сеть. Каким образом? Об этом почти никто не знал, а если и догадывались, то единицы. Так каким образом?

Васильев склонил голову.

– Вот ради этого я и прилетел в Мариуполь, государь. У нас есть все основания полагать, что британский агент находится в непосредственном окружении вашего всевеличия.

Я остановился и хмуро спросил:

– И кто же этот счастливчик?

– Да простит меня государь, но это ваш личный адъютант полковник Абаканович.

Твою ж мать!!! Вот тебе и «Адъютант его превосходительства» на мою голову! Да легендарный Штирлиц имел куда меньше доступа к государственным секретам, чем Абаканович!

– Доказательства?

– Полковник Абаканович является завсегдатаем Английского клуба в Москве, когда он бывает в Первопрестольной. Там он часто играет за одним столом с господином Рэнсомом. Имеются свидетельства их частого общения в курительной комнате, а также о передаче Рэнсому неких бумаг. В Санкт-Петербургской консерватории он постоянно бронирует одну и ту же ложу. Всегда от его имени посылаются букеты, даже тогда, когда его нет в Северной столице. Документально зафиксирована одна шифрограмма, замаскированная в упаковке цветов. В Городе полковник Абаканович регулярно обедает с купцом второй гильдии Константином Мораитисом, который, как нами установлено, является не только сторонником находящегося в Лондоне изгнанного из Эллады бывшего премьера Венизелоса, но и активно сотрудничает с британской резидентурой в Греции. Также отмечены многократные случаи отправки телеграмм постоянной горничной полковника Абакановича Агнешки некой «бабушке», в которых она в иносказательной форме сообщает о передвижениях вашего всевеличия и о предстоящих визитах. Нами перлюстрированы ее письма, одно из которых нам пришлось проявить на предмет выявления скрытых чернил. После термической обработки в данном письме обнаружилась шифрограмма, которую нам, к сожалению, пока расшифровать не удалось.

Генерал протянул мне лист с проявленной паром шифрограммой. Мрачно оглядев бумагу со всех сторон, я вернул ее шефу ИСБ. Это как раз тот случай, когда не так уж и важно, что там написано, в шифрограмме этой. Важен сам факт написания шифрограммы в письме горничной моего адъютанта.

– Что еще по данному делу?

– Смею отметить постоянные встречи с братьями-генералами Иосифом и Константином Довбор-Мусницкими. С первым полковник Абаканович регулярно встречается в Городе, а со вторым – в Первопрестольной. Есть косвенные данные, позволяющие полагать, что братья также сотрудничают с британцами, но прямых доказательств у нас пока нет.

– Почему я об этом узнаю только сейчас?

– Виноват, государь, но у нас не было доказательств. Как только они появились, я немедленно вылетел на встречу с вашим всевеличием.

Я мрачно смотрел в окно. По Екатерининской неспешно ехала какая-то подвода. Под гостиницей толпились зеваки. На той стороне улицы дефилировали приличные парочки. Жизнь шла своим чередом.

– Каким образом мы пропустили Абакановича, и как он смог получить допуск на столь секретную службу?

Я говорил «мы», потому как и сам был хорош. В суете первых дней мне было не до «консерв» в моем окружении, а потом как-то привык к его присутствию.

Генерал Васильев раскрыл папку:

– В декабре 1916 года штабс-капитан лейб-гвардии Волынского полка Пётр Абаканович был направлен в Великобританию на курсы пилотов-инструкторов. В Россию вернулся в марте 1917 года. Сейчас у нас есть основания полагать, что именно в Лондоне Абаканович и был завербован английской разведкой. Допуск к секретной работе дал лично мой предшественник генерал Скалон. Я поднял личное дело полковника Абакановича. На первый взгляд, решение генерала Скалона было обоснованным. Абаканович – герой Великой войны, участник боев с первого дня войны, дважды был ранен, награжден Аннинским оружием, орденами Святой Анны второй и третьей степени с мечами и бантом, Святого Станислава второй степени с мечами и третьей степени с мечами и бантом. Никаких порочащих его фактов в биографии не отмечено.

Ну да, истинный ариец, в порочащих связях не замечен, чемпион Берлина по теннису. Всё как всегда. Вот только к Лондону и его там пребыванию мы не присмотрелись.

Да, как я там любил рассуждать об агентуре Евстафия? Что, мол, к прислуге своей господа относятся беспечно, как предмету меблировки, и болтают при ней всякое совершенно не задумываясь? Вот сам на этом и погорел. Нет, нельзя сказать, что адъютант был допущен к каким-то вопиющим секретам, но всякий адъютант, как и всякая прислуга, знает о хозяине намного больше, чем тому кажется. Чего стоит один только доступ в Ситуационные центры?! Блин, да он столько знает, что страшно даже подумать! И сколько из этого он уже передал нашим английским «партнерам»?

– Что предлагаете, генерал?

– На усмотрение вашего всевеличия. Есть вариант сразу взять под арест всю публику, но можно и поиграть с ними в наши игры. Вот наброски плана «Игла», имеющего целью стратегическую дезинформацию Лондона, а также выявление скрытых агентов и пособников Великобритании в наших рядах.

Я просмотрел бумаги. Что ж, на первый взгляд, все толково. Посмотрим.

– Хорошо, Иван Петрович. Пока оставим, как есть. Мне надо обмозговать ситуацию. Но позаботьтесь о том, чтобы Абаканович на пару дней выпал из моей Свиты. Под любым благовидным предлогом.

Васильев уточнил:

– Острое расстройство желудка подойдет?

Криво усмехаюсь:

– Подойдет.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МАРИУПОЛЬ. ХАРЛАМПИЕВСКИЙ СОБОР. 9 мая 1919 года

Благодарственный молебен. Торжественные песнопения и величественный распев. Старинная икона «Святой Георгий с житием». Одиннадцатый век, на секундочку.