Война паука - Марк Кузьмин Страница 34

Тогда же Алек и решил, что теперь его очередь. Теперь уже он будет заботиться о сестре и сделает все ради нее.

«ВСЕ!»

И теперь её нет…

Больше нет. Он никогда больше не услышит её голос, никогда больше не обнимет сестренку и не увидит её.

«Никогда… Никогда… Никогда… Никогда…»

Эта мысль вспыхнула в голове новой волной бешенства.

— НИКОГДА! — взревел он во все горло. — ОЩУТИ, ЧТО ЗНАЧИТ ПОТЕРЯТЬ ВСЕ САМОЕ ДОРОГОЕ В ЖИЗНИ!

Щупальца оплели руки и пропустили через них мощный заряд, что сконцентрировался в когтях, принося Алеку чудовищную боль, повреждая щупальца, но это сейчас совершенно не волновало его.

Грозовой коготь тирана!

Двойная атака отбивает щит в сторону.

Врагу удается отвести левую руку, но правая входит ему в живот.

РАЗРЯД!

Волна мощи ударяет внутри мертвеца, и ударная волна срывает с его опаленного торса останки доспехов, а также шлем слетает с головы умертвия, открывая вид на его седые волосы и испещренное трупными пятнами лицо.

— Гха! — захрипел Алек, когда ему в спину прилетает удар. — Что за?

Повернув голову, он с шоком смотрит на какую-то костяную псину, держащую в пасти… второе копье, что Ор кинул в него.

— Щит? — удивился вампир.

— Бьонд может не только быть щитом и конем, — усмехается Ор тихим голосом. — Но и сам щит на что-то способен.

— Ур-р-р-род! — зарычал хищник и ударом хвоста и щупалец отшвыривает врагов от себя.

Те оба отлетают от него.

Сам же схватился за грудь, ощутив как его второе сердце начало серьезно болеть. Та атака, когда сердце Виви взорвалось, серьезно навредила внутренностям самого Алека. Ему удалось восстановиться, но чрезмерное перенапряжение негативно сказывается на вампире и может привести к откату. Форма Тираника требует огромного количества энергии, а также сразу двух сердец, чтобы перегонять кровь по сосудам и если одно откажет…

«Затягивать бой нельзя…»

Тем временем враги поднялись и встали рядом друг с другом.

— Знаешь, что не менее ужасно, чем потерять кого-то дорогого? — спросил Ор, беря во вторую руку спиральное копье. — Это быть потерянным для них, — поднял голову и посмотрел на потолок. — Осознавать, что ты лишился всего, и не знать, как они там. Живы ли, как пережили твою гибель и справятся ли они одни. Не знать, сможешь ли ты вернуться и примут ли они тебя такими… Это приносит мне боль в сердце каждый день, — светящиеся мертвые глаза посмотрели на него. — Но я все равно вернусь, даже если для этого придется пройти через весь город, уничтожая всех на своем пути.

— Пф, думаешь, ты выживешь здесь?! — зарычал Алек.

— Значит, для начала мне придется превзойти тебя…

С этими словами останки щита распались, а затем притянулись к телу мертвеца, облепив того кусками костей, создав на его торсе, шее, руках и ногах что-то наподобие брони, что срослась друг с другом, образовав костяные латы.

Враг поднимает сразу оба копья и пропускает через них Свет.

В следующий миг оба оружия обзаводятся двумя двуручными клинками, состоящие из энергии.

— Продолжим…

* * *

Рывок!

Устремляюсь на противника и быстро сокращаю дистанцию между нами, а затем атакую клинками с двух сторон.

Он быстро разрывает дистанцию и стреляет молниями, от которых я сам ухожу в сторону.

Отключаю подпитку светом на черном копье и постепенно усиливаю спиральное, чтобы активировать его особые силы.

Враг же устремляется ко мне и распаляется еще сильнее, быстро добираясь.

Испепеляющая вспышка!

Яркий свет ударяет из кончика оружия, прямо по глазам Алека. Урон от такой атаки для него минимален, но яркий свет с такого расстояния даже ему будет неприятен, от чего его четыре красных глаза закрываются.

Подшаг! Нерушимость!

Врезаюсь в него плечом и отталкивают от себя, становясь устойчивее него.

Святой крюк!

Из руки выстреливает цепь с крюком, что зацепляет врага, и затем со всей силы дергаю её на себя. Это не заставит его полететь ко мне, но нужный шаг и неустойчивость позволит мне атаковать.

Клинок Рассвета!

Оба оружия наполняются силой и обзаводятся двумя двуручными клинками из энергии, что устремляются к груди ублюдка.

Удар!

Свет сталкивается с хитином и покрывающей его телом Тьмой Жнецов и сопротивляется ему, начав взаимное уничтожение друг друга.

Разряд!

В меня ударяет молния и проходит сквозь костяную броню.

«Паршивые доспехи».

Но ничего лучше у нас не нашлось. И пускай от заряда мое тело дергается, но удается подавить эти неприятные ощущения и не дать врагу заметить неладное. Увы, костяные доспехи, в которые сейчас обратился щит, на самом деле довольно плохи. Да и два копья в руках не особо удобно использовать. Однако все это часть моего плана.

«Как вы и учили, наставник Логрек», — мысленно усмехнулся я.

- Запомни, когда окажешься в тяжелом положении, когда все твои силы окажутся не эффективны, тебе остается лишь одно, — с серьезным тоном заявил наставник Логрек.

- Что именно? — в нетерпении завелся я, ожидая действительно нужного совета.

- Блефовать.

- Чего?! — округлили у меня глаза. — Это как мне поможет? Что за бред?!

- Не перебивай, сопляк, — зарычал учитель. — Если ты ничего не можешь сделать, то все что тебе остается, это начать играть на нервах своего врага. Заставь его думать, что у тебя есть козырь в рукаве, удиви его своей смелостью и самоуверенность, пусть боится и осторожничает. Пусть думает, что ты больше и сильнее, чем кажешься. Как говорил один генерал из стран Мирового кольца — «Порази сердце врага блеском своей силы и можешь брать его за жопу тёпленьким».

- А это точная цитата?

- Заткнись! Поймешь, когда станешь старше…

«И я понял».

Вот для этого и использую два копья, вот для этого и использую «доспех». Сейчас мне любая защита пригодится, а Бьонд еще не настолько хорошо контролирует свои формы, чтобы дать мне полноценную броню. Да и его кости не настолько прочные, чтобы заменить качественные латы. Скорее это последний шанс, когда выбора уже нет. Может на пятом ранге у нас с этим будет и получше.

Однако шанс на победу у меня все же есть, и я его не упустил.

Тот удар от Гвен не мог остаться незамеченным, и я все это время выжидал, наблюдая за способностями противника. Я делал примерно то же самое, что и в бою с Бенедиктом. Я выжидал, выживал и смотрел, подмечая детали. И тот последний удар явно не прошел бесследно.