Снова дембель - Николай Нестеров Страница 34

– Объясни, какой связь землетрясение и авария атомный станция? – поинтересовался клиент, не обнаружив указанной связи.

Когда Иса волнуется, его выдают окончания прилагательных. В азербайджанском языке нет разделения на женский и мужской род, поэтому «красивый женщина» или «глупый курица» звучит нормально для большинства жителей республики.

– Нельзя открытым текстом написать про аварию на АЭС, это вызовет абсолютно другую реакцию читателей и заинтересованных лиц. Поэтому статья о землетрясении, именно под этим названием проходит эта операция в документах, которые нам передали.

– Теперь понятно стало. Печатать статья свой газета не буду. Армяне нам не друзья, пусть сами разбираются. Алиеву не верю – он прошлый раз слово не сдержал.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Оказывается, он уже успел разругаться с будущим президентом республики и затаил обиду. Что за невезуха. Наугад ведь ляпнул, а оказалось, что у них серьезные разногласия или даже открытая вражда.

По моим прогнозам, Иса должен был согласиться, теперь же придется действовать на грани фола и морали.

– Вы не поняли. Речь о вас и ваших земляках. Именно вы назначены на роль жертвы. У армян чистая выгода. В обмен за помощь в снятии Меченого им обещали весь Карабах. Надо же переселять куда-то жертв радиации. Вы знаете другие подходящие земли?

Иса в бешенстве вскочил из-за стола.

– Ты лжешь! Никто не будет взрывать атомную станцию на своей земле, чтобы получить кусок чужой. Нормальный человек ни за что не поверит в эту чушь. Вы меня совсем за дурака держите? Так и передай своим кураторам из органов – плохо работают. Уходи из моего дома! И деньги проклятые забери.

– Без проблем, уже ухожу. Я все сказал и все передал. Деньги и текст оставляю, вдруг вы еще передумаете. Только одного не учли в своих расчетах. Взрыв и радиация будут не настоящими. Всего лишь инсценировка. А вот земли ваши они заберут по-настоящему. До свидания. Может быть, я загляну после седьмого декабря.

Хозяин дома ничего не ответил, но и про деньги больше не напоминал, молча закрыл за мной дверь, выставив на улицу.

Интерлюдия

Два часа ночи. 27 ноября 1988 года.

Город Лениноран. Дом Исы Гумбарова

За столом хозяин дома и еще один человек, в котором знающие люди легко опознали бы Разима Бешлы-оглы, поэта и лидера местного демократического движения по совместительству. Разговор идет на талышском языке.

– Ты все слышал. Что ты думаешь? Что делать?

– У нас есть выбор?

– Да! Есть выход – послать их к иблису! Не люблю, когда меня используют втемную, – вспылил хозяин дома.

– А если это правда?

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

– Ты сам не веришь в то, что говоришь. Как мы будем смотреть в глаза людям, если это окажется правдой, а мы ничего не сделаем, чтобы предотвратить.

– Шайтан их всех побери! Напечатаешь статью, дальше что? Ты веришь Алиеву? Я – нет.

– Мы ничего не теряем. Ничем не рискуем, выполняя их просьбу.

– Кого их? Мы даже не знаем, кто послал этого сосунка.

– Ты думаешь, он из КГБ? Слишком молод. К тому же он, похоже, действительно из Ленинграда, разговор у него странный, не местный. И мыслит непривычно. Не забывай, я все же писатель, манера речи – это первое, что воспринимаю при знакомстве.

– И что в нем необычное? Наглый и самоуверенный тип. Никакого уважения к старшим. Не пороли родители в детстве.

– Непростой парнишка. Кого попало с таким поручением не послали бы. И что самое удивительное, он задание выполнил. И вообще слишком многое знает.

– Не преувеличивай. Простой посредник. Вызубрил послание и передал.

– Может, и так. Но этот молокосос смог переубедить самого Ису Гумбарова, – усмехнулся Разим. – Редко кто на моей памяти мог убедить самого Каменного Льва ^[4].

– Глупое прозвище. Не называй меня так. Представляю, что будет, когда номер выйдет. Читатели же разнесут нашу редакцию по кирпичам.

– И это подтверждает мою догадку, что текст составлен настоящими профессионалами. Идеально точно просчитана реакция местных жителей. Десять рублей за полчаса на халяву – тут весь город выстроится в очередь. Может, в клуб всех отправлять, там места больше? Посадим Намика, пусть разбирается с толпой.

– Один он не справится. Придется тебе тоже с ним сидеть. Деньги ты кому доверишь?

– Чем дольше думаю об этом, тем страшнее мне становится. Здесь каждый момент продуман. Сфотографировать десять тысяч рублей и вставить в статью – это меня просто пугает. Будет настоящее столпотворение и смертоубийство. И это не КГБ – теперь я точно в этом уверен. Зачем приписка, что отправлять письма желательно из соседних районов? Единственное объяснение – чтобы не заблокировали рассылку. Но зачем комитетским самим себе мешать?

– Может, для того, чтобы ты озадачился этим вопросом, вместо того чтобы спать в три часа ночи. Завтра будет сложный день. Пора спать. И хорошо, что ты дома не появляешься, прав я оказался, пасут тебя, иначе тебе пришлось бы с ним в одиночку разговаривать.