Северная граница - Владимир Мясоедов Страница 34

Олег подвергся острому чувству дежавю, когда сначала ощутил опасность и сместился на метр в сторону, а потом его накрыло обрушившейся сверху тяжестью и прижало к земле, ограничивая движения, мешая доступу воздуха в легкие, да угрожая раздавить. Только на сей раз обрушившаяся на печи и спину штука оказалась заметно мягче и ощутимо прогибалась под усилиями барахтающегося чародея, да под ногами лежал не гладкий ровный камень, а бугристая брусчатка, падать на которую для лица оказалось даже больнее. Зато спина осталась целехонькой, да и камни можно было разгрести в сторону телекинезом, а после углубиться в землю подобно огромному человекообразному кроту, терзая грунт где силой мысли, где руками.

— Вот гадом буду, выучу геомантию, — пообещал он сам себе, прокапывая путь на свободу. Количество пригодного для дыхания кислорода вокруг по-прежнему оставалось неприятно низким, но зато та штука, которой боевого мага четвертого ранга чуть не размазало по брусчатке, больше не давила на все тело разом. Это радовало. А что печалило, так слышимые даже из его текущего местоположения грохот, стрельба и крики, к которым изредка примешивалось сотрясение почвы, наводящее на мысли не то о близком взрыве мелкокалиберных снарядов, не то о танцующих мамонтах. Однако в доках Ростова-на-Дону, куда Олег отправился, дабы закупить для себя и своей команды оптовую партию свежей речной рыбы, врагам взяться было бы вроде неоткуда. Османских сил в регионе не осталось, ну может если не считать каких-нибудь прячущихся по лесам дезертиров. Подход морем новых армий наверняка бы заметили. А авиации у противника не могло ныне иметься сильно много, и вдобавок на кой черт ей бомбить окрестности реки, когда там нет ничего кроме пустующих по причине военного времени складов, да некоторого количества сетей и лодок? — Хотя бы на уровне достаточном, чтобы сквозь землю плавать. Да, на летучем корабле от магии земли пользы не много…Но я же иногда с него все-таки слезаю!

Сместившись на пару метров в сторону, на что было потрачено секунд тридцать-сорок, Олег принялся накладывать на себя чары магического допинга: нечувствительность к боли, повышенную свертываемость крови, ускорение реакции, повышение силы мускулов и дополнительную эластичность связок. Если его контроль и не полностью восстановился, то находился уже на вполне достаточном уровне, чтобы пользоваться привычными связками заклинаний, превращающими тело одаренного в машину для убийства, способную в своей эффективности посоревноваться с големом, нежитью или каким-нибудь магическим мутантом. Внимательно прислушавшись к своей интуиции и обозрев окрестности магическим зрением, способным замечать скопления энергии и ауры даже через умеренно толстые материальные преграды, боевой маг не обнаружил ничего подозрительного за исключением стоящего почти прямо над ним мужчины лет тридцати или тридцати пяти, а потому осторожно погреб на поверхность, расшвыривая брусчатку. Но стоило лишь его голове подняться из земли и взглянуть на дневной свет, как этот самый свет немедленно заслонило нечто летящее. Причем летящее не куда-нибудь, а прямо в голову чародею. Правда, от прямого попадания Олега спас шлем, создавший перед лицом владельца надежный барьер. Об эту пелену и разбился снаряд…Или скорее взорвался, учитывая как много его частичек разлетелись в разные стороны, наполняя воздух пылью и мягко кружась.

— Что за фигня тут вообще происходит?! — Спросила вылезшая из-под земли и поэтому не слишком-то чистая бронированная голова волшебника, которую теперь еще и перьями присыпало. Снарядом, едва не влетевшим Олегу в лицо, являлась преогромнейших размеров подушка, набитая перьями, а вопрос волшебника был адресован случившемуся рядом мужичку в драном кафтане, прижимающему к груди большое лукошко с яйцами, словно величайшую на свете драгоценность.

— Ааа! — Тоненьким тенором заверещал яйценосец, роняя свою ношу на землю. Причем делая это так, что будущие цыплята, которым теперь родиться стало уж точно не суждено, еще в полете разлетелись во все стороны, в том числе и на выступающую из-под земли часть Олега. Магический барьер, создаваемый шлемом, активировался и сразу же угас, но реакция опытного боевого мага оказалась на высоте. Смесь из перьев, белка, желтка и осколков скорлупы, которая должна была пролиться ему на лицо, оказалась силой мысли отброшена в сторону. — Подземные жители восстали! Нелюдь рвется из катакомб!!!

— А разве в этом городе есть катакомбы? — Искренне изумился Олег, провожая взглядом улепетывающего обывателя. Чародей довольно долго изучал планы защиты Ростова-на-Дону в ту пору, когда штурм его неприятелем был весьма вероятен, и никаких заслуживающих особого внимания подземных сооружений под ним на картах отмечен не было. А если бы были, но тайные, их бы наверняка обнаружили после штурмов, когда тяжеленные дредноуты продавливали своими килями почву, а воронки от взрывов крупнокалиберных снарядов в иных местах достигали пары-тройки метров глубины. Подобные нагрузки на свою крышу не всякое полноценное бомбоубежище выдержать сумело бы, не говоря уж о накопанных черти кем и непойми как подземных норах. — И все-таки, а что здесь происходит-то?

Рядом с чародеем на землю шмякнулась еще одна подушка, только на сей раз она не разорвалась на кусочки, а осталась более или менее целой, ну может треснув в паре мест. А та штука, которой изначально Олега придавило и загнало под землю, оказалась кроватью. Хотя обычная повседневная мебель в этом монстре, способном уместить на себе зараз небольшой восточный гарем вместе с его стражниками, угадывалась с трудом. Четыре метра в длину, четыре в ширину, матрас достаточной толщины, чтобы под ним можно было от обстрела прятаться ибо далеко не каждый осколок подобной толщины перину пропорет, дополнялся монолитным основанием из какого-то дерева, несущим на себе явно магического вида руны и затейливого вида орнамент, изображающий переплетенные меж собою цветы разных размеров и форм. Окончательно выбравшись наружу и устремив взгляд в ту сторону, откуда раздавался грохот, стрельба и вопли, чародей обнаружил длинное здание какого-то склада, в котором кто-то с кем-то весьма активно воевал. Да так, что стены дрожали! А местами и рушились. Прямо на глазах у Олега что-то ударило в одну из них с достаточной силой, чтобы пара десятков кирпичей покинула свое прежнее место и выпали на землю. А мгновение спустя крышу строения пробило толстое мягкое кресло, оказавшееся куда прочее балок и черепицы, а после вознеслось на высоту полусотни метров, прежде чем по пологой дуге стремительно улететь к земле не хуже снаряда, выпущенного из осадного требушета.