Ритуал. Эпизод первый - Виталий Останин Страница 34

Ладно, работорговцы, значит. Что еще в том рапорте? Составлял его, кстати, тамошний квартальный, видно было, как он закручивает фразы, придавая происшествию значительности вместо того, чтобы писать емко и ясно. Вот это вот особенно хорошо: «Означенная девица была обнаружена водителем сельскохозяйственной артели «Евфрат» в значительном удалении от мест проживания посреди полей подсолнухов, кои упомянутая уже выше артель взращивает».

Вот, блин, делать человеку нечего! Хорошо хоть не от руки рапорт писал, украшая безропотный лист бумаги изящными росчерками своего, несомненно, великолепного каллиграфического почерка.

Так, прикинем, где это вообще. Я не то чтобы мог перед глазами держать всю карту Екатеринодара с окрестностями, но восемь лет службы — это восемь лет, как ни крути. Елизаветка — небольшая станица в двадцати шести километрах от города, ничем особо не примечательна. Стоит в окружении тех самых полей подсолнухов, впрочем, как и половина здешних селений. Артель «Евфрат»… не помню. Ни по каким делам у меня не проходили. Что сеть про них говорит? Фермеры? Долгов по налогам нет, добросовестный поставщик и тэдэ, и тэпэ.

Черт возьми, это ж туда ехать придется, девчонка-то там еще, поди. А когда ее нашли, кстати? Вчера? Ага, и там же на постой определили, так как сама она из столицы. Ну, делать нечего, надо, значит поедем. Только сперва уточним, не узнал ли чего мой соглядатай.

Добравшись до своего кабинета, я призвал Василича.

— Ну, что слышно?

— Много чего, Антон Вадимович, — отозвался тот, извлекая из внутреннего кармана свой неизменный блокнот. — Юрист из департамента, некая Светлана Низимова, в разговоре с сослуживицами утверждала, что покойный Линьков был, цитирую: «жутким бабником, и ни одной юбки в мэрии не упустил». За что, по ее же словам, и был предан страшной смерти одним из мужей-рогоносцев.

— Нормальная версия! — хохотнул я. — А я-то тут фигню всякую придумываю. Продолжай.

Домовой кивнул, перевернул страничку записной книжки.

— Вот еще Нина Телепо, секретарь главы департамента… Сама она в разговоры с коллегами не вступала, но каждый раз, когда о покойном разговор заходил, делалась печальной и спешила покинуть место проведения разговора.

— Любовница, что ли?

— Не могу знать. Но звонить никому не звонила, плакать не плакала, только то, что я уже сказал.

— По начальству что?

— Главы департамента сегодня на рабочем месте не оказалось, взял больничный. Я… — тут перевертыш немного замялся, но твердо закончил. — Я взял на себя смелость проверить его дома, и там никого не обнаружил.

Заинтересованно вскинув бровь, я дал знак Василичу продолжать.

— Он был замечен моими родичами на подъезде к старому муниципальному дому на восточной окраине. Внутри включил блокирующий артефакт.

— Та-а-ак! — протянул я, чувствуя, что внутри рождается возбуждение охотника, почуявшего след. — Сейчас еще там?

— Минуты три назад был, — домовой назвал адрес.

Все естество следователя требовало от меня забыть обо всем и гнать туда, на окраину. Блокирующий артефакт, встреча с кем-то в муниципальном доме — это, конечно, не улика. Но если взять с поличным, надавить…

…то может оказаться, что мужик заехал к своей любовнице, а артефакт врубил, потому что жена ревнивая и давно его в измене подозревает. И окажусь я не с доказательствами своей правоты на руках, а с волчьим билетом на гражданке — второго промаха мне Лхудхар не простит.

Черт, и Елизаветка совсем с другой стороны города находится! И игнорировать распоряжение начальства именно сегодня совсем не стоит…

— Следить за ним, — велел я перевертышу, приняв непростое решение. — Узнать, с кем он встречался. Потом проследить за ними. Василич… я задним числом, если надо, всё документами прикрою.

— Пустое, — дернул тот головой. Заложил карандаш в блокнот, убрал его в карман и тихо, но очень веско сказал. — За деток малых надобно кому-то ответ держать.