Кровь мага - Дэвид Хаир Страница 34

А вот Сет до последнего этапа экзамена не дотянул. Аларону же предстояло сражение с боевым магом. Юношу измотал поединок со стражниками, и когда боевой маг появился на арене, он мало что мог ему противопоставить. Это было унизительно. Соперник его просто избил. К счастью, в лазарете Аларона ждал умелый и доброжелательный целитель.

Во втордень был экзамен по стрельбе из лука, требовавший собранности и точности, но не слишком изматывающий. Аларон несколько раз попал и несколько раз промазал. Он полагал, что ему удалось получить проходной балл. В средницу проверялись их навыки верховой езды во дворе у конюшен; с этим проблем не возникло: Аларон был хорошим наездником и отлично знал всех лошадей. На этом экзамене провалить его не смог бы никто.

Четверий был посвящен проверке их умений в обращении с экипировкой, готовности на время разобрать и собрать латы, надеть конский доспех на лошадь – скукотища. А вот в пяденицу им предстояло вернуться в амфитеатр для сдачи экзамена по военной стратегии. В ночь перед этим Аларону приснился кошмар: его спрашивали, что Вульт должен был сделать в Лукхазане, а сам губернатор лично ставил ему оценку. В реальности до подобного не дошло, однако у него возникли проблемы с изложением тактики Роблера в Гейзене. «Он был лучшим, – пробормотал юноша сбивчиво. – Разумеется, он победил». По крайней мере, ему хватило ума не упоминать свою дипломную работу.

– В целом, думаю, это была хорошая неделя, – сказал он осторожно за саббатним ужином, когда Ванн задал ему вопрос.

– Лучше, чем первая, – согласился Рамон, оживленно кивая.

– Но на очереди действительно серьезные вещи: гнозис, – произнес Аларон. – Все остальное – пустяки. В следующие две недели нас будут проверять по-настоящему.

– Полагаешь? – спросил Ванн в своей задумчиво-вопросительной манере. – Я бы считал по-другому.

– В смысле, па? – не понял Аларон.

– Ну, ясное дело, что ваш гнозис важен, но я уверен, что ключ – в вашем собственном отношении. Вы готовы исполнять приказы? Убивать по команде? Хватит ли вам духу пойти на смерть? Будь я вербовщиком, я хотел бы знать именно это.

Двое студентов обменялись тревожными взглядами. Ни один из них не был склонен принимать все на веру.

* * *

На третьей неделе формат экзаменов изменился. Теперь они ежедневно сдавали по два тестирования: одно утром и одно – во второй половине дня, поэтому им приходилось проводить в коллегии немало времени. В первое утро «Чистые» заняли общую комнату, так что Аларон с Рамоном молча отправились в сад. Утро было посвящено проверке их базовых магических навыков – боевого гнозиса: использования щитов, постановки оберегов, уничтожения целей магическим пламенем. Для тренировки им предоставили янтарный амулет, и оба согласились, поскольку было приятно что-то взорвать. В каком-то смысле это утешало.

Они отправились обедать в сад, чтобы не пересекаться с «Чистыми», чей самоуверенный смех доносился из открытых окон. Во второй половине дня испытания стали сложнее. Им пришлось работать с рунами – малыми энергетическими формами, производящими различные эффекты. Комиссия из преподавателей и ученых предложила Аларону продемонстрировать свое умение пользоваться каждой из рун, которые он выучил: от чародейских до рун отрицания, от рун незаметности до рун нахождения скрытого, от рун запирания замков до рун их взлома и создания защитных кругов. В общем, студенты демонстрировали все то, чем им предстояло ежедневно заниматься после выпуска. К моменту окончания экзамена голова у Аларона слегка кружилась, его кожа покраснела, а воздух вокруг потрескивал от избытка в нем энергии.

– Немного грубовато, – услышал он замечание Фирелла. – Явно виден маг-зубрила.

Юноша вздрогнул. «Маг-зубрила» было уничижительным термином для тех, кто использует гнозис очень неэффективно и лишь на элементарном уровне. Аларон знал, что показал себя гораздо лучше.

Оставшаяся часть недели была посвящена герметической и теургической магии. Их заставили пустить в ход свои знания в каждой из областей, от самых простых трюков до сложнейших чар. У каждого из студентов была склонность к своему классу гнозиса; Аларон предпочитал колдовство, а Рамон – герметизм. Поскольку герметический гнозис был противоположностью колдовского, экзамен по нему дался Аларону тяжело, зато в теургии юноша показал себя довольно компетентным. Было страшновато, ведь на кону стояло очень многое, однако оба они постарались выложиться сполна. На экзаменах им удалось то, с чем во время учебы всегда возникали проблемы. Аларон приручил выпущенного на арену волка до того, как зверь атаковал его, – а ведь раньше ему такое никогда не удавалось. Экзамены стали своего рода местью за годы презрительного отношения со стороны преподавателей, считавших сына торговца с четвертью магической крови ниже себя.

В саббату они спали долго, убедив Ванна, что отдых им нужен больше, чем небесное благословение, и тот позволил им пропустить службу в церкви. За саббатним ужином они подняли кубки за, как выразился Рамон, последний круг скачек.

Завершающая неделя экзаменов началась с обрушившегося на город ледяного дождя. Холодные пальцы зимы тянулись с южных склонов Альп. Хорошо хоть, что огненная тауматургия согревала их пальцы! В стихийной магии чрезмерных тонкостей не было, хотя колдуну вроде Аларона на экзамене пришлось сложновато. Он был хорошим огненным магом и умел немного управляться со стихией земли, однако стихия воздуха давалась ему с трудом, а стихией воды он не умел повелевать совсем.

Но главной загвоздкой для юноши оказалось именно колдовство. Согласно результатам его вступительных экзаменов, оно должно было быть его самой сильной стороной, однако все четыре аспекта колдовства – некромантия, волшебство, прорицание и ясновидение – представляли для него проблему, ведь он боялся духов до беспамятства. Теорию Аларон знал наизусть, а вот когда он попытался использовать гнозис школы волшебства, ему не удалось вызвать ровным счетом ничего. То же самое произошло и с некромантией: он не сумел вызвать дух недавно скончавшегося молодого человека, поскольку вид лежавшего перед ним трупа совершенно лишил его мужества. Когда он, повесив голову, покидал арену, преподаватели что-то бормотали. Экзамен по ясновидению закончился столь же плохо: к собственному разочарованию, он не смог ни распознать, ни найти спрятанные предметы. Последний экзамен, прорицание, тоже прошел не лучшим образом. Аларон должен был увидеть собственное будущее, однако видение оказалось не слишком приятным; в итоге он истолковал образы украденных записей и притаившихся змей как свидетельство того, что против него имеет место сговор. Открыв глаза, юноша увидел, что преподаватели, подняв брови, смотрят на него со скептическими выражениями на лицах.

Ректор снисходительно отмахнулся от его лепета:

– Ты хочешь сказать, что преподавательский состав Турм-Зауберина что-то против тебя замыслил, мальчик? Вербовщики платят нам за то, чтобы мы готовили магов, так что каждая неудача вредит и нам, и обществу, и я был бы благодарен, если бы ты вспомнил о всех тех годах, которые мы потратили на твое обучение. – Он покачал головой. – Серьезно, мальчик, мы желаем тебе лишь успеха.