Земля 2252 - Сергей Куц Страница 34

— Поднимись.

Девушка поднялась, по-прежнему с вызовом и злостью глядя на бывшего хозяина. Странное внутри чувство. Знает Воронцова всего-то несколько дней, а как будто полжизни прошло, и уж точно есть, за что с него спросить. У Ливадовой есть счет к сыну президента Красной корпорации, он трахал её, словно вещь… Кровь снова вскипает от ненависти к этому человеку.

— Я хочу, — вновь вздохнул Воронцов, — чтоб ты осталась здесь.

Говорил Владимир негромко, и с небольшими паузами после каждого слова. Эмоции свои он взял под контроль, чего не скажешь о Женьке.

— Жить здесь? — выпалила она. — Чтоб ты трахал свою суку и дальше?

— Прости, я не…

— Да пошел ты!

— Все! — Воронцов побагровел. Рубанул воздух перед собой ребром ладони. — Больше не желаю это все выслушивать!

— Я больше не твоя! Я свободна!

Неожиданно Воронцов оказался возле девушки. Схватил за плечи и притянул к себе, склоняясь к губам! А она совершенно беспомощна! Физическая сила офицера подавила жалкую попытку оттолкнуться и вырваться из крепкой хватки. Но Женька все еще могла вертеть головой, чтоб не подставиться под поцелуй.

Отчаянное желание вырваться всполошило злость, которая по-прежнему была с девушкой. Думает, сцапал в объятья да поцелует, а она и растает? Потечет?

Получи!

Девушка ударила коленом в уязвимое место. Жаль, что не так удачно, как хотелось бы! Не слишком сильно получилось, однако Воронцову этого хватило. Он оттолкнул от себя бывшую собственность, немного склонился и — Ливадова отметила это с мстительным удовлетворением — скривился от боли, положив обе руки на поясницу.

Оскалившаяся Ливадова отскочила от Воронцова всего на шаг и, когда краем глаза уловила резкое движение, непроизвольно сжалась, ожидая, что сейчас прилетит по лицу. Но сын президента лишь ткнул пальцем ей в грудь.

— Ты, — во взоре бушевала буря, — действительно свободна! Я немедленно прикажу доставить тебя в город и велю перечислить денег.

— Спасибо, — произнесла Ливадова; хотелось произнести сказанное, как можно более презрительно, чтоб уязвить бывшего господина. Однако тот ранил больнее.

— Да, деньги ты заслужила за свою… хм, работу.

У Ливадовой вновь перехватило дыхание. Будто расплачивается с ней как со шлюхой!

— На первое время хватит, а дальше можешь заняться тем же.

— Думаешь, я проститутка?

— Не знаю. Утром ты была еще рабыней, а завтра можешь стать подопытной мартышкой Мартынова. Советую вернуться с ним в Красноярск и продолжить эксперимент. Ученые будут платить.

— Спасибо, что просветил, — язвительно произнесла Ливадова, грудь её высоко, часто вздымалась и опускалась, внутри смешалось возмущение и гнев.

— У меня все, — Воронцов полностью взял себя в руки, на лице непроницаемая маска спокойствия.

— Слава богу, — резко ответила Ливадова, — я уж устала от этого разговора.

— Но если желаешь, — Воронцов не удержался от того, чтобы задеть девушку; честно говоря, она во многом еще воспринимается, как его игрушка, — оставайся, и мы продолжим. Жить будешь очень хорошо.

— Но не долго, — съязвила Женька.

— Тебя, одичалая, не понять.

— А и не надо!

— Тогда у меня действительно все, — крутанувшись на каблуках, Воронцов решительно направился к выходу из комнаты. — Сейчас пришлю кого-нибудь. Сиди здесь, и не забывай, что ты у меня в гостях.

Воронцов бросал слова через плечо, не оборачиваясь. Хотелось задушить дикарку, но сын президента, офицер не может дать волю чувствам. Убийство собственного раба, конечно, не приветствовалось, но впрямую не поощрялось. За исключением нужд Красной корпорации и прочих корпоративных субъектов, при условии, что это не убийство ради убийства. Смерти должны быть обоснованы и целесообразны.

Внешнее спокойствие далось нелегко. Мысли в голове сменяли одна другую со скоростью света. Лишение жизни полугражданина — это уже уголовное преступление, и здесь закон не делает разницы между смертью полугражданина и гражданина. При том, что Воронцов немедленно оформил через свой нетчип свободу дикарки из прошлого, едва услышал от Мартынова, что тот уже направил в МВД документы для проверки соответствия одичалой требованиями гражданства.

По университетским данным генетика и Индивидуальная система девушки без противопоказаний, поэтому на момент проверки Ливадова должна быть свобода. Иначе после положительного результата случится большой скандал. В собственности сына президента та, кто стала гражданкой! Так они скажут? Недоброжелатели-то, которых у Владимира Владиславовича Воронцова в избытке.

Пускай на момент проверки Ливадову опекает Национальный университет и лично чёртов профессор. Тогда вопросов не возникнет — полуграждане, дети бывших дикарей, которые получили заветный статус полугражданина и которые с раннего возврата воспитываются в цивилизованном секторе, часто получают гражданство. Если соответствуют нужной галлогруппе, и нетчип после вживления не доставляет проблем.

Воронцов хотел оставить девушку из прошлого при себе, она ему нравилась, и, возможно, Ливадова стала бы его любовницей надолго. По меньшей мере, был не прочь поселить её здесь, в резиденции под Красноярском, а такого никогда не удостаивалась ни одна из тех многих, с кем Владимир спал.

Но эта же…Настоящая одичалая. Вывела из равновесия, и вообще крайне неблагодарна. Как никак, он дал дикарке из прошлого свободу и, значит, полугражданство, а в ответ шипит, будто кошка. Дрянь! Пускай идет теперь на все четыре стороны!

Владимир Воронцов замер на мгновение в метре от выхода. Ничего… Далеко не убежит. Национальный университет и лично Мартынов не имеют права потерять столь ценный образец научного эксперимента. Он же, как куратор исследования от Генштаба, всегда и быстро найдет Ливадову. Если она вдруг понадобится.

Раздвижная дверь тихо закрылась за офицером. Евгения Ливадова осталась в квартире Артуровой одна, только ненадолго. Скоро появилась майор Литвинова, вот уж кого хотелось видеть меньше всего.

Красивая стройная женщина в форменной одежде с холодным взглядом. Черные волосы под офицерской пилоткой по-прежнему затянуты в узел на затылке.

— Здравствуйте, — произнесла майор; когда увиделись во второй раз за день, она соизволила поприветствовать дикарку. Литвинова змеиным взором оглядела Женьку, и затем столь же бесстрастно — обстановку комнаты.

— Здравствуйте, — Женька ответила из вежливости, но любезничать тоже не собиралась. Смотрела на свою мучительницу косо, недружелюбно.

— Мне сообщили об изменении в твоем положении, и только что я получила распоряжение от Владимира Владиславовича.

Хоть и стоящая перед Литвиновой девушка больше не рабыня, однако майор не может относиться к неё лучше, чем к обыкновенной дикарке. Сейчас она уже полугражданин. Но неужели эта одичалая выскочит из клоаки второсортных, полуграждан, и получит гражданство? Это было бы неправильно. Нельзя давать гражданство дикарям.