Сборник «3 бестселлера о любви в космосе» - Дарья Проценко Страница 33

– Как всё запутано…

У Женьки снова разболелась голова.

– А если вообще никто не придёт?

– Тогда яйца просто рассасываются на шестнадцатый-семнадцатый день.

– Так это мне теперь пятнадцать дней не есть, не пить и скрываться от самрай-шак?

– Почему? Пить можно, понемногу, и употреблять жидкую пишу. А лучше – питательный раствор в вену.

Перспектива – радужная! И Женьку она не устраивала.

– Только избегайте самрай-шак. Если не собираетесь идти на близкий контакт. Рилис подействует, и вы потеряете голову.

Так вот оно что! Женя отказывалась это принимать.

– Думаю, на станции вам нечего бояться. Шакрены здесь – я, да учёные и никто из нас, кроме Сирила, не испытывает спериум. В случае чего, могу приготовить угнетающие таблетки.

– Таблетки?

– Подавляют спериум, если рядом нет чарим-вей.

– Ну да, – вздохнула Женька. – А у вас случайно нет таблеток, чтобы побыстрее рассосалось?

– Увы, таких не бывает. Зато таблетки для Сирила есть.

– Где же вы раньше были? – укоризненно спросила Женя.

– А кто знал, что он выбьется из графика?! Его фаза наступила раньше срока.

Женька вспомнила разговор в кабинете главврача.

– Хотя, глядя на ваши танцы, я предостерёг Сирила, но он не послушался. Вероятно, рилис оказался сильнее его и не только вам ударил в голову. Я не знаю, что вызвало у Сирила преждевременный спериум: ваш облик, прикосновение или танец. Пусть вы землянка, но выглядите как чарим-вей, а на шакренов действуют визуальные и тактильные раздражители. У нас сходная биохимия, несмотря на межвидовую разницу. Кроме того, рилис мог вас и не задеть, если бы вы были несовместимы. Но вас затронуло, а это, в свою очередь, ускорило спериум у Сирила.

Замкнутый круг!

– Так или иначе, а с вами это случилось. Возможно, невольная стимуляция. Вспомните, что вы ели или пили в последнее время.

– Ничего такого, только… Джамранский тоник!

«Какой, к чёрту, тоник! Она просто влюбилась в этого мужчину. Вот и вся биохимия»…

– Выдающийся случай! Впервые за мою практику. Чтобы самрай-шак и землянка так подошли друг другу?

– Всё когда-то бывает впервые, – грустно заметила Женя, а сама подумала, что докатилась она таки до ручки и теперь больше подходит инопланетянину, чем землянину. Что же делать, если с землянами у неё не получается?..

Миритин сочувственно посмотрел на неё.

– Знаете, Ева. Есть и другой способ, чтобы столько не мучиться. Я конечно помогу вам с диетой…

– Говорите! Какой?

– Видите ли, у чарим-вей тоже бывают, – как вы это называете, – внематочные беременности. Хотя кладка и тогда выделяет феромоны, её невозможно оплодотворить. Ферменты самрай-шак просто растворяют яйца в течение последнего этапа.

– Исключено, – сухо ответила Женя.

– Подумайте.

– Сирила нет на станции.

– Знаю. Полагаю, он сбежал, боясь навредить вам, и корит себя за несдержанность. Но я могу связаться с ним и поговорить…

– Нет!

Миритин грустно улыбнулся.

– Подождите здесь. Я приготовлю питательный коктейль.

И в этот момент в смотровую влетел Грегори.

– А, вот ты где?! Почему не на работе?

– У меня ещё полчаса, – хмуро ответила Женя.

– А, как раз кстати. Возьму у тебя кровь на анализ.

– Не стоит, – предостерёг его шакрен.

– А что такое? – всполошился англичанин.

– Я уже проверил. Ева нездорова.

– Да, – подхватила Женька. – И на работу сегодня не пойду.

– И ещё некоторое время, – подтвердил Миритин. – У неё постельный режим.

Евгения взглянула на доктора с благодарностью. Он кивнул и вышел в препараторскую, вогнав Грегори в ступор. Женька не хотела оставаться с землянином наедине и проводила шакрена тоскливым взглядом.

– Так! Что происходит? – накинулся на неё Грегори, едва за Миритином закрылась дверь.

– Ничего, – быстренько ответила Женя. Не собиралась она перед ним отчитываться.

До Грегори начало доходить. Всё-таки он был ксенобиологом, а не хухры-мухры.

– Так я и знал!

– Что?!

– Не прикидывайся овечкой. Связалась с этим Сирилом. А я тебя предупреждал!

– Не твоё дело! – огрызнулась Женька.

– Ещё как моё! Я за тебя отвечаю перед дмерхами. Они же с меня голову снимут, – вопли Грегори перешли в жалобные стоны.

– Да идут твои дмерхи туда же, куда и ты, дружным строем! – разозлилась Женька. – На кой было меня сюда тащить?!

– Да кто ж знал?! От тебя одни неприятности! Ещё путаешься с этим Рокеном…

– Я не путаюсь! Мы слушаем рок.

– Теперь это так называется? – съязвил англичанин. – Что у тебя с этим самрай-шак?

– Ничего. Мы только целовались, – нарочно сказала Женька, чтобы его позлить.

– Поздравляю, Женечка, с первым контактом! До тебя самрай-шак избегали трогать землянок, а умные землянки сторонились самрай-шак.

– И зря, – дерзко ответила Женька. – Столько потеряли.

– Это же теперь начнётся настоящий бедлам, если кто узнает и захочет попробовать.

– А вдруг я совершила прорыв в ксенопсихологии? – гордо заявила Женька.

– Это не прорыв, Женечка, это… это… Отрыв! – Грегори так разволновался, что Женя попробовала его «успокоить»:

– Не бойся, я расскажу им о последствиях.

– Совсем обалдела!? Молчи лучше. Если дойдёт до Талеха, я первый же заработаю по шее, а ты вылетишь отсюда в два счёта. Командор не одобряет межрасовых половых контактов.

Физиономия у Женьки вытянулась.

– Ты не знала? Честно? Вот теперь знаешь, так не болтай. И Миритин не скажет. Я за него ручаюсь. А кровь я у тебя не возьму, слишком много там шакренских феромонов. Счастливого тебе оплодо… э, выздоровления, Женечка!

Он вышел, хлопнув дверью.

– Скатертью дорога, кровопийца! – крикнула Женька в закрытую дверь, потому что не нашла чем туда запустить.

– Он в курсе? – поинтересовался Миритин, входя в смотровую.

Женя кивнула.

– Не говорите Талеху, пожалуйста.

– Нем, как рурк. Но больничный выпишу по всем правилам. Допустим у тебя… Желудочный грипп.

– На две недели? – усмехнулась Женя.

– Да хоть на три. Талех не врач и в земных болезнях не разбирается. Держи, и беги домой.