Падшие ангелы Мультиверсума - Леонид Алехин Страница 33

– Откуда?

Икари ожидал этого вопроса.

– От того самого специалиста по информационной защите, который расследовал это похищение, Пока он молчит, убеждаемый тем, что плачу ему я. Но сколько это еще будет продолжаться? – Японец помолчал. – И еще директор Сакамуро может узнать это от меня.

– Не похоже, что вы горите желанием ему сказать.

– Это так. Но, к сожалению, досадный случай с господином Хитори привел к тому, что все высокопоставленные сотрудники компании, исключая директоров, вынуждены регулярно проходить сканирование памяти. Все необходимое для этого оборудование размещено сейчас в апартаментах директора Сакамуро, в пентхаусе отеля «Восток». У меня есть еще девять дней. После этого все, что я скрываю, окажется известно моему уважаемому прадеду. Результатом, я полагаю, станет мое самоубийство или какое-нибудь фатальное происшествие. Вроде падения в бассейн с акулами.

Директор «Неотеха» осторожно кашлянул,

– Картина ясна, – сказал он, – Я думаю, самое время перейти к сути вашего предложения, Икари.

Все было готово. Обруч надет, М-модем включен. Осталось сделать Глебу инъекцию волеподавляющего наркотика, чтобы, придя в сознание, он не смог нервным усилием прервать процедуру трансфера. В руках секретаря появился шприц.

– Глеб, – раздался голос Марата. – Глеб, ты еще занят? Я проверил «доспех», там что-то не в порядке с левым коленным сгибателе…

Кнехт изумленно застыл на пороге ремонтного бокса. Недоговоренная фраза повисла на языке. У него было меньше двух секунд, чтобы опомниться и выхватить из набедренной кобуры двенадцатизарядный «Ларин». Слишком мало.

Сидевший у кейса японец прыгнул к нему, по-лягушачьи распрямляя невероятно удлинившиеся ноги. Приземлился перед Маратом, пружинисто качнулся, нанося страшный удар в переносицу ребром ладони. Обломки расщепившейся кости вошли в мозг кнехта, как лазерный скальпель нейрохирурга.

Марат умер сразу.

Секретарь господина Сакамуро, отвлекшаяся на эти две секунды, вновь повернулась к Глебу, нащупала вену на его шее…

На запястье ее сжимающей шприц руки опустилась большая ночная бабочка. Сложила и вновь расправила крылья. Лицо женщины приняло карикатурно удивленное выражение.

Семьдесят особей степного метабражника вылупились около часа назад. Через сорок минут их крылья высохли и окрепли, а еще спустя десять минут зашло солнце, и начался период их суточной активности.

Они покинули свои временные убежища под капотом и в выхлопной трубе «Форда» и пустились в облет помещения. Их рецепторов коснулся высокомолекулярный запах синтетического фермента, которым была помечена ладонь секретаря-переводчика.

Двух десятых миллиграмма этого вещества хватило, чтобы в жилых лабиринтах Ядра ее обнаружил «Доберман». И оказалось более чем достаточно для привлечения внимания стаи новорожденных метабражников, окруживших ее волнующимся облаком. Смешанный с «клоповой меткой» феромонный портрет жительницы Города возбуждал в бабочках-мутантах сильнейшее влечение…

Присевший на ее руку метабражник потоптался, шевеля мохнатыми усиками, приподнял брюшко. И вонзил жало в незащищенный участок кожи, сочащийся возбуждающим запахом СМВф-9 и ненавистным ароматом человека.

…и столь же непреодолимую агрессию.

Единственный укус метабражника не опасен для жизни. Вскрикнув от боли, секретарь давит бабочку на своей руке. То место, где жало проникло под кожу, быстро воспаляется и опухает. Аллергическая реакция на токсин усилена модификациями иммунной системы и обмена веществ, которые были произведены в организме женщины медиками концерна «Мисато». Она совершенный экземпляр городского ниндзя. Сражается, не уступая текам, запоминает увиденное и услышанное с первого раза, спит не больше двух часов в сутки. И никогда не беременеет.

Но сейчас, когда ее рука стремительно немеет от запястья к локтю, ей лучше оказаться обычной самкой, никогда не ступавшей на тернистый путь «нового человека». Для нее он зашел в смертельный тупик.

Второй укус тоже не летален, он достается ей в шею. И третий, в щеку, она смогла бы пережить, если бы своевременно получила антидот. Но четвертый и пятый, случившиеся одновременно (снова рука и правая щиколотка), – это двоеточие после слов «причина смерти» в некрологе доверенному секретарю-переводчику, телохранителю и кобуну директора Сакамуро.

Теряя сознание, она падает на пол рядом с Глебом. Уже не чувствуя, как все новые и новые бражники кусают ее, умирая вместе с ней.

«Смерть наступила в результате множественных укусов ядовитого насекомого-мутанта. Точное количество укусов и вид насекомого не установлен. Тело неизвестной обследовано прибывшей на место оперативной группой. Личность не установлена, запрос ЛИК'а отклонен центральным банком, данных полиса.

Утилизация произведена согласно «Предписаниям о мерах экологической безопасности от 02.05.31».

(Из доклада командора 4-го тактического звена)

Хозяин, пославший ее на смерть, даже не знал ее имени.

Официант, сервировавший перед японцем его заказ, тщательно скрывал удивление. Многие клиенты требовали, чтобы им живьем продемонстрировали будущее блюдо. Так обычно делал и Белуга, но сегодня он ради своей спутницы отказался смотреть на приготовленного к убою поросенка. Самые недоверчивые желали видеть сам процесс.

Но никто еще, на памяти официанта, не пробовал есть пищу сырой. И вздрагивающей на тарелке.

– Прошу меня извинить, – сказал Икари, ловко, пальцами (у него были длинные, ухоженные, но выглядящие острыми ногти) вскрывая брюхо рыбине и извлекая оттуда жирный комок внутренностей. – Долгие разговоры навевают аппетит,

– Будьте моим гостем, – отозвался Белуга. Про себя он порадовался, что за столом нет Даши. Бедную девочку наверняка бы стошнило при виде этого благопристойного азиата, зубами отрывающего еще живой рыбе голову. Ну и манеры у них там, в Большом Токио. – Итак, я повторю, – сказал он, терпеливо дождавшись ухода обалдевшего официанта. – В обмен на нашу помощь вы предлагаете информацию о похитителях памяти Георгия Светлова. И гарантируете заключение договора о закупке концерном «Мисато» нашего защитного оборудования. Сроком не меньше чем на семь лет.

– Все верно, – кивнул японец. С его нижней губы свисала налипшая чешуйка. – Все это в обмен на малую толику вашего содействия.

– Один вопрос, – вмешался Волох. – Каким образом вы собираетесь заключать этот договор? Насколько мне известно, до того как он будет заверен остальными директорами, под ним должна стоять генетическая проба самого Сакамуро. В подобных случаях не принято доверять ЛИКу. Эту пробу нельзя подделать или даже взять у мертвеца.

При слове «мертвец» господин Икари Сакамуро улыбнулся Пардусу лоснящимся от жира ртом. Как показалось Белуге, мечтательно.

– Об этом не беспокойтесь, – сказал он. – К нужному моменту директор Сакамуро будет рад заключить с вами этот договор.