Всё как у людей - Шамиль Идиатуллин Страница 33

Гоша присмотрелся, подумал, отхлебнул из кружки и скомандовал:

– Чуть левее, вон на ту ветку. Молодец. Отойди.

Пес послушно сел и включил, паразит такой, особенно преданный взгляд.

– Не, не то, – сказал Гоша, коли так. – Ракету поярче, а под скафандром чтобы лицо было видно. И улыбка. И щеки красные. Фальшак не пройдет, поня л?

Пес сомкнул челюсти на игрушке, повел ими, вытолкнул обратно. Космонавт, летевший верхом на ракете, явно обрадовался освобождению из пасти: полыхал щеками и зубами так, что глазам больно.

В сенях зажужжало и шлепнуло: въехала очередная посылка, сброшенная во двор почтовым дроном, пятая или шестая с утра.

Когда-то новогодние подарки Гошу радовали, потом интересовали. Хорошие были времена.

Елка еще сильнее растопырила лапы, разноцветно подмигивая под хрустальное «В-ле-су-ро-ди-лась», запахло хвоей, смолой и мандаринами.

– Молодец, – недовольно сказал Гоша. – Властелин ГМО. Радости все равно нет, ну да ладно. Теперь звезду рожай.

Пес улыбнулся, напрягся и сказал:

– Маша вызывает.

– Вспомнила все-таки, – пробурчал Гоша, застегнул тренировочный костюм, убрал подальше кружку, повел пальцем, принимая сигнал, и расплылся навстречу беззубой улыбке Маечки.

– Привет, дед! – сказала Маечка. – С Новым годом тебя.

– Привет, Маечка! Спасибо, миленький. Тебя тоже с праздником – надо, кстати, говорить «с наступающим».

– И «прадед», ага.

– Ну, это необязательно. Как живешь, чем занимаешься, когда в гости приедешь?

– Живу хорошо, занимаюсь крокетом, летным словом и негаргари, в гости приеду, когда мама возьмет. Ты как?

– Да я что, я так же, – сказал Гоша, отмахиваясь от Пса, который уже вовсю пытался объяснить, что такое «летное слово» и «негаргари». – Зимуем, за порядком следим, елку украшаем. Смотри какую игрушку вспомнил, красивая же? Тебе отдам. Вы елку поставили?

– Не помню. А, дед, у меня же подарок. Вот, бери.

Маечка протянула к Гоше ладонь, на ней возникло малопонятное изображение. Гоша, поколебавшись, двинул пальцами навстречу. Изображение исчезло. Пес показал, что изготовление заказанного изделия завершится через две минуты. Баланс счета при этом не поменялся.

– Ой спасибо, Маечка, – сказал Гоша неуверенно, проклиная себя за то, что сам-то подарок не подготовил.

– Это свитер с оленями, в ваше время их космонавты носили, – снисходительно объяснила Маечка и, просияв оттого, что вовремя вспомнила, добавила: – На рок-концерты.

– Где Сталин и динозавры, – пробормотал Гоша, и Маечка важно кивнула, но Гоша не стал ни смеяться, ни плакать, потому что сообразил: – Это же дико дорого, зачем так тратиться?

Маечка степенно пояснила:

– Я три петли цехао прошла, там сразу анлим доступ к хесинь цюень на полгода. Дед, тебе нравится?

Гоша беспомощно пошарил глазами по холму пояснений с картинками, вздохнул, принял от Пса еще горячий свитер, встряхнул его и искренне сказал:

– Очень. Лучший подарок в моей жизни. Приезжай, пожалуйста.

– Ага, – сказала Маечка, сделала ручкой и что-то крикнула в сторону.

– Пес, это какой язык? – быстро спросил Гоша.

– Испанский.

– Ну ладно хоть так, – сказал Гоша уныло и только тут сообразил: – А со мной она на каком говорила?

– На тамильском, центральный диалект.

– О господи. Маш, ну что вы с ребенком делаете?

– С наступающим, дедуль, – сказала Маша, садясь напротив. – Я тоже очень соскучилась.

Гоша оживился.

– Так приезжай. Маечка хоть Россию посмотрит.

– Здесь как будто не Россия.

– Ага, и у вас Россия, и в Калифорнии Россия, и в Каталонии Россия, как же. Россия, Маш, – это мы.

– Да, вы оба, с Амиржоном.

– Почему, Кимы еще. И при чем тут это? Тут и помимо нас есть что посмотреть – и вам, и этим твоим, сколько хочешь бери, место есть.

– Не «этим твоим», – грозно начала Маша, вздохнула и предпочла на миг отвлечься. – Мэй, четыре раза прыгни, не больше, обещаешь? Беги. Россию он покажет. Да кто к тебе захочет-то? «А, это там, где нефть выращивают и тайгу сажают? Спасибочки, мы лучше здесь как-нибудь, по старинке». Еще и вьюга, да? И минус двадцать, да?

Гоша усмехнулся. С утра было минус двадцать семь. Маша завелась еще сильнее:

– Приезжай, главное. У нас, в отличие от некоторых, планер в сарае не стоит. Три дня по пяти рекам с пересадками, спасибо, потом еще дронами сто верст, и ни души вокруг, даже медведи разбежались, один ты сидишь, пенсию копишь.