Левая рука Бога - Алексей Олейников Страница 32

– Какой нахрен пиковый режим?! – заорал Сенокосов, захлопывая дверь и вылетая на лестницу. – Куда «Невод» денет шесть гигаватт? Паша, шесть! Они что, кого-то ловят? Почему вне графика?

– Никого они не ловят, в том-то все и дело! – воскликнул Паша с отчаянием. – Цветкова еле откачали.

Полковник чуть не загремел по ступенькам вниз.

– «Невод» сам работает? Без оператора?

– А я о чем толкую?!

Сенокосов утер липкий пот с лица.

– Буди всех! – хрипло велел он. – Энергетиков, техперсонал, всех срочно на объект.

– Уже делаем. Все по распорядку.

Возле подъезда стоял черный «Самодержец». Сенокосов джипы не любил, слишком уж они приметные. С тех пор как УАЗ купили чины, он совсем испортился. Но сейчас – хоть допотопные жигули, хоть велорикша, что угодно, лишь бы оказаться на объекте.

Хмурый заспанный Жора открыл дверь.

– Гони давай!

Сенокосов упал на заднее сиденье, вывел светоплат из спящего режима.

– Паша, повиси пока на второй линии… – Полковник набрал Серебрякова.

– Профессор…

– Олег Геннадьевич, вы уже приехали? – отозвался Гелий.

– Еще нет, что у вас происходит?

– Трудно объяснить, – замялся профессор.

– А вы постарайтесь, Гелий Ервандович! Приложите усилия.

– Вчера вечером мы проводили серию тестов. Ничего особенного, обычный рабочий момент. Цветков заметил некоторую аномалию н-поля, возможно, остаточный след. Мы решили ее протестировать и затем провести рекалибровку. Сами понимаете, всякого рода наводки мешают чистоте эксперимента. Однако в ходе тестирования… в системе запустился самоподдерживающийся циклический процесс.

– Опять Цветков? – с чувством сказал Сенокосов.

– Геннадий совершенно не виноват, наоборот, он пытался погасить аномалию. И пострадал.

– Сильно? – заинтересовался полковник.

– Нервное истощение, тремор, галлюцинации. Сейчас в медблоке.

– То есть у нас нет рыбаков, – сразу уловил последствия Сенокосов.

– Боюсь, это не самая большая наша проблема… Дело в том, что аномалия растет. И требует все больше энергии.

«Самодержец» влетел в поворот, мотор взревел, машина полетела вверх по дороге. Мимо просвистел мобильный пост дорожной охраны, урядники проводили машину взглядами, но даже не пошевелились, увидев числовики ряда «Аз» под оскаленной решеткой охладителя.

– Так отключайте ее! – воскликнул Олег Геннадьевич. – Мне что вас – учить? В случае нештатных ситуаций – отключение энергии и экстренная рекалибровка установки. В чем проблема?

– Ее нельзя отключить.

Сенокосова подбросило на ухабе, он врезался головой в потолок и вцепился в верхний поручень.

– Н-не понял.

– Установка в режиме разогрева, если мы сейчас отключим питание, велика вероятность частичного разрушения кристаллических накопителей.

– Приехали… – Сенокосов потер макушку. Водитель недоуменно оглянулся – до первого КПП оставалось около километра.

– Да не тебе я! – раздраженно отмахнулся полковник. – Гелий Ервандович, какой прогноз?

– Пока мы пробуем раскачать ее короткими магнитными импульсами; возможно, если изменим конфигурацию кубитов в накопителях, это может нарушить стабильность аномалии… – неожиданный вал помех смял голос профессора, утопил в белом шуме. Связь прервалась.

– Едрить твою налево, мама моя дорогая, – Жора пригнулся к рулю, недоуменно уставился на небо. – Олег Геннадьевич, это чего такое?

Сенокосов не отвечал. Он молча смотрел на зеленовато-синие волны северного сияния, плывущие над Колдун-горой.

* * *

– …будет возможно стабилизировать аномалию на второй стадии. Однако для поддержания ее в таком состоянии потребуется не менее трех гигаватт.

– Как долго? – перебил профессора Игнатьев.

Гелий Ервандович задумался:

– Несколько дней, возможно, неделя.

Энергетик кивнул, сделал пометку в светоплате.

– Давайте вкратце обрисуем общую картину, – Сенокосов потер виски. Всего второй час сидят, а голова гудит.

– У нас в рабочей зоне «Невода» аномалия н-поля, которая жрет энергию и не собирается рассеиваться. Отключить мы ее не можем, потому что она в стадии роста, и при резком коллапсе мы можем потерять часть накопителей.

– От двадцати до пятидесяти процентов, – уточнил профессор.

– Это полностью выведет «Невод» из строя, – сказал Сенокосов. – Вы знаете, сколько времени требуется, чтобы вырастить хотя бы один монокристалл такого размера? А сколько это стоит? А там их тысячи. Исключено.

– Да причем тут деньги! – возмутился Гелий, но тут же стух под тяжелым взглядом полковника.

– Профессор, мы потеряем годы, которых у нас нет. Не дадим в ближнее время настоящий прорыв, можете ставить крест на вашей заре нового мира. Сожрут нас порбовцы, весь Научный двор схарчат и не подавятся. И вылетим мы с вами на дожитие в долю иждивения. А то и в Особый приказ на правеж поведут.

Серебряков вздрогнул.

– Решение, которое предлагает научная команда, – стабилизировать аномалию, ограничить ее рост…

– На диету зверушку посадить, – прогудел Игнатьев.

– Да, мы дадим ей достаточно подрасти, а потом перекроем питание. На трех гигаваттах, – сказал профессор. – Затем попробуем расшатать входящими магнитными импульсами конфигурацию монокристаллов. Перестроим кубиты…

– Уже перестраивали… – Сенокосов ожесточенно тер висок, перед глазами все плыло от боли. Он закрыл глаза, не желая смотреть на Гелия с Ерохиным, Игнатьева, Пашу-десятника. – Если не сработает?

– Тогда просто подержим ее в этом режиме, пока рыбаки не придут в норму. Вдвоем они ее развеют.

– А сияние? – вклинился Паша. – Вы видели? На полнеба зарево, завтра весь город будет трындеть.

– Побочный эффект, ничего страшного. Обычная ионизация. Никакой опасности.

– К черту сияние, – полковник сцепил зубы, чтобы не завыть от боли. Продышался, развернул мысль шире:

– Это можно игнорировать. Пока. При необходимости запустим пару слухов, мне что, учить тебя, Паша? НЛО, например. НЛО никогда не подводило. Как его сейчас называют, черт…

– Никак, – сказал Паша. – Морок бесовский, за упоминание строгая епитимья и запись в личдело. «Склонен к суевериям».

– Точно.

– Олег Геннадьевич, дорогой, что с вами? – спросил Гелий с тревогой.

– Голова… болит, – Сенокосов откинулся в кресле. – Все, всем спасибо. Работайте. Сводки мне каждые полчаса.