Оборона тупика - Максим Жуков Страница 32

– Помню, папа, помню. Я помню, что отрезали мне палец через час после того, как схватили в аэропорту. Но они отрезали мне палец под наркозом, а ты ампутировал у меня страну, причем без всякого наркоза.

– Скажи еще «Родину», как это сейчас говорят они, эдак с придыханием.

– А что для тебя родина, папа? – вздохнула она. – Я не знаю, какая страна теперь для меня родина. Возможно, никакая. Я знаю, что если бы ты не был «европейцем», кстати, ты тоже говоришь это с придыханием, я жила бы сейчас в самой успешной стране двадцать первого века.

– Тогда это казалось не так…

– Брось, папа. Ты же аналитик. Ты прекрасно все понимал. Ты знал, что…

– Это тебе твои новые друзья рассказали?

– Нет, я это знаю давно.

– С каких же пор?

– С тех пор, как мне отрезали палец.

* * *

Москва. Аэропорт Шереметьево-2.

Воскресенье, 9 декабря 2007 г. 19:40.

Он стоял перед экраном монитора, глядя на загончик, в котором прибывшие пассажиры ждали свой багаж. Рейс его дочери из Лондона уже приземлился, но он так и не разглядел ее среди небольшой группы подростков. Он допил кофе из бумажного стаканчика, выкинул его в урну, в который раз сказал прилипчивому бомбиле с беджиком, что такси ему не нужно, и стал прохаживаться по залу ожидания. На небольшом расстоянии от него все время были охранники. «Позвонить сейчас? – подумал он. – Пожалуй, сейчас лучшее время для восприятия». Он достал мобильник, активировал на нем скремблер и набрал номер.

– Да? – довольно быстро отозвались на том конце.

– Толя? Привет. Это я.

– А, очкарик! Привет, – услышал он. – Как жизнь?

– Нормально. Послушай, есть разговор…

– Его нельзя отложить на завтра или хотя бы часов на одиннадцать вечера?

– Нет… Толя, послушай… Я долго думал, кому это все изложить…

– И остановил свой выбор на мне. Это надолго?

– Это важно.

– Ладно, слушаю.

– Происходит что-то странное. Боюсь, у нас всех большие неприятности.

– Что такое?

– Я много данных просмотрел за последнее время. Много думал…

– Пейджер, что ли, перечитывал? – хохотнул собеседник.

– Что? А, нет, ты послушай, пожалуйста. Ты знаешь, что совершенно исчезли из виду и футбольный, и хоккейный тренеры, которые были триумфаторами в 2006-м?

– Они уволились, и…

– Они до сих пор герои, Толя. И вот что. Я навел справки: никто не знает, где они, даже родственники. А некоторые их родственники тоже исчезли. Исчезли писатели Сокольский и Бруно… Боже, да я даже не всех ещё проверил! Просто подумай, что будет, если они все вдруг появятся в самый неподходящий момент!

– Не понимаю тебя, очкарик. Что за мистика?

– Какая мистика, Толя! Почему самые известные люди попрятались? Кто их спрятал? Зачем?

– Ну и зачем?

– Ты послушай дальше. Оба опальных олигарха…

– Ну, исчезновение этих гавриков неудивительно!

– Толя, не перебивай, пожалуйста. Все думают, что они сидят в своих резиденциях, а их семьи в Лондоне. Между тем это не так.

– Погоди, очкарик, что ты такое несешь? Это-то кто тебе сказал?

– Я попросил МВД, ФСБ и СВР оказать мне помощь. Я подбирал людей для помощи очень аккуратно, но… Впрочем, не это сейчас важно. Режиссер Семенов и его исполнитель главной роли Марков тоже пропали. Все как в воду канули. ВВП… Не отживший, а телевизионный, на вопросы о своих детях отвечает уклончиво. Нервный весь какой-то… Кстати, я попросил тут своих ребят просчитать кое-что по финансовой части. Так вот, у опальных олигархов миллиардов семь-восемь не хватает на известных нам счетах.

– Ну свалили вместе с бабками, что такого?

– Толя, есть еще много всего, и это все вместе не может быть совпадением. Кто-то что-то готовит.

– Что ты имеешь в виду?

– Я полагаю, что все пройдет не так, как мы задумали. Надо срочно что-то предпринять.

– Знаешь, особенно умным быть тоже вредно. По-моему, ты перегибаешь палку. Тебе сейчас надо больше думать над нашими действиями в ближайшее время. Общественный настрой не такой уж благоприятный, и…

– Вот и это тоже непонятно, откуда взялось. Толя, ты сам рассуди: сколько всего в один ряд!

– Боже мой! – воскликнул собеседник на том конце. – Да кто может хоть что-нибудь сделать? Где они? Их, как Ипполита, даже под столом нету!

– Толя, неужели ты полагаешь, что они попрут в открытую?

– Перестань, успокойся. Все схвачено. С этой страной все кончено. Она никому больше не доставит неприятностей, в том числе нам.

– Но чем-то же должны объясняться все эти факты!

– Х-м-м… Знаешь, у меня тут встреча через пять минут. Давай завтра. Приходи, расскажешь еще раз. Только предварительно позвони, хорошо?

– Хорошо.

– Ну бывай, – услышал он в трубке, и связь прервалась.

«У него просто мания величия. Проклятие! Толя мне не поверил…» Он еще раз подошел к монитору. Лондонский рейс получал багаж. Дочь свою он опять не увидел. «Совсем слепой стал». Прогуливаясь по залу ожидания, он дошел до табло прилета, когда зазвонил мобильный телефон, который он так и продолжал держать в руке.

– Алло? – ответил он на вызов. «Черт, я же скремблер не отключил. Сейчас вместо голоса дочери услышу лишь бульканье». Однако никакого бульканья не последовало. После секундной паузы он услышал незнакомый мужской голос:

– Йохан?

У него разом все оборвалось внутри. Так его еще никто и никогда не называл, разве что было подозрение на одну книжонку да одну песенку… Однако он сразу понял, что это именно его имеют в виду под этим дурацким прозвищем.

– Кто это?

– Это мы. Ты ведь ждал нас. Напрасно ты сейчас звонил…

– Кто это?!

– Не оглядывайся, не нервируй охрану.

– Черт! Как вы прошли сквозь скремблер?

– Дура ты, старый мерин! – беззлобно констатировал голос. – Мы можем тебе в голову влезть быстрее, чем ты почешешься. Стой спокойно. Слушай. Твоя дочь у нас.

– Что?!

– Да не ори ты! Совсем не ценишь ни свою, ни ее жизнь.

– Что вам надо? – у него стали подкашиваться ноги. Хорошо, что рядом были свободные сиденья. Он сел.

– Хорошее решение, – сразу одобрил голос, – вот так сидишь и болтаешь с кем-то…

– Что вам нужно?

– Попытайся догадаться с трех раз. Ты, как всегда, оказался проницательным, Йохан. Мы готовимся, и готовимся серьезно. Неужели ты думал, что твою гениальную персону мы обойдем стороной? Ты теперь понял, почему шепелявый так нервничает?