Легион Кэнби - Билл Болдуин Страница 32

Кэнби кивнул.

— Если мне не изменяет память, случалось и такое, когда наемники действовали, чтобы опрокинуть власть — как во время революций, — добавил он, наблюдая за реакцией Квинна.

— Конечно, — согласился тот, и глазом не моргнув. — Наемники — это наследники каждого когда-то жившего солдата удачи, ими движут те же мотивы. Летают ли они, скачут ли на коне или шагают пешком — в конечном итоге большинство сражается ради денег, а их преданность длится до тех пор, пока платят клиенты. Вот почему, — подчеркнул Квинн, — цена так высока. Обычно наемники обходятся без долгосрочных контрактов.

— Мало найдется наемников, для которых плата — не главное, — заявил Кэнби. — Те испанские республиканцы двадцатого века, которые летали во время гражданской войны, были настоящими идеалистами. Они шли в битву ради нее самой.

— К тому же этим идеалистам хорошо платили, — напомнил Квинн.

— Верно, — уступил Кэнби. — Однако людьми, которых я завербовал, похоже, движет не это. Между прочим, многие из них вкладывают собственные деньги. Тех, кто заикнулся о барыше, по пальцам перечесть. Просто эти люди — профессиональные космические воины. Я знаю, я сражался бок о бок с ними против лучших кирскианцев.

— Я тоже их знаю, — проговорил Квинн. — Они больше, чем просто воины. Эти люди не могут жить без космоса. Это авантюристы, которые охотно возьмутся за любую работу, которая требует дерзости и невероятного искусства за штурвалом. Наверное, и ты, Кэнби, из их числа?

— Наверное, — согласился Кэнби. — Но среди нас есть и неудачники, негодяи, лентяи, королевские отпрыски, романтики, мошенники, гении и даже парочка психопатов. — Он рассмеялся. — Некоторые подходят под несколько категорий сразу. Включая и вашего покорного слугу.

— Очень надеюсь, — ответил Квинн, допивая пиво и стирая с верхней губы пену. — Твоя очередь покупать. Я пью «Фостер».

— Минутку, — попросил Кэнби, опустошая стакан. — Возможно, у канцлера казначейства уйма денег, но я всего лишь бывший солдат и живу на пенсию. Прежде чем вкладывать деньги во что-то дорогое, вроде «Фостера», я хочу знать: смогу ли я воспользоваться той ремонтной базой в Чесапике?

На минуту смутившись, Квинн поднял брови, а затем усмехнулся.

— С твоим определением законности ты пригодишься не одному имперскому агентству — разумеется, втихаря. А если ты все-таки ввяжешься в то, что мы не одобрим, мы дадим тебе по рукам прежде, чем ты успеешь доставить нам неприятности. Да, Кэнби, — прогоготал Квинн, — считай, что база твоя.

— В таком случае, господин канцлер, — произнес Кэнби, — считайте, что пиво ваше.

В тот же самый вечер принадлежащий Квинну лимузин на воздушной подушке отвез двоих мужчин на юг, в местечко Перрин — город-призрак со времен великой радиационной катастрофы две тысячи двести девятнадцатого года, расположенный на западном берегу бухты Чесапик. Двумя милями севернее, в конце заброшенной дороги, спутники вошли на давно пустовавшую Перринскую станцию техобеспечения и при свете фонариков осматривали ее, даже когда перевалило далеко за полночь. Солнце поднялось уже высоко, когда Кэнби наконец вернулся на Стейтен-Айленд и заполз в постель. Впервые за всю неделю он спал спокойно — его Легион готовился снова вернуться в космос.

15 декабря 2689 г., земное летосчисление

Гаскар

Орион Альфы/1

Через четыре дня после победы Крылатого Шута в Монте-Карло-19 Рональде и Гаспари снарядили частный космический лайнер в старинный знойный торговый центр Гаскар на Орионе Альфы/1, маленьком спутнике, кружившем на орбите звезды, исторически известной как Бетельгейзе. После короткого перемещения из космодрома на борту скрипучей развалины, выданной за лимузин на воздушной подушке, спутники высадились в тесном узком каньоне улицы, от вони которой Ренальдо сразу затошнило. Утирая лоб — жара и влажность тотчас же погубили лондонский костюм графа с системой кондиционирования воздуха, Ренальдо раздраженно посмотрел на Гаспари и покачал головой.

— Неужели в этом была такая уж необходимость? — спросил граф, приподнимая пристегнутый к руке тяжелый кейс. — Знаете, я вовсе не чувствую себя в безопасности, особенно если учесть, что наши телохранители остались на космодроме.

Гаспари лишь пожал плечами. Мимо в обоих направлениях спешили люди в необычных — и вонючих — одеждах. Некоторые прохожие даже тащили на веревках животных.

— По-моему, вы прибыли, чтобы приобрести определенный редкий камень, мой друг, — заметил Гаспари. — Ну а все остальное входит в стоимость.

— За такую стоимость могли бы и доставить его мне, — проворчал Ренальдо, промокая лоб уже мокрым носовым платком.

— Мы раз десять это обсуждали, Ренальдо, — не скрывая досады, напомнил Гаспари. — Вы отлично знаете, что это зависит не от меня.

Качая головой, он сверился с маленькой карточкой и зашагал по заполненной прохожими улице.

— Идите за мной, и все кончится быстро. По обеим сторонам зловонной улочки располагались ряды балконов и ярко раскрашенных резных башенок. Двое мужчин пробивали дорогу к низенькой стрельчатой арке в белой оштукатуренной стене. Как раз над нею виднелась цифра девять.

— Не отставайте, — скомандовал Гаспари. — Офис Веланти должен быть наверху.

Стиснув зубы, Ренальдо следом за Гаспари миновал три бесконечных пролета узкой лестницы, слабо освещенной лишь «вечными» лампами. Наконец спутники вошли в грязноватый холл с оштукатуренными стенами и скрипучим дощатым полом. Пробравшись в дальний конец, туда, где из единственной открытой двери пробивался тусклый свет, Ренальдо и Гаспари вошли в маленькое помещение без окон, щедро увешенное древними с виду гобеленами, золотыми цепями и тусклыми светильниками. Пол покрывал толстый ковер, в застоявшемся воздухе пахло ароматическими сигаретами и фимиамом. Дальнюю стену комнаты занимал огромный, очевидно, бесценный старинный письменный стол, украшенный изящной жанровой резьбой по слоновой кости. За столом, спиной к висевшему на стене ковру, сидели трое бородатых мужчин в белых, скорее всего снабженных кондиционерами мантиях.

Те двое, что располагались по краям, держали в руках грозного вида бластеры. Ренальдо, задыхающемуся и трясущемуся после недавнего путешествия, темные бородатые лица и холодные глаза показались даже страшнее оружия. Один из обитателей комнаты безмятежно сидел, сложив руки над резной шкатулочкой — без сомнения, это был Веланти. Его худое лицо окаймляли длинные черные волосы.

Зоркие, близко посаженные глаза разглядывали графа так же пристально, как покупатель разглядывает выставленного на торгах грифона. Для Ренальдо Веланти представлял собой типичного чужака, из тех, что раздражали графа своим «неземным» поведением.

— Вы Садир, Первый граф Ренальдо? — спросил гаскарианец, искривив тонкие бесцветные губы.

Бросив взгляд на Гаспари, Ренальдо поежился, несмотря на духоту, и проглотил внезапно возникший в горле огромный ком.