Великий поход - Евгений Гаркушев Страница 32

Мила в негодовании воздела глаза к небу, а китаец расхохотался. Не думаю, что он привык есть собачатину. Особенно если вспомнить, что совсем недавно Дима отказывался от любого мяса.

Двигатель завелся без проблем. Пилоты генерала Муслихиддина отлично следили за вертолетом. Прогрев, тестирование систем, и винтокрылая машина взмыла в воздух. Беточка спрятался за мою ногу, иногда выглядывая в открытый люк. Мила задремала на сиденье стрелка. Если уж заняла это место – чем спать, училась бы целиться из пулемета!

Своим неожиданно агрессивным мыслям я даже удивился. Мы ведь летели не в бой. Пусть даже воины халифа стерегут монастырь – что за беда? Прокрадемся… Не в первый раз.

Помочь Диме Ляну раздобыть его сокровище я уже решил. Вовсе не потому, что мне нужно было что-то от китайца.

Если информация может быть полезна ученым Великого Халифата, вряд ли разумно отдавать ее им. Халифат – конкурент не только Китаю, но и России. У него богатые людские ресурсы, достаточно сырья… Правда, вручать ценную информацию китайцам – еще более скользкий путь. Но ученым Китая доступно большинство технологий, использующихся в России. Да и монастыри в Тибете проводят почти независимую политику, некоторые делают самостоятельные исследования в самых разных областях. Скорее всего Дима работает не на правительство. В противном случае он был бы лучше экипирован и добирался бы в далекую провинцию Бамиан не пешком… Да и одежды монаха – не лучшее прикрытие на землях Халифата.

Скалы под вертолетом становились все выше и неприветливее. Камни, камни, кучи щебня, глубокие Расселины. Опытный горный турист или разведчик со специальными навыками мог здесь пройти, но лететь на вертолете было гораздо приятнее. Дима забирал влево, огибая высокие горы. Мы уже опустились на широту Бамиана, но монастыря, расположенного в скалах, не видели. Он остался по правую руку, за холлами и взгорьем. По левую руку, неподалеку отсюда, лежал Кабул, столица Афганистана.

– Мне сообщили, что раскопки на территории монастыря ведут едва ли не пятьсот техников, – Неожиданно сообщил Дима. – Их охраняют две тысячи солдат. Они вооружены легким стрелковым оружием, пулеметами, зенитными ракетами. Но они не знают, от кого охранять монастырь. И где искать сокровище.

– А ты знаешь? – спросила Мила. – Пятьсот человек… Они, наверное, такой котлован отрыли – дна не видно. Рано или поздно найдут.

– Монастырь в Бамиане – это две тысячи гротов с лестницами, украшенными дивными барельефами. Множество статуй Будды. Две из них, высотой пятьдесят три и тридцать пять метров, известны на весь мир. В конце двадцатого века фанатики расстреляли их из пушек, а потом взорвали. Но статуи снова восстановили. В конце двадцать первого века на них опять покушались террористы. Последний раз их реставрировали около тридцати лет назад. Примерно в то же время в монастыре было спрятано сокровище. Бесценный камень, хранящий знания.

– Камень, хранящий знания? – переспросила Мила. – Что бы это значило? Какая-то мистическая побрякушка?

– Не надо так говорить, – помрачнел китайский монах. – Не оскорбляй святыню, за которую многие люди заплатили своей кровью и жизнью. Девять человек вышли осенью из нашего монастыря. Восемь, те, что пошли более короткой дорогой, пропали. Большая часть – на подходах к Бамиану, когда путь уже был преодолен. Остался лишь я. И я подготовлен хуже всех, у меня мало выдержки и совсем мало опыта. Но я должен выполнить свою миссию. Иначе в Халифате появятся чудовища, которые заставят вздрогнуть весь мир.

Я не стал ничего спрашивать у китайца. Только стал, вспоминал, сопоставлял исторические события. Что особенно яркого произошло тридцать лет назад? Китайскими властями был разгромлен монастырь в Нетонге, неподалеку от Лхасы. Его практически сровняли с землей ковровыми бомбардировками. Китайцы не жалели фугасов, стремясь разрушить все подземелья монастыря, не оставить от него даже фундамента. Россия и Индия заявили протест, но он запоздал – операция была проведена молниеносно.

В монастыре Нетонга работали над совершенствованием человеческого тела. Возможно, ученые и монахи вплотную приблизились к созданию новых генных технологий? На что были способны созданные или преобразованные в Нетонге организмы? Я не знал. Да и была ли эта информация доступна хоть кому-то, кроме погибших монахов и высших чинов китайских служб безопасности, принявших решение о бомбардировках?

Нежелание властей Китая и Японии совершенствовать передовые генные технологии, коренным образом модифицировать организм человека общеизвестно. Хотя религии этих стран всегда делали ставку на человека и его возможности, правительства решили пойти по пути развития техники. А монастыри – государства в государстве – на свой страх и риск проводили самостоятельные исследования.

Ученые Нетонга явно достигли многого, если с ними расправились в одну ночь, выслав бомбить монастырь три эскадрильи тяжелых бомбардировщиков, и то после того, как монастырь подвергся удару нескольких десятков ракет средней дальности. Наверное, открытие монахов в самом деле могло изменить мир. Или хотя бы Китай. Который к тому времени не был готов меняться… Да и стоило ли изменять его? Вряд ли правительство Китая решилось на силовую операцию без крайней нужды.

– Настало время обрести знание вновь! Но, боюсь, нашим сокровищем завладеют чужаки из Халифата. Создатели мерзких оборотней, демонов в людском обличье, – закончил Дима.

– Каждый живет как может, – заметил я. – Кому-то не по душе генные технологии, кому-то – межзвездные перелеты. Сам-то ты из какого монастыря? Сколько летим вместе, а мы еще не знаем.

– Мой монастырь расположен неподалеку от озера Теринам, рядом с поселением Мендонг-Гомпа, в тени хребта Алинг-Гангри.

– В Тибете? – на всякий случай уточнил я. Догадаться легко, но можно и ошибиться. Тибет небезграничен. Рядом – Памир, Алтай… Монастыри есть и там.

– Да, на Крыше мира, – ответил китаец. – На юге лежат хребты Кайлас и Ньенчен-Тангла, отделяющие Китай от Непала.

– Далеко от Нетонга? – осведомился я. Дима вздрогнул.

– Значит, ты в курсе событий? Тебя послали в Афганистан не случайно? Но что за интерес в наших знаниях для России?

– Могу только подозревать, что ты ищешь. И миссия моя никак не связана с твоими поисками, – ободряюще улыбнулся я, хотя сидящий вполоборота Дима вряд ли мог это видеть. – Достаточно было вспомнить, что произошло тридцать лет назад. Знать историю полезно почти всегда.

– От Мендонг-Гомпа до Нетонга километров шестьсот-семьсот. По прямой, – сообщил китаец. – Контакты между монастырями были редки. Именно поэтому наш монастырь уцелел.

– Вы говорите о каких-то зловещих вещах, – прошептала Мила.

– Зловещей не бывает, – кивнул я. – И кто сыграл в истории минувших дней более зловещую роль – правители или монахи, узнать сейчас трудно.

– Монахи стремились только к знаниям, – заявил Дима.

– А правители – к стабильности. Не думай, что я их оправдываю… Просто пытаюсь понять.