Ё - Евгений Лукин Страница 32

— Иэх!.. — укоризненно молвил Ефрем, вот уже в третий раз ставя стаканчик на место.

Моралисты! Прогуляли в детстве урок физики и с тех пор свято убеждены, будто положительное и отрицательное взаимно отталкиваются. Думают, раз ты непьющий и ведёшь здоровый образ жизни, то и музей никогда не ограбишь. В то время как даже малое дитё знает: не изымешь ты полотно из охраняемого зала без ясной головы и хорошей физической подготовки!

Как же они, интересно, собираются строить своё государство — ежели, конечно, к власти придут?

Нет, правда! Разве не с Указа о борьбе с пьянством и алкоголизмом начался распад Советского Союза? Разве не запрет горячительных напитков вверг Америку в пучину преступности, а затем и в Великую депрессию, выкарабкаться из которой удалось лишь после отмены «сухого закона»? А попытки одолеть исламский терроризм так и останутся попытками, пока государственные мужи не поймут, что он прямое следствие трезвого образа жизни, предписанного Магометом.

А началось всё с библейского Хама — того самого, что, обличая бражничество, отца родного не пощадил. И какого отца! Патриарха Ноя, дважды спасшего человечество: первый раз в ковчеге, второй — когда вино придумал…

— Ну, положим, назначу встречу, — раздумчиво заговорил старый колдун. — Положим, придёт… И что?

— Как что? — взволновался Викентий. — Вы же сами не раз высказывались в том смысле, что политика — это порча. Вот и избавьте от неё вашего питомца… Кстати, — насторожился он вдруг. — А почему вы раньше так не сделали?

— Раньше! — с досадой бросил Ефрем. — Когда раньше? Полмесяца назад? Когда Глебушку на массу прошибло?

— Ну да…

— Так полмесяца назад новолуние было! В новолуние размыкало вообще не работает.

— А в полнолуние?

— А в полнолуние — на полную мощь!

Обомлел кувшиннорылый, прикинул. До полнолуния оставалось три дня. Стало быть, есть ещё шанс.

— Я смотрю, старшой-то ваш, — ворчливо заметил колдун, — так книжку и не прочёл.

— Книжку?..

— Савелий Сирота, — напомнил Ефрем. — «Промывка ауры в корень»?

— М-м… нет. Точно нет. Во всяком случае, не осилил. Он при мне её в угол швырял.

— Талантливый был мальчонка, — молвил со вздохом старый колдун, должно быть, имея в виду безвременно ушедшего ауролога. — Даром что парикмахер. Жаль, затравили… Так вот у него там в книжке этой всё по фазам луны расписано. Насчёт размыкала.

— Тоже ваш ученик?

— Не-эт… Даже и не встречались ни разу. Тусовки-то разные. Он — теоретик, я — практик. Да и возраст тоже… Ну да дело прошлое, что о нём толковать? Ты мне лучше, мил человек Викентий, вот чего скажи… Положим, разочаровался Глебушка в политике. Послал всех к чёрту перед самыми выборами. Пришли вы к власти. И начали, стало быть, бороться с тёмными силами оккультизма. То есть с кем? А со мной и с тем же Глебушкой… — Колдун замолчал, вперил испытующий взор в кувшиннорылого.

Тот был скорее задумчив, нежели смущён.

— Знаете, Ефрем Поликарпович, — с некоторым даже сожалением заговорил он. — Мне почему-то казалось, что вы сильнее в диалектике. Как ни странно, предстоящая наша борьба с оккультизмом и есть залог вашего будущего благоденствия.

— Даже так?

— Да, представьте. Я ведь перед тем, как сюда явиться, тщательнейшим образом изучил все доносы в господнадзор на вас и на вашего ученика — во всяком случае, за последние полгода. Как вы думаете, кто их туда посылал? Не знаете? Так я скажу! Бесчисленные ваши коллеги, которые спят и грезят, как бы вас съесть с потрохами. Как перехватить вашу клиентуру. Как навести на вас порчу. На Глеба-то, кстати, навели… А Савелия Сироту — и вовсе затравили… Так вот именно с ними, с вашими недоброжелателями, мы и намерены вести борьбу. Открытую и беспощадную.

— А со мной, значит, нет?

— С вами — нет.

— Из благодарности, что ли?

— Ну, во-первых, согласитесь, пока ещё благодарить не за что. А во-вторых… Видите ли, с кем бы государство ни принималось бороться, оно обязательно оставляет парочку врагов в целости и сохранности.

— Вроде как на развод?

— Нет-нет, отнюдь не на развод. Оставляет для того, чтобы в любой момент их можно было предъявить международному сообществу. Дескать, извольте убедиться, дамы и господа: мы боремся не со всеми колдунами, как нас обвиняют, а только с плохими колдунами. С теми, кто приносит явный вред населению. Но у нас есть и хорошие колдуны. Вот, пожалуйста, маститый чародей Ефрем Нехорошев, мировая величина. Вот достойный продолжатель его дела Глеб Портнягин. Да, инакомыслящие! Но с ними мы не боремся. Мы холим их и лелеем…

— Так-так…

— Иными словами, мы предлагаем вам, Ефрем Поликарпович, роль хорошего колдуна. Вам и вашему питомцу. Однако всё это при условии, что операция «Секондхендж» пройдёт успешно… Лет-то уже немало, а, Ефрем Поликарпович? А конкуренты всё наглее, всё бесцеремоннее, беспощаднее… Вы говорите: борьба! Какая борьба? Та жизнь, которую вы ведёте сейчас, — вот это действительно борьба! Борьба за существование. Кстати, такое впечатление, что вы её проигрываете…

И товарищ Викентий соболезнующе оглядел убогую однокомнатку, и впрямь похожую больше на склад старьёвщика, нежели на человеческое жилище.

— А что вам сейчас предлагал Портнягин? — неожиданно полюбопытствовал он.

Колдун пожал острыми старческими плечами.

— Да примерно то же самое, что и вы… — Слово «вы» опять-таки прозвучало с подчёркнутой гадливостью: не ты, дескать, лично, а твой идеологический колтун. — Жилплощадь расширить, пенсию оформить…

— Да, — согласился кувшиннорылый. — Материально вы и в том, и в другом случае ничего не теряете. Даже приобретаете. Но всё-таки, насколько я понимаю, порчу с выученика вам снять хотелось бы…

Ефрем присел наконец к столу, отодвинул стаканчик, подпер кулаком щёку, пригорюнился.

— Знаешь, в чём беда? — посетовал он. — Штаб-то избирательный у Глебушки — из одних колдунов. Как узнают, что он на капище собрался, — костьми лягут, а не отпустят… Ладно. К завтрему, глядишь, что-нибудь придумаем.