Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая - Джаспер Ффорде Страница 32

— Спасибо.

Они прошли на кухню. Стиви дали печенину, тут же отправленную на пол. Кошка приоткрыла глаз и снова закрыла его. Малыш уставился на Прометея со всей серьёзностью годовалого человека.

— Дю-дю, — сказал он наконец.

— Агу, — ответил Прометей.

— Дю? — засомневался Стиви.

— Бу-бу. Буль-буль, — ответил Прометей с широкой улыбкой.

— Дю-дю! — расхохотался Стиви.

— Вы говорите на детском? — удивился Джек.

— Свободно. В учебном центре для взрослых читают курс, а у меня много времени.

— И что он сказал?

— Не знаю.

— Но я думал, что вы говорите по-детски!

— Говорю. Но ваш ребёнок по-детски не говорит. Похоже, он общается на смеси предходункового языка, форме детского бормотания или на неразборчивом диалекте длиннословного сленга. В любом случае я ни словечка не понял.

— О-о.

— Bay! — воскликнула Меган, которая только что вошла в комнату. Она подскочила к матери и стиснула её руку. — Ведь это Прометей, да? Ну скажи, что да! Я же знаю! Завтра всем в школе расскажу! Мисс Долбник большая его фанатка! А он не может прийти в школу и рассказать, как орел клевал его печень? Мама! Ну пожалуйста!

— Милая, я…

Тут появился Бен. Поскольку ему уже исполнилось шестнадцать лет, он, следуя подростковой моде, ничему и никому не удивлялся. Однако Прометей оказался исключением.

— Огнедаритель! — ахнул он. — С ума сойти! Парень, ты мне нравишься!

— Это ты парень, — спокойно поправил его титан. — А я — Прометей.

Бен разинул рот. Ну что тут скажешь? Прометей скромно улыбнулся. Ему нравились поклонники из среды бунтующей молодежи. В конце концов, он ведь сам был мятежником из мятежников: нужно немало пороху, чтобы восстать против Зевса.

— А я Бен, — сказал наконец парнишка. — Ты тут надолго?

— Возможно, это наш новый жилец, — вклинился Джек.

Бен округлил глаза.

— Суперкруто! А ты расскажешь про этих… как их… арфий?

— Щас! — взвилась Меган, скрещивая руки на груди и надувая губы. — Это мой хит! Твои тупые подружки подождут!

— Перебьешься!

В кухню сунулась Пандора в коротком махровом халатике, с влажными после душа волосами. Она ещё не знала, что у них гость.

— Ой! — вспыхнула она и бросилась по лестнице наверх одеться, но на полпути остановилась, чтобы украдкой ещё раз глянуть на Прометея.

Тот смотрел ей вслед, и Джеку пришлось ткнуть его в бок, чтобы тот прекратил пялиться.

Мадлен смягчилась. Она беспокоилась насчёт детей, но, похоже, Прометей неплохо с ними поладил.

— Добро пожаловать, мистер Прометей.

— Спасибо, — улыбнулся титан. — И зовите меня Прометеем, без всяких «мистеров».

Мадлен поставила чайник и продолжила:

— Нечасто доводится принимать у себя политических эмигрантов. Я с интересом наблюдала за вашей борьбой. Может, поговорим чуть позже о Древней Греции?

Прометей ещё раз коротко поклонился и вежливо улыбнулся.

— Понимаете, — начал он, — «Древняя Греция» — термин не совсем корректный. Когда я там жил, это был просто конгломерат городов-государств: Афины, Спарта, Фивы, Дельфы и так далее. Спарта — суровое место для подрастающего поколения, но Афины — сущий кошмар. Всюду народ в простынях, набитый всяческими идеями. Нам приходилось использовать такую штуку — остракизм, чтобы выставлять из города тех, кто пришелся не ко двору. Мне кажется, передача «Я идиот, пустите меня в телик!» функционирует примерно в том же формате. Ваше представление о Греции как таковой начинается только со времен её разделения Диоклетианом в двести восемьдесят шестом году. Я расскажу тебе о гарпиях, Бен, и с удовольствием поработаю твоим хитом, Меган. Джек, я неплохо разбираюсь в регулировке колесной оси «аллегро».

— А готовить вы умеете? — спросила Мадлен.

— Обожаю. Вы любите средиземноморскую кухню?

Все ошеломленно уставились на него. Он прожил на свете более четырёх тысяч лет и знал почти все и обо всем. Он и правда был божественным квартирантом.

— Где тут у нас туалет? — поинтересовался Прометей, несколько пошатнув имидж всеведущего мудреца. — Не терпится облегчиться.