Озеро. Вас убивает Таймыр - Вадим Денисов Страница 32

Алик тут же поднялся, но было уже поздно.

— Лови, Кавказ!

Небольшая зеленая труба в руках Сержанта рявкнула оглушительно громко. Позади него реактивная струя вздыбила вихрем тучу мелких щепочек, скопившихся среди камней откоса. Сержант сразу же упал в сторону, спасаясь от возможного удара встречной очереди из автомата. И та незамедлительно последовала. «Калашников» Алика все-таки успел послать несколько пуль, которые ушли в сторону лагеря, прежде чем захлебнуться. Граната прочертила над водой дымный след и ударила точно в середину катера.

Донцов ожидал увидеть яркий пест кумулятивной струи, но вместо этого изумленно смотрел на разлетающийся брызгами огромный огненный шар, полностью поглотивший и катер, и людей в нем!

Апокалипсис now…

Андрей устало сполз на берег к так и не вскарабкавшемуся, но зато прекратившему надсадно орать Квесту. Димка нашел, наконец, свою ракетницу и теперь водил ею по сторонам, выискивая, куда бы выстрелить.

Катера на поверхности озера не было видно. Наступила настоящая тишина.

По берегу к ним шел Сержант, волоча за какой-то ремень уже пустой и ненужный «камуфляжный» контейнер. Почему он его не бросил? Наверное, потому, что это был символ их спасения. Контейнер противно дребезжал, подпрыгивая на крупной гальке.

Сержант улыбался во весь рот и, подходя к ним, радостно тряхнул выгоревшими на солнце длинными волосами, крикнул «суворовским» голосом:

— Хорошо воюем, братишки! — и добавил — цитатой из любимых им «Казаков» Толстого: — Эх, ловко с подсошек стреляют чеченцы!

Они сидели на нагретых солнцем камнях и по очереди пили водку из маленькой, но емкой поясной фляжки. Время обсуждения еще не пришло. Адреналин остатками плескался под ложечкой. Его нужно было нейтрализовать, разбавить широко известным народным средством. Все молчали. Только Лапина не было в этой компании. Он не торопился на берег, медленно ходил по разрушенному боевыми действиями лагерю, опасаясь, правда, подходить к трупам. Наушники рации опять висели у него на голове. Квест кивнул в его сторону:

— Не может от эфира оторваться…

— Это хорошо… — Донцов сделал еще один глоток, закусил водку печеньем, передал почти пустую фляжку Сержанту и добавил:

— Будем знать, если вертолет с ними на связь надумает выходить…

— Не-е… Их рация до вертолета уже не достала бы, — произнес Димка и, неожиданно для всех, стал раздеваться. — Кто говорил, что тут нельзя купаться?

— Не дури…

Но Квест уже отчаянно топил загорелое местами тело в холоднющей воде и барахтался на мелководье устья, поднимая тучу брызг. Напряжение и выпитая на голодный желудок водка пока сберегали его от переохлаждения, и Димка торопился смыть в Аяне все свои липкие страхи.

— Во дает! Квест, разотрись, а то простынешь в момент! — буркнул Сержант.

— Да ничего, Сережа, ему не будет. Сейчас вылезет, — успокоил друга размягший Донцов.

Сладко потянувшись, Сержант еще раз обвел глазами поле битвы и стащил с головы пропотевшую повязку. Сунул в карман, взамен вытащил носовой платок, вытер лоб. Задумчиво и тихо сообщил:

— Ничто не возбуждает так сильно, как предназначенная тебе пуля, которая пролетела мимо. Это Уинстон Черчилль сказал.

— Дурак ты, Серега… Фильмов насмотрелся.

— Дурак, а вовремя…

— Вовремя, это уж точно.

Квест уже вылез из воды погреться под солнышком. Заявил, обращаясь к Майеру:

— Блин, смотрю, а вода-то розовая! Я сначала не понял — оказывается где-то палец в горячке распорол!

Сержант быстро замотал узким бинтом палец пострадавшего героя-бойца. Стянул накрепко. Димка поморщился и спросил:

— Слушайте… У них что, катер взрывчаткой был набит, а? Я думал, что только в кино такие взрывы бывают… Не «Муха», а фугас какой-то…

— Какая там, к херам, «Муха»… Это был «Шмель». Огнемет одноразовый, РПО-А. Дикая вещь! Там капсула с какой-то смесью. Термобарический заряд, что ли… Я сам не ожидал, что так рванет! У нас таких не было, — Сержант сплюнул в сторону, сожалеюще вздохнул: — Только из РПГ-7 стрелял. Ну, из «Мухи» еще… — он прервался, бережно запаковал остаток бинта и сунул его в карман своего «лифчика». Назад руку вытащил уже с раздавленной и потерявшей форму пачкой ванильного печенья. Продолжил:

— Там еще две таких есть! Я их приметил, когда кореец контейнер открыл, а вот взять он их не успел. А если бы успел, вертак бы снял, только так… Слышь, Донцов, зачем им «Шмели» понадобились в этих мирных краях? Они что тут, воевать собирались?

— Бог его знает… Тут много над чем думать надо.

Остальные купаться не собирались. Больше всего хотелось есть, ведь они не успели позавтракать и желудки настойчиво просили своего. Еды в лагере, наверняка, было в изобилии. Но лежащие среди палаток трупы отбивали охоту к поискам съестного. Сначала нужно было решить, что с ними делать, а это требовало уже общего совета. И принципиального ответа на вопрос — какова будет их дальнейшая роль в этой истории.

— Ребята, давай сюда! Он живой! Шеф ихний! — голос Игоря был скорее напуганный, нежели радостный.

Оказывается, ничего еще не кончилось.

Друзья бросились к палаткам. Игорь стоял возле Аристарха Донатовича, не зная, что делать. Не убереженный охраной шеф тихо хрипел, на губах пузырилась кровь. Рана на голове выглядела просто ужасающей. Казалось, что голова лопнула и он умрет прямо сейчас, у них на глазах.

— Сергей, «аптеку» надо?

— Давай бегом, Игорь, что спрашиваешь!

— Бегу!

Сержант быстро сбросил свой жилет и наклонился над раненым. Кожа на правой стороне головы была частично содрана пулей, а оставшаяся стала синюшного цвета. Раненый почти не дышал. Быстро осмотрев голову, Сержант понял, что, хоть крови и натекло порядочно, эта рана для жизни не опасна. Он вытащил нож и разрезал одежду на груди Аристарха Донатовича. Проверил наполнение пульса, посмотрел на входное пулевое отверстие в груди и поставил предварительный диагноз:

— Легкое пробито. Пневмоторакс.

Донцов ничего не понял, но понимающе кивнул и присел на корточки рядом. Медик Сергей Майер продолжал колдовать над смертельно раненым человеком. Он понимал, что спасти его скорее всего, не удастся. Легкое было пробито и воздух из него попадал туда, где ему совсем не место — в грудную полость. В результате этого выросло внутреннее давление, не давая нормально работать легким и перекрывая приток и отток крови к сердечной мышце. Раненый задыхался без кислорода. Синяя венозная кровь уже окрасила его лицо в мертвенный цвет.

Стетоскопа у Сержанта не было и он выслушал грудь Аристарха Донатовича обгоревшим ухом. Потом залез пальцами ему в рот, проверил что-то, потрогал пальцами горло.

Затрещали кусты. Запыхавшийся Лапин положил рядом с Сержантом групповую аптечку довольно внушительных размеров.