Поднимается буря - Руслан Бирюшев Страница 31

Директор Беккер встал, взял трость, прислоненную к стулу, прошагал к двери. Открыв ее, громко потребовал карту Берлина и чего-нибудь поесть.

Десять минут спустя план центральной части города был расстелен на столе, а края его придавлены чайником, сахарницей и блюдечками с печеньем. Сыщица, директор и майор склонились над картой.

– Просто подъехать к Рейхстагу на паромобиле и кинуть из окна бомбу у них не выйдет, – проговорил Беккер, помешивая свой чай серебряной ложечкой. – Он всегда хорошо охранялся, а теперь, после взрыва у посольства, там даже ночью вокруг выставлены посты. Полицейские имеют приказ стрелять на поражение в любой подозрительной ситуации. К тому же здание крепкое, большое, ручной бомбой, брошенной на ступеньки, его не поджечь.

– Если я права, то сам поджог для них не главная цель. – Пока «дядюшка» рассуждал, Настя успела сжевать два печенья и теперь тянулась за третьим – блюдца были от нее далеко. – Важнее сам факт попытки и шумиха вокруг.

– Но если дело ограничится стычкой с охраной здания, без больших жертв и разрушений, то и шум будет легче замять, – возразил Готфрид. – Давай исходить из того, что они попытаются всерьез.

– Тогда наши друзья наверняка используют тот же фокус, что и в прошлых двух случаях. – Сыщица быстро прожевала третье печенье, кашлянула в кулак. Поправила очки, сползающие к кончику носа. – Если бы они любили разнообразие, то не повторились бы дважды. Не знаю пока, откуда у них технология дистанционного подрыва, однако эти ребята очень на нее полагаются. Что они могут сделать? Подогнать к Рейхстагу крытый фургон, набитый взрывчаткой и зажигательной смесью? Его можно взорвать и в стороне, ущерб все равно получится серьезным. И заодно выйдет обставить дело как месть за посла тем же способом.

– Не получится. – Директор отодвинул фарфоровую чашечку, которую так и не пригубил. – Опять же благодаря взрыву у посольства мы стали внимательнее к таким вещам. Грузовым фургонам и паромобилям запрещено останавливаться около правительственных зданий. А там, где это возможно, – запрещено даже проезжать мимо них. Рейхстаг стоит на непроезжей улице, движение мимо него сейчас разрешено лишь пешим и конным.

– А… под ним? – спросил Дронов, потирая подбородок. – Вот эти точки – это выходы из канализации? Она проходит под строением Рейхстага?

– А ты молодец. – Настя легонько погладила его по плечу, не отрывая взгляда от плана. – Я о таком не успела подумать.

– Просто привык читать карты, вот и обратил внимание.

– Дядя, пусть принесут схему подземных коммуникаций в этом районе. Посмотрим, есть ли там достаточно просторные туннели. Учитывая, сколько дряни сливается из зданий правительства, – не может их не быть.

Туннели были. Рейхстаг располагался близко к парку Тиргартен, в стороне от столичной застройки, и сеть подземных коммуникаций вокруг него была не слишком густой. Однако два больших туннеля тянулись прямо под зданием, и от них отходило множество боковых ответвлений.

– Из канализации нельзя выбраться в сам Рейхстаг, потому охраны в ней нет, ясное дело, – постучала девушка по схеме очередным печеньем, усыпав бумагу крошками. – Отличный вариант. Несколько мощных зарядов в нужных местах могут превратить полздания в щебенку. И зажигательная смесь не нужна, хватит просто взрыва. Есть, правда, проблема…

– Мы, в Пятом отделе и Особой экспедиции, точно знаем, что устройство, позволяющее совершить дистанционный подрыв, не работает под землей, – вместо сыщицы объяснил «дядя» Готфрид, поворачиваясь к Николаю. – Вернее, само оно работает, но не способно принять… некий невидимый сигнал, который активирует взрыватель. Этот сигнал не может пробиться сквозь землю, так же как обычный солнечный луч.

– Но сигнал может передаваться по металлической проволоке, – воздела палец Анастасия, оставив круглое печенье лежать прямо поверх нарисованного на карте Рейхстага. – Можно вынести небольшую принимающую часть устройства на поверхность и соединить ее проволокой с остальной бомбой. Протянув проволоку, скажем, через люк или отдушину. Других вариантов я не вижу. Разве что использовать обычный часовой механизм. Но когда у тебя в руках такая хитрая игрушка, трудно вернуться к чему-то более примитивному.

– И все-таки это тоже возможно, моя дорогая.

– Бесспорно. – Девушка плюхнулась обратно на стул, взяла многострадальное печенье. Повертев его в руках, сломала надвое и вновь бросила на карту. – Вот зачем мне батальон солдат, дядя. Я задумала облаву. Хочу взять исполнителей на закладке или при попытке подрыва. Скорее – на закладке. Потому что взрывать будут наверняка днем, в рабочее время. Чтобы жертв побольше и свидетелей тоже.

– Облаву – не зная точно времени и места? – скептически выгнул седую бровь Беккер, тоже грузно опускаясь на сиденье.

– Потому и так много! – с кривой усмешкой всплеснула руками девушка. – Знала бы, где и когда брать, – хватило бы и полицейского наряда. А так… Сегодня ночью пусть ваши шпики и патрульные полицейские внимательно следят за всеми входами в канализацию, не только в Митте. Даже если все случится не сегодня, они могут проносить материалы для бомб заранее, постепенно. По частям. Если все будет тихо – спустим вниз потихоньку пару сотен солдат и расставим засады где только можно. Кроме того, хотя для дистанционного подрыва не всегда нужно видеть принимающее устройство, я не сомневаюсь, что за взрывом будут наблюдать. Вторая часть солдат вместе с городской полицией прочешет все места, откуда виден Рейхстаг. Начнут они, когда…

Николаю, как армейскому офицеру, план Анастасии понравился – своей похожестью на войсковую операцию и широким размахом. «Дяде» Беккеру он пришелся по душе куда меньше по тем же самым причинам. «Как же давно ты не работала в большом городе, Настя», – вздохнул толстенький директор Пятого отдела. Следующие три четверти часа Дронов, отодвинувшись от стола, тихонько потягивал чай, грыз печенье и наблюдал за тем, как в муках и борьбе рождается компромисс меж двух родственных душ. Анастасия и Готфрид демонстрировали одинаковое упрямство и равный профессионализм. То, что происходило между ними, майор не решился бы назвать даже спором. Директор и сыщица словно играли, оспаривая аргументы друг друга, принимая возражения, выдвигая свои, приходя к общим выводам. Кто в итоге победил – Николай тоже не сказал бы с уверенностью. От плана Анастасии к концу разговора остался один каркас, который директор Пятого отдела «обтянул» на свое усмотрение. Тем не менее план все еще включал в себя прочесывание окрестностей Рейхстага и засады в подземелье, только уже без привлечения армейских частей.

Когда майор и сыщица покинули резиденцию Министерства государственной безопасности, девушка отказалась от предложенного экипажа и сказала, что хочет прогуляться. Солнце клонилось к закату, тени от многоэтажек накрывали тротуары, и на улицах Берлина становилось прохладно. Настя, заложив руки за спину и не глядя по сторонам, широко шагала в сторону набережной Шпрее. Там она оперлась о чугунную ограду, крашенную в черный цвет, и долго смотрела на грязную воду реки, снующие туда-сюда лодки, пыхтящие паром катера и грузные самоходные баржи. Дронов все это время молча следовал за подругой, стараясь держаться вне поля ее зрения. Впрочем, когда закат плавно перешел в сумерки, девушка сама повернулась к напарнику. На губах ее играла слегка виноватая улыбка.