Порядок в танковых войсках - Андрей Земсков Страница 31

— Удачи, 140-й!

— Вперед, парни! Эта земля должна принадлежать нам! Так сказал фюрер! Так пусть немецкий меч, находящийся в наших руках, очистит ее от восточных варваров для германского плуга! — высокопарно заявил своему экипажу Йозеф.

— Господин гауптштурмфюрер! — закричал наводчик. — Что это с русскими?! У них осталось только четыре танка, а они пошли вперед... Майн гот! Они атакуют! Это была ловушка! Русские отступали, чтобы заманить нас в ловушку!

Фон Блицман прильнул к окуляру перископа. Это было действительно что-то непонятное. Что эти хитрые азиаты задумали? Это наверняка какое-то изощренное восточное коварство! Русские танки, которых осталось всего четыре из восьми и которые только что отступали задним ходом, отстреливаясь от численно превосходивших немецких войск, вдруг пошли в атаку. Они резко дали полный газ и понеслись вперед, стреляя из пушек и пулеметов. Вот один из русских танков получил снаряд в лоб... Но продолжает движение! Вот у одного точным попаданием порвало гусеницу, и он, крутанувшись на месте, встал. Но три оставшихся танка продолжают нестись вперед. Расстояние сокращается... Что делать!

— Рота, отходим! Отходим под прикрытие пехоты! — заорал по радиосвязи испуганный фон Блицман.

Атаковавшие с другого направления немецкие танки также начали пятиться, судорожно отстреливаясь. Похоже, что от страха их наводчики стреляли не целясь. Большинство снарядов летело мимо приближающихся русских танков, даже несмотря на небольшое расстояние. Те, что попадали, высекая снопы искр, рикошетили, не пробивали толстые лобовые бронелисты и башни. Немецкая пехота в панике тоже бросилась бежать.

Бой, который казался уже выигранным, неожиданно закончился паническим бегством храбрых немецких танкистов, так и не разгадавших военную хитрость русских. Часть немецких танков возвращалась к переправе. Часть, понимая, что дорога блокирована подбитыми бронетранспортерами, а преодолевать лес задним ходом не получится и придется подставлять корму, предпочла двигаться на юг, вместе с ротой фон Блицмана. Те же, кто попытался отойти к переправе, заехав в лес, натыкались задом на стоящие на опушке танки и бронетранспортеры, подбитые еще в начале боя. Некоторые механики-водители все же разворачивали свои машины и, прилагая все свое мастерство, маневрировали между скопившейся бронетехникой и деревьями.

— Шайсе! Трусы! Приказываю занять оборону! — доносился в наушниках радиостанций голос самого командира дивизии группенфюрера Эйке.

Его зловещая репутация сделала свое дело. Зная его жестокость и безжалостный нрав, большинство солдат и офицеров дивизии «Тотенкопф» своего командира боялись больше, чем чего-либо другого. Паническое бегство прекратилось. Панцергренадеры залегли на опушке и принялись торопливо окапываться. Немецкие танки вскоре вернулись, встав в лесу метрах в двадцати-тридцати от опушки. Русские потеряли еще один танк, а два оставшихся танка вновь отступили. Но идти еще раз в атаку на этих безумных «рус Иванов» немцы уже не решились. Тем более что их задачей было прорываться по шоссе в сторону Укмерге, а не ввязываться в длительные бои.

26 июня 1941 года. Лес в окрестностях города Утяна.

Взгляд через командирский перископ Т-34М.

— Командир, последний бронебойный! — прокричал заряжающий.

— Что со снарядами?! — запросил по радио Иван командиров трех оставшихся в строю танков.

Ответ был неутешителен — у двоих оставалась по два снаряда, а двое уже вели огонь только осколочно-фугасными. По сути, бой был проигран из-за простого количественного превосходства немцев. А продержаться нужно было еще хотя бы сорок минут.

— Рота, за мной! На таран! — приказал Иван.

Это было самоубийством, но другого способа задержать противника, если не на сорок минут, то хотя бы на двадцать, Иван не видел. Погибнуть, так погибнуть. Ведь приказ есть приказ. И пятившиеся, отстреливаясь, четыре последние тридцатьчетверки на полной скорости рванули вперед, отчаянно стреляя в немцев осколочно-фугасными снарядами. Но враги неожиданно испугались и начали отступать. Первой бросилась бежать пехота, затем начали пятиться танки. Некоторые вообще развернулись и дали полный газ, подставив корму. Но кое-кто из немецких экипажей продолжал отстреливаться и притом достаточно успешно. Вот один из русских танков закрутился на месте с перебитой гусеницей. Вот встал второй.

Тем временем на опушке леса началась неразбериха. Немецкие танки, двигающиеся задним ходом, таранили подбитые машины и друг друга. Но вскоре после того, как большая часть вражеских танков достигла леса, немецкое отступление прекратилось. Эсэсовская пехота принялась окапываться, а танки занимали позиции чуть в глубине леса. Иван не ожидал такого эффекта от своей отчаянной атаки, вызванной безысходностью. Теперь переть дальше, после того как у немцев прошел шок от неожиданности, смысла не было. И две последние уцелевшие тридцатьчетверки опять откатились назад, остановившись на достаточно приличном расстоянии.

Иван открыл люк и, высунувшись, оглядел окрестности в бинокль. В траве крался кто-то в черном. Иван пригляделся, эсэсовская пехота обычно воевала в серо-зеленой армейской форме, лишь петлицы у эсэсовцев были черными. Да и то эсэсовские панцергренадеры предпочитали поверх серо-зеленой формы надевать камуфляжные куртки. Но, приглядевшись, Иван увидел на ползущих советские танковые шлемы. Это был экипаж какого-то из подбитых танков. Подобравшись поближе, танкисты бросились бежать к машине Ивана уже в полный рост. За ними появилось еще несколько экипажей. Многие из них тащили на себе раненых. Немцы издалека открыли по бегущим огонь из пулеметов, но не прицельно из-за большого расстояния.

От роты осталось всего две машины да два десятка пеших танкистов с автоматическими карабинами АВС-36К и двумя снятыми с танков пулеметами. Если немцы пойдут в атаку, останется только героически погибнуть. Об отступлении никто даже не думал. Но противник пока не торопился, окапываясь на опушке видневшегося вдалеке леса. Иван пригляделся — похоже, на опушку выкатывают и маскируют противотанковые орудия. Прислушавшись, капитан смог расслышать звук моторов немецких бронетранспортеров, которые двигались куда-то на юг вдоль Швянтойи. Он посмотрел на карту и понял, что они предпочли двигаться напрямую через лес, так как между этим проселком и рекой других дорог не было. Похоже, что задержать их ему все же не удалось, хотя, двигаясь через лес, они потеряют изрядно времени. На опушке послышалось тарахтение немецких танковых моторов. Немецкие танки один за другим заводили двигатели. Неужели они все же пойдут в атаку?! Но нет, еле видные за кустами и деревьями темно-серые силуэты немецких танков разворачивались и исчезали в глубине леса. Значит, немцы явно шли на прорыв в сторону Укмерге, а не пытались ударить с фланга в направлении Утяны. Соответственно, на опушке прикрывать движение колонны остался заслон из панцергренадеров и противотанковых пушек.

— Ромашка, я береза! Ответьте! — попытался вызвать Иван штаб. — Как слышите, прием!

— Держитесь?! Молодцы! — наконец донеслось из наушников. — Свою задачу вы выполнили. К вам уже идет подкрепление.