Червоточина - Андрей Буторин Страница 31

Остатки салата из огурцов и помидоров Нича слупил прямо из большой миски, и только подобрав из нее хлебом остатки сметаны, виновато глянул на Соню.

– Ничо так!.. Ты прости, увлекся я что-то и тебе не оставил…

– Ты ешь, ешь, я еще сделаю, – улыбнулась Соня, а потом вдруг вскочила: – Ой! Я же совсем забыла! Там же борщ есть. Хочешь борща?

– Я-то хочу, но ты и о себе не забывай.

– Я к первому вообще равнодушна, – отмахнулась Соня и достала из холодильника кастрюлю. – А тут как раз на одну порцию, Виктор уже поел.

– Кто бы сомневался, – буркнул Нича.

Соня поставила кастрюлю на плиту и включила конфорку.

– Ты бы, пока борщ греется, рассказал, где ты был.

Нича уставился в стол, внимательно разглядывая узоры на клеенке. Вряд ли он черпал в них сюжет для рассказа, и Соня решила повторить просьбу. Но не успела, Нича заговорил сам. Взгляд от клеенки он так и не оторвал.

– Вообще-то мне уже кажется, что все это мне только приснилось.

– Приснилось?.. – насторожилась Соня и тут же помотала головой: – Нет-нет, это был не сон. Ведь тебя здесь не было, это точно. Я всю квартиру вверх дном перевернула, даже в туалетный бачок заглядывала, представляешь?

– Представляю, – посмотрел на нее Нича. Он улыбнулся, но глаза при этом остались серьезными. – Только в бачке меня не было. Я в поезде ехал.

– Коля!.. Я ведь серьезно.

– Я тоже, Сонь, я тоже… – Нича взял вилку и стал обводить зубцом цветочки на клеенке. – Понимаю, что это звучит глупо, но я отсюда шагнул прямо в вагон пассажирского поезда. Хотя ты же видишь сама, что здесь ничего не может быть странным.

– Здесь странное все.

– Я не так выразился… Здесь может случиться все что угодно, поэтому странно считать тут что-либо глупым и странным, прости за тавтологию. Глупым может быть несоблюдение логики, а если сама логика нам непонятна, то…

– Ой, лучше не надо! – взмолилась Соня. – Я так устала, что и сама сейчас глупая, безо всякой логики. Ты лучше по-простому расскажи: что за поезд, куда ехал, кто там был?.. И… как ты сумел вернуться?

– Поезд был самым обычным. Точнее, вагон – самый обычный. Только он был прицеплен сам за собой – не знаю, сколько раз. Я пытался пройти в соседний, но попадал всегда в один и тот же.

– Может, он был кольцом? Как змея, кусающая свой хвост?

Нича сдвинул брови. На лбу пролегла складка. Он вновь заводил по столу вилкой, «рисуя» ею окружность. Наконец хмыкнул:

– Ничо так! Интересная мысль. А говоришь, что поглупела! Я вот не додумался. А ведь похоже очень. Правда, вагон выглядел абсолютно нормальным, ровным. Но если там само пространство… – Он еще почиркал вилкой, а потом отбросил ее. – Ладно. Это все равно ничего не дает.

– Ты не сказал, в том вагоне ехал кто-то еще?

– Ехал, – как-то странно хмыкнул Нича и снова уперся взглядом в стол. – Всего лишь один человек, но зато…

* * *

И тут зарычал волк. Соня вздрогнула и посмотрела на дверь. В ее проеме стоял Виктор, а Юрс возле его ног изготовился к прыжку. И Соня была почти уверена, что если бы Нича не замолчал – волк бы точно на него прыгнул.

– Ой, Юрсик, ты чего?! – вскочила она. – Это же наш Коля, он вернулся!

– А может, не наш? – хмыкнул Виктор. – Может, собачка чужака почуяла?

Юрс мгновенно развернулся и, задрав морду к лицу Виктора, зарычал теперь на него.

– Ты чего?.. – попятился парень. – Я пошутил!.. – И буркнул, глядя на Соню: – Ты бы покормила его, а то на людей бросается уже.

– Я кормила, – стала оправдываться Соня. – Он все сосиски слопал…

– Сосиски!.. – не унимался Виктор. – Такую лошадь телятами надо кормить.

Волк снова зарычал, и Виктор быстро поправился:

– Извините, обознался. Волка, конечно же. Вот только телят, увы, нет.

– Есть еще немного колбасы, – сказала Соня. – Юрс, ты будешь колбасу?

Волк шумно сглотнул. Соня положила в миску остатки колбасного батона – не больше четверти, – и не успела поставить ее на пол, как Юрс выхватил колбасу зубами и тут же проглотил. После этого он неспешно прошествовал в прихожую и улегся, нацелив булавочные головки зрачков в дверной проем кухни и наведя туда же локаторы поднятых ушей.

– Интересно, чем ты собираешься кормить его завтра? – скривил губы Виктор. – А заодно и нас.

– Есть еще сыр… – начала Соня, но ее оборвал Нича:

– Ничо так! А почему Соня должна об этом думать? По-моему, добывать пищу – дело мужчин.

– Вот именно, – не остался в долгу Виктор. – И кое-кто из этих мужчин как раз и ходит на разведку. А кое-кто – на поездах катается.

Нича стал медленно подниматься из-за стола, но Соня встала между парнями.

– Не ссорьтесь, мальчики! Сегодня все перенервничали, устали… Пойдемте спать, а утром на свежую голову подумаем, что нам делать дальше.

Предложение было разумным, но Виктор оставил все-таки последнее слово за собой:

– Я еще чай не пил. Вот попью – тогда и лягу.