Миллион миров - Антон Карелин Страница 31

– В такое трудно поверить, мистер Фокс, – пробормотала она. – Ничто в нашем мире так не мимолётно, как настоящие искренность и честность…

Кристалл погас.

– Да, Ирелия. Ничто в нашем мире так не мимолетно, как настоящая искренность, – негромко ответил Одиссей Фокс.

Волосы Аны светились зелено-бирюзовым сопереживанием, глаза блестели.

– Итак, что мы знаем? – спросил детектив.

– Её внешнее поле стало её внешностью, – печально ответила девушка. – Не только во время медитаций, а всегда. Она жила, не снимая скин идеальной звезды. Ирелия Кан оставалась безупречной, потому что её ИИ приукрашал и корректировал каждое её действие.

– Но даже когда он менял сжатые губы на лучезарную улыбку, ИИ не мог скрыть то, как звезда хватает себя за плечи, пытаясь подавить дрожь. Как она терзает собственную руку, впиваясь ногтями в запястье. Красивый скин мог лишь приукрасить это, но не скрыть.

– Понятно, почему она всегда нервничала, – вздохнула Ана. – Когда постоянно скрываешься, живёшь в напряжении: вдруг все узнают, что Ирелия Кан далека от идеала и вовсе не воплощённая мечта. Тогда она станет… упавшей звездой.

Одиссей кивнул.

– Но чего она так сильно боялась? – воскликнула Ана. – И что за мальчик?

– На первый вопрос пусть отвечает констебль. А на второй… Ты любишь гипнофильмы?

– Все любят гипнофильмы, – девушка слабо улыбнулась старой шутке. – Правда, никто их так не называет, кроме тебя.

– Ну, название слегка устаревшее, – согласился Одиссей.

– Примерно на тысячу лет.

– Когда они начинались, в этом была фишка! Люди пару сотен лет просто смотрели кино, а потом стали впадать в гипно. Ты теряешь связь с реальностью, становишься героем и почти забываешь себя. Твоё сознание тихонько прячется где-то на задворках, и благодаря этому ты проживаешь фильм изнутри. Гораздо полнее, чем по одну сторону экрана.

– Ты тогда их и полюбил, дедуля?

– Стоит определиться: дедуля или Фокс-младший? – поднял бровь Одиссей.

– Хм, точно. Так что ты говорил, младший?

– Потом появились интеракты, матрицы, ментосферы. И само понятие «фильма» оказалось неактуальным.

– И вообще, любое киноискусство давным-давно называют просто «арт», – улыбнулась девушка.

Она была права, ведь «арт» – это коротко и ясно, а внутри этого слова столько оттенков смысла. Нужен классический фильм? Посмотри арт. Хочешь погрузиться в гипно, отключиться от реальности и прожить кино изнутри? Включайся в арт. Предпочитаешь стать героем интерактива и искать, как можно завернуть сюжет? Запускай арт. Желаешь сделать кино, собрать как конструктор из готовых элементов? Собери арт – или создай свой собственный.

Крупные проекты выходят во всех формах сразу и распространяются на сотни и даже тысячи миров. Когда взошла «Королева солнца», дебютный кинарт Ирелии Кан – она произвела фурор именно совокупной мощью разных форматов, которые объединялись в единое филигранно проработанное целое. Это была история хрупкой девушки, охотницы и убийцы молодых миллионеров. И узнать её можно было одним образом – но лучше всеми сразу.

Прожить гипно за Королеву – или за одного из её миллионеров. Ведь главным героем арта может стать каждый его герой. Первый миллионер пытался переиграть и уничтожить охотницу, второй – влюбить в себя, а третий – заставить её отказаться от ужасной цели. Можно было зайти с другой стороны и примерить роль одержимого Королевой маньяка. Либо агента, который пытается её спасти, но лишь для того, чтобы арестовать.

История, основанная на реальных событиях, была полна взрывных сцен и нетривиальных открытий о каждом из героев, о том, как они связаны и как перекликаются убеждения и характеры каждого из них.

Интеракт «Королевы солнца» позволял развернуть сюжет, сделать всё по-своему, прийти к одному из множества финалов. Девушка мстила молодым миллионерам, отцы которых надругались над её матерью; один из них приходился ей братом, но она не знала, какой. И сюжет не устанавливал это жёстко, итоговая правда зависела от действий героя.

Жизнь её матери оборвалась рано, последние годы прошли в муках и страхе. И героиня росла отравленной этим страхом, расцветала в тисках бедности и тяжелой судьбы: они сжали клешнями её хрупкое тело – но оказались не властны над неистовой душой. Будущая соблазнительница с детства понимала, кто виновен в её исковерканной жизни. Всю юность её питало и обжигало желание отомстить баловням судьбы. Уравновесить и заместить пережитое собой и мамой горе и боль – их болью и горем. А ещё глубже, желание победить несправедливый и чудовищный мир, перевернуть его и доказать возможность смертоносной, но справедливости. Ведь если её нет, зачем продолжать жить?

Героиня была нищенкой на земле, но сумела покорить небо и стать королевой солнца – так назывались космические акробатки с искусственной кожей, способной впитывать лучи солнца, заряжаться и танцевать, пульсируя в бархатной невесомости. Летать и кружиться, создавая собой фигуры из света.

В фильме и в гипно девушка убивала одного молодого миллионера, побеждала другого и влюблялась в третьего. Ведь она менялась по ходу истории, осознавая нечто новое, выживая в смертельных поединках. В интеракте зритель мог выбирать, как поступить с каждым из женихов. Либо творить собственные повороты сюжета. Но даже в статичном классическом фильме зрители видели кое-что новое: секретные места и сцены, в которые было почти невозможно попасть в других форматах.

Став зрителем и участником этой истории, кто-то сочувствовал героине и старался помочь ей победить и отомстить. Кто-то пытался помешать и спасти молодых миллионеров, считая, что они не должны отвечать за ошибки отцов. Одни соучастники арта искали любви, другие мести, а кто-то хотел уничтожить неотразимую охотницу, ведь своей яркостью и силой девушка провоцировала желание её наказать. Никто не оставался равнодушным к Королеве солнца – живой, мстительной и яркой, но всё ещё способной полюбить…

А в финале классического фильма раскрывалась её тайна: на момент событий Королева была не живым существом, а филигранной копией личности. Она изначально родилась с паразитирующей плесенью мозга и сошла с ума в юности, на середине своего пути к возвышению и мести. Её разум оказался уничтожен вместе с несколькими частями мозга. И вторую половину пути прошла уже не она, а её личный ИИ, нейрочип, который с рождения жил в голове девочки и был единственным, кто заботился о ней и любил.

Вернее, изображал, что любит, потому что такова была его функция и программа. Нейтральный, безэмоциональный и равнодушный, ИИ никогда не испытывал чувств к своей девочке, но идеально исполнял роль. И всю сознательную жизнь она верила, что её вечный ментор, помощник и собеседник – вторая половина её личности, настоящий друг, брат и отец. Верила, что не одна в этом мире.

Когда её мозг, подточенный паразитом, начал давать сбои, ИИ помогал телу совершать то, что хозяйка не могла. Когда разум девушки окончательно рухнул, ИИ взял управление на себя. Он кропотливо двигался дальше и шаг за шагом исполнял поставленную хозяйкой цель. Он моделировал личность давно погибшей девушки так искусно и достоверно, что никто, кроме маньяка, не заподозрил обмана. И, тщательно отображая якобы живую женщину, одержимую местью и поиском справедливости – он убил одного миллионера, победил и наказал второго, но в итоге пощадил его. И отыграл любовь к третьему.