Война солнца - А. Дж. Риддл Страница 31

Каждую ночь Элли использует свою ограниченную речь, чтобы задать одни и те же вопросы:

– Где Па? Идем домой?

Сегодня у меня даже нет сил отвечать.

– Маме нужно отдохнуть, милая.

Я закрываю глаза и стараюсь не позволять своим мыслям управлять мной. Мой худший страх – что-то случилось с Джеймсом. Мое самое большое сожаление – я не сказала ему, что беременна. Если я когда-нибудь увижу его снова, это первое, что я собираюсь сделать.

* * *

Завтрак сейчас – занятие довольно мрачное. Взрослые смотрят, как дети едят их скудные пайки. Некоторые уже достаточно взрослые, чтобы понять, что происходит, а для тех, кто пока не может этого сделать, не существует хорошего объяснения, которое не напугало бы их до смерти.

Слышать, как ребенок говорит «Я голоден» – это, должно быть, самая душераздирающая фраза в жизни родителей, за которым следует момент, когда вы говорите:

– Я ничего не могу поделать.

Эти два момента происходят сейчас довольно часто.

Нашей еды хватит на девять дней. Через девять дней первому из нас грозит смерть или постоянная инвалидность.

Несмотря на мои ежедневные занятия по изучению «Права первородства», я вижу, что некоторые люди сдались. Я вижу это по тому, как они не смотрят на меня, и по тому, как они не отвечают своим детям, когда те говорят, что голодны. Я вижу это в их телах, изможденных лицах, худых руках и неуклюжих, почти пьяных движениях.

На кухне, после того как дети позавтракали, Фаулер открывает собрание обычной фразой:

– Есть что-нибудь новое?

– Поступило предложение от одного из моих людей, – говорит Эрлс. – Ее зовут Анжела Стивенс. Она капрал, и один из лучших. Она хочет проплыть через запасную водопроводную трубу и попытаться пробиться через водоносный горизонт.

– Это невозможно, – говорит Мин, не встречаясь с ним взглядом.

– Она просит, – продолжает Эрлс, – чтобы мы сконструировали для нее какой-то дыхательный аппарат, может быть, шланг, кислородный мешок или бак. Она хочет разорвать несколько простыней и сделать веревку, которую возьмет с собой.

Шарлотта открывает глаза.

– Для чего будет использоваться веревка? Чтобы попытаться вытащить кого-то еще? Это чрезвычайно опасно.

– Верно, – отвечает Эрлс. – Она думает, что она может использовать веревку, чтобы сообщить нам, что она успешно очистила трубу аварийной подачи воды.

Он потирает брови, словно пытаясь вспомнить детали плана. Чрезвычайное ограничение рациона влияет даже на него.

– Она потянет веревку, когда достигнет водоносного слоя, чтобы сообщить нам, что она в порядке. Затем, когда она достигнет поверхности воды и вылезет, она отвяжет веревку и уйдет на поверхность, отправившись в ЦЕНТКОМ или куда-то еще, где сможет найти автомобиль и припасы. Затем она достанет настоящую веревку в бункере снабжения ЦЕНТКОМа. Она свяжет настоящую веревку с самодельной, а затем потянет за нее семь раз. Это сигнал для нас, чтобы вернуть ее обратно.

Эрлс снова делает паузу и потирает брови – это движение, похоже, заставляет его мозг работать.

– Так, о чем это я? – бормочет он. – Ах, да, вместе с веревкой она возьмет на поверхности несколько ПГУ, после чего начнет отправлять их обратно. Я это говорил? ПГУ будут привязаны в точке, где соединяются две веревки. Оттуда она продолжит добавлять еду, и мы продолжаем вытаскивать ее тут. Она тянет веревку назад, прикрепляет новые пайки и так далее.

Все долго молчат.

– Если предположить, что это сработает, – говорит Мин, – неясно, сколько времени ей понадобится, чтобы перевезти еду из бункера ЦЕНТКОМа сюда. Это может занять несколько дней, чтобы сходить туда и вернуться обратно через проход к водоносному горизонту. Она будет много раз ходить туда-сюда, чтобы накормить всех нас. Возможно, мы просто откладываем неизбежное. И рискуем ее жизнью в попытке сделать это.

Его слова повисают в воздухе как смертный приговор, вынесенный судьей.

– Давайте обсудим, – осторожно говорит Фаулер. – Представим, что вместо веревки она берет больше скафандров и спускает их сюда.

– Как это поможет нам больше, чем еда? – спрашивает Эрлс.

– Мы предполагаем, – говорит Фаулер, – что проход вверх по отвесной стене водоносного горизонта довольно устрашающий. Вот почему Оскар сказал, что, по мнению Джеймса, мы не сможем таким образом эвакуировать все население.

Упоминание имени Джеймса заставляет меня собраться.

– Это говорит мне о том, – продолжает Фаулер, – что подъем и спуск по этому проходу станет серьезной проблемой для капрала Стивенс и займет много времени. Как указала Мин, она сможет унести с собой лишь определенное количество ПГУ. Но если бы у нее было несколько человек, которые помогали бы ей перемещать запасы, возможно, мы действительно смогли бы наладить такую линию снабжения.

Мин медленно качает головой.

– Если бы это было выполнимо, Джеймс бы это уже сделал. Я уверен, что ему это пришло в голову, но по какой-то причине он эту мысль отверг.

– Уже прошло… почти четыре дня с того момента, как Джеймс выходил на связь, – говорит Фаулер. – Наши… обстоятельства с тех пор изменились. Мы не знаем, принял бы он другое решение, если бы знал нашу нынешнюю ситуацию.

Разговор о Джеймсе в прошедшем времени, как будто он мертв, как будто он никогда не вернется, заставляет мои глаза слезиться. Я не уверена, что мой голос не дрогнет, поэтому я молчу.

– Что, если, – говорит Эрлс, – мы просто будем следовать основному плану: Стивенс идет в ЦЕНТКОМ, достает немного еды и настоящую веревку, привязывает веревку к простыне, и мы тянем веревку обратно к нам. Так мы организуем четкую линию поставок и сможем здесь, в Цитадели, раздать полученную еду. Честно говоря, я думаю, это будет иметь большое значение для улучшения морального состояния. А его отсутствие, к сожалению, столь же опасно, как и наша нехватка продовольствия.

Фаулер кивает.

– И тогда мы могли бы передавать ей записки, выяснять, хотим ли мы забрать одни скафандры и отправить другие.

– Верно. – Кажется, полковник с минуту размышляет. – Вытащить кого-то – непростая задача. В бункере ЦЕНТКОМа есть несколько машин с лебедками. Может быть, она могла бы использовать одну из них, чтобы вытащить людей.

– Может быть, – бормочет Фаулер. – Мы должны быть очень осторожны в трубе с водой. Любой прокол скафандра или поломка механизма подачи воздуха могут оказаться смертельными.

Он делает паузу.

– Но мы можем разобраться с этим, когда придет время. Слушайте, это рискованно, но я считаю, что мы позволим Стивенс попытаться.

Никто не соглашается. Никто не против. Сейчас это сойдет за единую позицию.

– Почему вы не привели ее сюда, полковник? – спрашивает Фаулер.