Почти полночь  - Антони Комбрексель Страница 30

Наконец сироты добрались до конца лестницы. Обрубок шел последним. Он обернулся и увидел страшных птиц, круживших внизу, а еще ниже – белые холмы облаков, простиравшиеся до горизонта. В этом небесном пейзаже было что-то умиротворяющее.

Вход в башню тоже украшали барельефы – гаргульи и другие мифологические существа. Дверей не было – просто полукруглая арка в серой стене. Как ни странно, тут, наверху, холод почти не ощущался и дышалось легко.

Внутри, на небольшом возвышении, стоял длинный стол из черного дерева. А вокруг стола сидело шестеро человек. Одеты они были точно так же, как те мужчины, что погибли в схватке с роботами на заводе.

Один из них – молодой брюнет с пронзительными зелеными глазами, – увидев вошедших, нахмурился, быстро вскочил и положил руку на рукоять меча.

– Кто вы такие? – спросил он весьма агрессивно. – Что вам надо?

Сироты растерялись. Они не знали, с чего начать. Поэтому первым заговорил Жорж Убри.

– Мы пришли просить о помощи. Кажется, колдунья Сивилла обитает здесь. Мы хотим поговорить с ней.

– Отлично, вы ответили на второй вопрос. Остается еще первый: кто вы такие?

Хромой, несколько задетый высокомерным тоном стражника, вытащил из кармана часы и произнес:

– Мы – владельцы предмета, которого больше ни у кого нет, драгоценнейший господин.

Все солдаты тут же повскакивали с мест и окружили мальчика. Они неотрывно смотрели на механизм. Наконец зеленоглазый, придя в себя, сказал:

– Я сейчас. Пойду посмотрю, что можно сделать.

Он поднялся на несколько ступенек, постучал в дверь, которая вела во внутреннее помещение башни, и вошел, мягко прикрыв ее за собой.

– Я думал, они побольше, – произнес один из стражей, рассматривая золотые часы.

Сопля поправил очки и огляделся. Несколько маленьких окошечек наверху, в основном бойницы, пропускали солнечный свет. Узкая витая лестница с истертыми каменными ступенями вела к тяжелой деревянной двери. Вход во внутренние комнаты украшали каменные гаргульи, как на соборе Парижской Богоматери, и скульптуры крылатых ящеров. Большой зал, где они находились, был разделен на несколько частей с помощью натянутых поперек тканей. Так что те, кто хотел, могли найти в общей комнате относительное уединение. На каменных стенах были вырезаны символы солнца и луны, окруженные какими-то эзотерическими знаками. Подняв голову, мальчик увидел, что на потолке нарисованы лев, собака и лошадь. Краска уже выцвела, а кое-где начала отслаиваться. Поэтому Сопля не смог разобрать вившуюся по краю изображения латинскую надпись. Поскольку солнечного света из узких окошек было недостаточно, комнату освещали многочисленные лампы с темными абажурами и разноцветные светильники. В углу мальчик заметил кучу книг, сложенных так, чтобы получилось нечто вроде лестницы. По этим книжным ступенькам можно было подняться к верхним полкам шкафа, набитого всякими древними диковинками.

Ну а в центре башни стоял Жорж Убри, окруженный сиротами. Напротив них, на возвышении, по-прежнему топтались стражники. И дети, и солдаты молчали. Сопля заметил, что слева от них шевелится одна из штор, будто с ней играет какой-то маленький зверек.

Дверь отворилась. И на пороге появилась женщина, такая старая, что ее возраст невозможно было определить. На плечи свисали длинные седые космы. Она опиралась на палку. Зеленоглазый страж помогал ей идти. Лицо старухи было совершенно бесстрастно. Едва она появилась, все ясно услышали громкое тиканье. Однако увидеть, где находятся часы, его издававшие, детям никак не удавалось. Колдунья опустилась в большое кресло, стоявшее во главе стола, прочистила горло и обратилась к гостям. Голос ее звучал размеренно и глубоко.

– Надеюсь, наши птички не причинили вам вреда.

Хромой, который едва не свалился с моста из-за этих «птичек», почувствовал, что вопрос обращен именно к нему. Но мальчик никак не мог найти подходящих слов. Ведь он впервые в жизни говорил с колдуньей. Существом из волшебных сказок.

– Э-э… нет… но… эти создания…

– Опиникусы.

– А я думала, это грифоны, – рискнула подать голос Плакса.

– Почему? Ты уже где-то видела грифонов?

– Ну, вообще-то нет. Но я о них слышала.

Плакса испугалась и умолкла. Колдунья улыбнулась.

– Да, опиникусы похожи на грифонов. Но только издалека. Вблизи можно увидеть, что у них львиные лапы и треугольные уши, как у рысей.

Все повернулись и посмотрели в дверной проем, который вел на наружную лестницу. В синем небе кружили крылатые чудовища. То, которое напало на Хромого, по-прежнему летело впереди всех. Мальчик узнал его по трем черным полосам на морде.

– Это их царь – Ксефон. Остальные – его дети. И он, конечно, бросается на всех непрошеных гостей, ведь они могут представлять угрозу его потомству. Когда-то опиникусы были дикими. Но потом мы приручили их. И теперь они охраняют башню…

Хромой вытащил свистульку, с помощью которой остановил крылатых тварей, и протянул колдунье. Та осеклась на полуслове.

– Откуда у вас эта окарина?

Сопля заметил, что у всех стражников на шеях висят такие же инструменты.

– Я снял ее с погибшего солдата, – с усилием произнес Хромой. – Их там было пятеро или шестеро. Думаю, это ваши… стражи. Они все погибли. Простите, что принес такую дурную весть.

Повисла мертвая тишина. Охранники башни постепенно осознавали, что больше не увидят своих товарищей, с которыми провели вместе столько лет. Половина их отряда убита. И не вернется никогда.

– Что с ними случилось? – спросил наконец зеленоглазый.

– Они сражались с такими… ну, роботами. Механическими убийцами. Тех было трое. И они взорвались, один за другим. Все погибли – и люди, и монстры. Один из солдат спас мне жизнь – в последний момент закрыл собой. Ему было около шестидесяти. У него еще шрамы на лице, будто от когтей. С него я потом и снял эту свистульку.