Железные паруса - Михаил Белозёров Страница 30

– Я думал, нам конец! – прокричал он сквозь шум водопада.

Они вылезли на камни и сгоряча пробежали вдоль грязных маслянистых стен, через какие-то полуразвалившиеся арки по колено в холодной жидкости, из которой с всхлипом вырывались газовые пузыри. Они слышали о Преисподней, но никто никогда из них не попадал сюда, потому что здесь были пробиты бездонные колодцы, ведущие неизвестно куда, и текли подземные воды, неизвестно откуда, и еще потому что бригада мусорщиков именно сюда сваливали отходы жилых зон и здесь было царство больших серых крыс. И поняли, что дальше нет хода – проход сузился и путь преградил водопад. Вода с шумом вырывалась из трубы. Крысы с писком шарахались в стороны.

– Дороги нет, – сказал Поп, с трудом удерживаясь на ногах, и Он удивился его голосу, потому что впервые в голосе Пайса прозвучало сомнение.

Они чудом выбрались на каменный островок и стояли, прижавшись к стене. Фонарь внезапно погас. И тут в первый раз они подверглись нападению. Все произошло стремительно: к ногам подкатила копошащаяся серая волна, и им пришлось отбиваться кулаками. Врагов оказалось так много, что с каждым взмахом руки Пайс, Поп и Он сбрасывали с себя гроздья тел. И только когда Пайс на несколько секунд умудрился зажечь фонарь, ослепленные крысы бросились врассыпную. Но за это время Пайс успел разглядеть, куда им следует бежать: надо было перейти поток и вскарабкаться на бордюр противоположной стены. Через несколько минут они уже бежали вдоль кирпичной кладки, ориентируясь на шум потока так, чтобы он оставался за спиной, и выскочили к грузовой площадке лифта, который, к счастью, оказался рабочим. Им удалось подняться на пять ярусов, – выше он не ходил, – и оказаться в контейнерной шахте, в которую выходило несколько мусорных труб.

И опять им повезло: редкие светильники освещали грязный, черный колодец и переходы, двери которых оказались незапертыми, и они стали подниматься к пищеблоку, обходя пустые контейнеры с остатками гниющих отходов и распугивая толстых серых крыс. Охрана спускалась сюда исключительно только на время вывоза мусора.

В пищеблоке они насмерть перепугали бригаду поваров. Пангины в белых колпаках были беспомощны, как кролики. Они метались между плитами, опрокидывая тележки, котлы и посуду. Внимание Попа привлекли тарелки с мясом и цыплятами. Но на крики перепуганных поваров уже бежала охрана, и им пришлось ретироваться прямо через зал, где поглощали свою пищу избранные петралоны, где играла приглушенная музыка и где они увидели себя в зеркалах – черных и истощенных.

Потом они оказались в жилом блоке. И лучше бы сюда они не попадали, потому что их сразу окружили, не успели они сделать и десяти шагов по эстакаде, как петралоны, подбадривая себя гортанными криками, забросали их «штырями-зуботычками», впрочем, не приближаясь на расстояние рукопашной.

Они шарахнулись в боковую нишу с туннелем – оторвались от петралонов как-то совсем легко и поняли, что здесь их никто не ждал, и попытали счастья в пятом секторе, но вдалеке замелькали черные фигуры петралонов, и поняли, что за них взялись основательно. Бросились было назад к лифту, но в этот момент Поп обнаружил аварийный выход, и они потратили несколько драгоценных минут, взламывая дверь. Уже то там, то здесь мелькали желтые лица пангинов, уже раздавались команды петралонов, как Пайсу удалось отжать язычок замка, и они ввалились в длинный, узкий коридор, миновали его, открыли следующую дверь и оказались в туннеле, выкрашенным белой краской, и Он молил бога, чтобы этот туннель поскорее кончился, потому что центральные блоки всегда красились белой краской, а значит, им здесь делать было нечего. А когда сзади и впереди, и выше на эстакадах появились фигурки пангинов с ружьями, вовсе поняли, что дальше пути нет и единственное, что остается, это воспользоваться коридором, соединяющим соседние колодца. Но на этот раз удача отвернулась от них, потому что они ошиблись с дверью, хотя и потратил на нее уйму времени: за дверью оказался огромный зал с куполом, огибающий центральный ствол блока. И они поняли, что отсюда им вообще не выбраться.

– Спокойно, – произнес Поп, – спустимся вниз.

Лишь бы только там нас никто не ждал, подумал Он, и они прогромыхали по лестницам до самого низа, где лежали остовы ракет, а одну, – готовую к запуску, – они обнаружили беспомощно валяющуюся на боку. И нашли выход в тот момент, когда под куполом вспыхнули прожектора и раздались голоса преследователей, – третья дверь по счету слева поддалась. Они ввалились в коридор, промчавшись по нему и очутились неизвестно в каком секторе, и плохо себе представляли, где вообще находятся и куда следует бежать. Но Бригадир крикнул: «За мной!», и нырнул вниз по винтовой лестнице. А Он и Пайс следом за ним вбежали в шестом колодце, но не в сектор запуска, а в гидростанцию, где трещины в стенах была столь тщательно заделаны, что искать выход здесь было совершенно безнадежно.

– Надо подняться как можно выше, – предложил Поп. Вряд ли они будут стрелять в систему под давлением.

Они стояли за дверью, тяжело дыша и разглядывая в щелочку колодец: снаружи пока было тихо. Вдоль стен вились кабели и трубы.

– Пойдем вон здесь, – показал Поп на винтовую лестницы, уходящую вверх сквозь переплетенье труб. – Если там окажется охранник, скинем его вниз и поднимаемся выше. Перебежим на противоположную сторону и спустимся с другой стороны в нашу зону, а там уже нам сам черт не страшен.

Пайс на цыпочках стал подниматься по лестнице, потом подал им знак, и они двинулись следом. Они благополучно миновали два пролета, перешли на западную сторону, и Пайс стал возиться со следующей дверью, а они с вдвоем Попом следили – каждый за своим коридором, когда внезапно бесшумно отворилась дверь напротив, в десяти метрах перед ним, вырос пангин со вскинутой винтовкой образца минувшей войны. И Он, не успев ему помешать, только закрыл собой ничего не ведающих Попа и Пайса, когда пангин выстрелил, и Он видел, как со снопом огня вылетела она – пуля, и полетела – тупо и равнодушно сверля воздух, и понял, что сейчас она ударит его в живот или в грудь. Но пангин на азиатский манер стрелял от бедра, и первый выстрел, и все последующие попали в белый свет, и ни одна пуля даже не зацепила ни кабеля, ни труб системы высокого давления. Пангин просто нажимал на курок, пока не кончились патроны, а потом так же неожиданно исчез. А Он стоял, боясь пошевелиться и чувствуя, как по лицу и шее сбегает холодный пот.

– Жив! Жив! – сказал кто-то, обращаясь к нему, и Он понял, что это Поп трясет за плечо и заглядывает в лицо.

Конечно, жив, решил Он, осторожно, как после операции, переводя дыхание.

– Готово! – крикнул Пайс, и прежде чем из-за двери снова вынырнул пангин со своим ружьем, прежде чем снова начал стрелять, они захлопнули за собой дверь и упали на пол, обессилив от смеха.

– Еще раз так попадемся, – сквозь смех и слезы простонал Поп, – и нам действительно конец. Дважды не везет.

Один Он не смеялся, а только ткнул пальцем в дырку и показал, где пуля пробила его комбинезон.

* * *

Слава Пайсу! Слава его дальновидности! Шанс! Призрачный, как бледный отблеск надежды. Вдалеке раздаются радостные возгласы азиатов. Им вторят нечеловеческие крики – пангины наконец обнаружили Сержанта и Бар-Кохбу.