Пять жизней читера - Артем Каменистый Страница 30

Получен негативный эффект — оглушение. Вы находитесь на кластере 197-33-96. Регион — Западное Побережье. Текущее количество возрождений — 96 жизней (минус 3 от стартового). Текущие задания: выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос. Текущий статус — возврат в игру. До окончания действия оглушения осталось пятьдесят девять секунд, срок может измениться в случае внешнего воздействия. Подсказка — не все люди дружелюбно настроены, опасайтесь врагов.

Совет полезный, но моральный садист, который его сейчас написал, определенно издевается — и без него ситуация понятна, ценные слова слегка запоздали.

Кстати, количество жизней почему-то не изменилось, и вообще, процедура существенно отличается от предыдущих воскрешений. Темнота и текст совпадают, как и ощущение отсутствия тела, но вот содержание, форма подачи материала и прочее — радикально разнятся.

Он всего лишь оглушен, это еще не смерть, причем понятия не имеет, радоваться ему по этому поводу или не стоит.

Ну и зачем было это делать?! Косяков перед ударившим у Рока нет вообще, брать с него нечего, так что о гоп-стопе и речи быть не может.

Тогда на кой?

Ответа не невысказанный вопрос не последовало, но в голову полезли мысли одна мрачнее другой. Возможно, было бы даже лучше, изменись счетчик смертей на единичку — так хоть какая-то определенность.

Появилось ощущение тела, и это тоже не походило на предыдущие воскрешения. В те разы Рок подскакивал бодрячком, чувствуя себя заново родившимся, полным сил, но с идеально-пугающей чистотой в голове, а сейчас даже о последнем можно не упоминать. Нет, память не вернулась, но в черепушке тот еще сумбур, плюс мысли намертво путаются, напрягать мозг не хочется.

А еще мутит, подташнивает, в висках пульсирует острая боль, многострадальное колено превратилось в Везувий, вместо лавы извергающийся болью, и что-то жестко стянуло руки за спиной, не позволяя ими пошевелить.

Из всех пробуждений нынешнее — самое неприятное, изрядно опротивевшая студенческая общага сейчас казалась чуть ли не раем.

Несмотря на почти полное отсутствие жизненного опыта, Рок сумел сообразить, что торопиться открывать глаза не стоит. И без помощи зрения можно догадаться, что в данном случае о студенческой общаге не может быть и речи. Одни запахи чего стоили — ядреная смесь смолистого аромата обработанной древесины хвойных пород и содержимого канализации. Что то, что другое легко узнаваемо и с бытом учащейся молодежи совершенно не ассоциировалось.

Уши запутали ситуацию. Кое-какие звуки они улавливали, но все несерьезные. Складывалось впечатление, что Рок находится в полузамкнутом помещении, потому как угадывался легкий уличный шум, будто подходишь к распахнутому окну в разгар не слишком ветреного летнего денька.

И еще ощущалось присутствие кого-то живого и непонятного. Этот некто время от времени занимался непонятной деятельностью, сопровождавшейся потрескиванием, скрипом и еле слышным неровным сопением. Ни малейшей угрозой происходящее не пахло: кто бы ни шумел под боком, он, вероятнее всего, безобиден.

Но полной уверенности нет, и это напрягало.

Решившись, Рок открыл глаза, тут же их прищурил из-за светового удара. Он угадал с тем, что и правда находится в незакрытом помещении, на это прямо указал солнечный луч, будто специально именно в этот неудобный момент приласкавший физиономию.

Не дом и не квартира, а что-то вроде склада пиломатериалов, устроенного в виде усложненного навеса. Капитальная крыша в наличии, а вот стены присутствуют лишь частично, не перекрывая все направления. Обслуживающий персонал может появляться откуда угодно и таскать крупногабаритные предметы в любую сторону. Недорого по затратам и практично, — видно, что здесь со знанием дела подошли к вопросу логистики.

Вот только мастера не учли, что их детище могут использовать не по назначению. Как ни странно признавать, но помещение, меньше всего на свете приспособленное к насильственному содержанию пленников, превратили в тюрьму.

Впрочем, тюрьма — громковато сказано. Темница без стен — это анекдот, и такое положение дел никак не стали поправлять. Выкрутились проще — обоих узников приковали к крупногабаритным деталям интерьера при помощи пластиковых хомутов.

С Роком обошлись еще по-божески. Он сидел, вытянув ноги перед собой на засыпанном опилками полу, руки его были вздернуты, чуть расставлены в стороны и продеты по обе стороны от доски, являвшейся частью сложно устроенного стеллажа, а опустить их не позволял тот самый туго стягивающий запястья пластик.

У второго «заключенного», содержавшегося в открытом всем ветрам узилище, дела обстояли похуже. Его вздернули к потолку, где закрепили на балке перекрытия при помощи все тех же терзающих вывернутые руки хомутов. Причем на этом останавливаться не стали, стянули ими же еще и щиколотки, подвесив на путы нелегкий с виду мешок, судя по надписи, содержавший органические удобрения.

Тут же закралось подозрение, что его содержимое и являлось тем самым источником, распространяющим запах нечистот. А все потому, что оболочка в уголке обтрепалась до мелкой прорехи, через которую просыпалось что-то темное и мелкое, изрядно перепачкав пол в том месте.

Почему мешок получил повреждение, понятно — второй пленник постарался. Ростом не удался, и телосложение странное, непропорциональное: туловище ненормально, неравномерно раздутое, с деформированным плечевым поясом, с ведром пива на животе, на его фоне низ субтильный до смешного, где в грандиозных прорехах грязных штанов там и сям проглядывали подозрительно безволосые, прямо-таки идеально гладкие ноги, совершенно не гармонирующие с грубыми армейскими ботинками. Замызганные руки не помешали разглядеть совсем уж вопиющую вещь — ярко накрашенные ногти. Определенно женоподобный субъект, такие, по идее, в столь непростой ситуации обязаны быть покладистыми.

Но этот покладистым не был. Сосредоточенно сопя и непрерывно елозя пластиком по дереву, он, то подтягивая себя чуть вверх, то расслабляясь, заставлял тело раскачиваться, при этом в отдельные моменты груз на ногах задевал дощатый пол. Сила трения — великая вещь, но в данном случае для нанесения урона мешку пленнику пришлось изрядно поработать.

Упорный тип.

И грязные у него не только штаны, относительно чистая только кожа ног, что можно заметить через дыры в материи, загаженной до такой степени, что даже ее изначальный цвет — загадка.

Да и кожа, если говорить прямо, нуждается в хорошей порции воды и мыла, она лишь в отдельных местах сверкает относительно приличными пятнами, по которым и получилось сделать вывод о недостатке растительности.

Общая картина такая, что смотреть противно.

Складывается впечатление, что пленнику пришлось поползать по топкому болоту или на тех же четырех конечностях устроить забег по грунтовой дороге, где даже крутые джипы проехать не могут. Туловище облеплено грязью в несколько слоев, невозможно понять, что там за одежда, ощущение, что бедолагу завернули в ветхое тряпье и обрывки рыболовных сетей. Да и выше шеи все плохо — замызгался по самую макушку, на корке, покрывающей лицо, только глаза сверкают.