Ад Лабрисфорта - Джей Эм Страница 30

Феникс менялся. Старел. Сейчас на вид ему можно было дать лет пятьдесят.

Но он понял: противник ему попался далеко не слабый. Знал, что Флэш видит в нём перемены, что с каждой секундой шансы одержать верх уменьшаются. Поэтому стал нападать с удвоенной силой. И произошло то, что только каким-то чудом не случилось раньше: приняв на себя очередной удар, ржавая труба в руках Флэша сломалась пополам.

Хвататься за обломки было бесполезно. От нескольких атак Феникса Уэсли увернулся. Но долго так не продержаться… Феникс теперь казался шестидесятилетним. Вырвать палку из его рук по-прежнему не удавалось, и впереди у него оставалось достаточно времени, чтобы прикончить соперника.

Значит, придётся рискнуть. Отбив удар Феникса, Уэсли бросился вперёд и вниз, подхватив противника под колени и одновременно надавил плечом на корпус. Будь Феникс моложе, он наверняка вовремя освободился бы – но сейчас потерял равновесие и упал. Не давая ему опомниться, Флэш навалился сверху и наконец-то смог отнять у Феникса палку. Даже после этого борьба шла ещё довольно долго. Но Феникс продолжал стареть, его сопротивление слабело. В конце концов у Флэша получилось добраться до его шеи и сделать удушающий приём. Он мог бы убить своего противника. Но вместо этого просто удерживал до тех пор, пока он не состарится ещё сильнее. А потом поднялся, оставив Феникса лежать на земле. Встать на ноги для нового нападения тот уже не мог.

Дожидаться очередной его смерти и возрождения Уэсли не стал. Пошёл дальше своей дорогой, миновав злополучный рубеж – мусорную кучу.

Кто такой этот Феникс? Ещё один пленник Лабрисфорта – как Жрица, как Грэг, как все остальные, кого он, Уэсли, встретил, путешествуя по «параллельным реальностям» тюрьмы на острове? Кем бы Феникс ни был до того, как попал сюда, в своей «человеческой» жизни – здесь он превратился в символ. В воплощение беспричинной злобы и агрессии, которая вспыхивает в человеческих душах непонятно почему и заставляет иногда совершать странные вещи…

Уэсли шёл, растирая повреждённый в драке локоть. Этот и ещё не меньше десятка других серьёзных ушибов болели немилосердно. Но Флэш приказал себе не акцентировать внимание на боли. Так можно пропустить очередную опасность, которыми этот «лабрисфортский мир» явно изобиловал.

Уэсли чувствовал, что здесь бдительности терять нельзя ни на секунду – и предчувствие не подвело. На одной из улиц совсем рядом с ним рухнул огромный бетонный блок, отвалившийся от стены полуразрушенного дома. Следом посыпался целый град камней. Едва выбравшись из-под этого «обстрела», Флэш увидел, что прямо на него катит ржавый бульдозер. В другой ситуации можно было бы удивиться: как такая рухлядь вообще в состоянии ездить? Спастись от машины удалось бегством – к счастью, высокую скорость она развить не могла. Возможности узнать, кто сидел в кабине бульдозера, Флэшу не представилось.

Через ещё один провал в асфальте, на этот раз образовавшийся давно, Уэсли пришлось перейти по хлипкому, готовому вот-вот разрушиться мостику. Глубина котлована была метров пятьдесят, не меньше – наверное, там проходил тоннель метро.

Во время всего пути Уэсли то и дело видел мелькающие по сторонам и впереди силуэты жителей этого мира. Они спешили, находились в постоянном движении. На бегу добывали себе какую-то пищу – может быть, ловили бродячих животных, может, искали какие-нибудь старые, давно испорченные запасы. На бегу умудрялись поедать найденное – быстро, чтобы не отобрали те, кто сильнее. А если отобрать всё-таки пытались – до последнего дрались за каждый кусок. У всех была одна цель, и теперь Флэш знал, какая. Сохранить свою жизнь. Преодолеть очередное препятствие. Остановиться, замешкаться, зазеваться здесь нельзя. Тот, кто останавливался – погибал.

Уэсли был в этом мире «гостем», а они, эти вечно спасающиеся серые тени, жили тут постоянно. Другого им дано не было: или спасайся, или умри. Бесконечная борьба за выживание. Бег по полосе препятствий.

Рано или поздно «здешние» неминуемо должны были прийти к выводу, что «чужак» представляет для них угрозу. Когда это, наконец, случилось, Уэсли мог рассчитывать только на свои ноги. Путь выбирать уже не приходилось. Он бежал, каждую секунду рискуя вновь провалиться в какую-нибудь яму или попасть под обвал. Но когда за твоей спиной реальная угроза – а толпа людей, живущих по законам стаи, несомненно, одна из самых реальнейших угроз – о возможных и предположительных лучше не задумываться.

Главное – добраться до окраины города. Флэш был уверен, что дальше преследователи гнаться за ним не будут. Так и вышло. Когда городские развалины остались позади, жители начали отставать и вскоре повернули обратно.

Уэсли шагал по той самой дороге, по которой пришёл сюда – но в обратном направлении, к воротам. Он знал, что настало время уходить.

Движущейся статуи рядом с золотыми створками не оказалось. Её Уэсли всегда видел только при входе.

Перешагивая через оставшиеся от Храма Времени камни, Флэш взглянул на Жрицу. Точнее, на бывшую жрицу. Она была та же, всё так же постоянно менялась. Несмотря на то, что Храма больше не существовало. В сторону Уэсли она даже не повернула головы.

Ему оставалось только взобраться по наполовину живой грязно-розовой лестнице. Дорого бы он дал, чтобы найти какой-нибудь другой путь отсюда. Но другого пути не было. Преодолевая отвращение, Флэш поднялся на несколько ступеней

…и утонул в темноте. По законам логики сейчас он, наоборот, должен был подниматься к поверхности – ведь падением, движением вниз представлялся ему путь сюда. Но он снова тонул, хотя возвращался обратно, туда, откуда пришёл.

Тюремный карцер был тёмным, тесным и холодным.