Десятая жертва - Роберт Шекли Страница 30

…Наконец пришел автобус. Это был видавший виды «Грэйхаунд», обитый с двух сторон листами брони. В безлюдных районах штата промышляли банды грабителей. Диспетчер уверял, что местная полиция полностью контролирует местность, но этому никто не верил. Битком набитый старый автобус двигался по шоссе 1-95 на удивление быстро. До самого Сафферна, города на границе со штатом Нью-Джерси, ехали спокойно.

Когда автобус подкатил к местной автостанции, на платформе не было ни души. Внезапно из помещения станции выбежал коротышка в лохмотьях и забарабанил кулаком в дверь.

— Откройте! — завопил он. — Опасность!

— Где? — спросил водитель, открывая двери.

— Вот здесь, — ответил коротышка, вынимая из кармана автоматический пистолет. — Руки за голову, если вам дорога жизнь!

Хэрольд, как и все остальные пассажиры, подчинился приказу. Револьвер торчал у него за поясом, но он не мог его быстро вытащить — мешал рюкзак, лежавший на коленях. Коротышка что-то крикнул на непонятном языке — испанском, как оказалось потом, — и в автобус вошли еще двое тоже с пистолетами в руках. На голове у одного из них красовалась стетсоновская шляпа, когда-то серая, а теперь такого же непонятного цвета и грязная, как и вся его одежда. Одна нога у него была забинтована окровавленным бинтом, и он мог ходить, лишь опираясь на кого-то из своих спутников.

Поднявшись в автобус, он оскалил зубы в ухмылке, снял шляпу и закричал:

— Приветствую вас, леди и джентльмены! Сейчас мы будем вас грабить. Прошу вас, подчиняйтесь моим людям — и все будет хорошо. Comprende? — У него было противное, почти обезьянье лицо, разве что не такое волосатое. А тело казалось прямо созданным для лохмотьев, которые он носил. Правда, улыбка была приятной. — Хуан Лопес, или Малыш-кошкодав, — представился он. — Полагаю, вы уже поняли, что нам от вас нужно. Сейчас мои друзья пройдут между рядами и заберут все, что им понравится. Отдавайте все без сожаления, если не хотите, чтобы мы начали сердиться. Эй, ты! — небрежно бросил он Хэрольду.

— В чем дело? — спросил тот, готовясь выхватить пистолет.

— Вставай, амиго. Бери свой рюкзак. Пойдешь с нами. Но твою пушку я заберу.

Оказывается, он заметил револьвер. Забрав оружие Хэрольда, он сунул его в карман.

— Что вам от меня надо? — возмутился Хэрольд.

— Ничего плохого мы тебе не сделаем, — сказал Малыш-кошкодав, — просто я ранен в ногу, и ты мне немного поможешь.

Грабители закончили обход пассажиров и вылезли из автобуса, прихватив Хэрольда. Малыш свистнул. Из здания станции выбежал тощий человек.

— Сейчас, амиго, — сказал Малыш Хэрольду, — ты посадишь меня на свои широкие плечи, и мы отправимся восвояси.

Сделав красноречивый жест пистолетом, он улыбнулся. Хэрольд осторожно посадил грабителя на плечи. Малыш-кошкодав тихо ойкнул от боли в потревоженной ноге.

— Чато! — закричал он. — Быстро в машину, заводи мотор! А ты, — он похлопал Хэрольда по плечу, — vamos caballo! [7]

Они бросились к стоянке. Чато, толстяк лет восемнадцати, первым добежал до старого «Бьюика». Когда все остановились возле машины, он попытался завести мотор, но безуспешно.

— Хватит шутить, — сказал Малыш. — В чем дело?

— Я же тебя предупреждал, что карбюратор ни к черту не годится, — стал оправдываться Чато. — Нужны запчасти.

— Но ты же уверял, что машина еще продержится, пока мы ее не отремонтируем.

— Я надеялся.

Мотор совсем заглох. Наверное, сел аккумулятор. Со станции донеслись чьи-то крики. По команде Хэрольд снова поднял Лопеса на плечи. Они засеменили к лесочку за автостоянкой. Позади раздались выстрелы.

— Черт побери, Эстебан! — закричал Малыш-кошкодав. — Как же мы попали в такую переделку? Смотри под ноги, амиго, — сказал он Хэрольду, — не хватало только, чтобы ты упал.

Хэрольд изо всех сил бежал к лесочку. Добежав до опушки, он бросился в густые заросли. Лопес едва успевал наклонять голову, чтобы ветки не били по глазам. Тоненькая ветка хлестнула Малыша по голове, а ветка потолще выбила пистолет из руки.

— Постой! — завопил он.

— Некогда! — прокричал в ответ Хэрольд.

Не снижая скорости, он бежал что было сил почти полмили, потом сбавил шаг, а вскоре и вовсе остановился. Опустив Лопеса на землю, он забрал у бандита свой револьвер и засунул за пояс.

— Ты сможешь как-нибудь собрать своих приятелей?

Малыш кивнул.

— Тогда зови их скорее. Вряд ли те люди со станции до сих пор нас преследуют. Одним словом, нам надо собраться всем вместе и подумать, как действовать дальше.

Малыш-кошкодав приложил ладонь к губам и пронзительно застрекотал.

— Крик сороки, — объяснил он. — Как, неплохо?

— Может, и неплохо, только ни одной сороки, кроме тебя, здесь нет.

Вскоре показались остальные трое грабителей. Они вышли из-за деревьев, целясь в Хэрольда из пистолетов. Малыш махнул рукой, и они опустили оружие.

— Когда я потерял пистолет, ты мог бы меня сбросить и вернуться к автобусу, — обратился он к Хэрольду. — Почему ты этого не сделал?

— По двум причинам. Во-первых, мне показалось, что хотя ты и bandido, но человек честный. Я не мог бросить тебя на произвол судьбы. Если бы пассажиры тебя поймали — не миновать бы тебе виселицы.

— А во-вторых?

— Когда людей разозлят, как сейчас, кровь ударяет им в голову и они уже ничего не соображают. Я подумал, что они могут и не вспомнить, что я не из вашей шайки. И, может быть, даже подумают, что специально подсел в автобус.

Малыш одобрительно посмотрел на Хэрольда.

— Правильно рассуждаешь. Но ты все равно рискуешь.

— Жизнь — штука рискованная, — ответил Хэрольд.

— Хочешь присоединиться к нам?

— Я не против, если вы направляетесь в сторону Флориды.

Малыш-кошкодав рассмеялся.

— Конечно, мы двигаемся на юг. На севере нет ничего, кроме голода. Ну что, пойдешь с нами? Мы хотим добраться до коммуны Ла-Испанидад — это где-то возле озера Окичоби. Там много кубинцев и есть врачи, которые смогут вылечить мою ногу. А теперь нам нужно найти машину. Неплохой план?

— Вроде ничего, пока мы никому не делаем зла.

— Это уж от нас не зависит, — сказал Лопес. — Лично мне никого трогать не хочется. Эстебан, дай мне пистолет. Пора двигаться.

Хэрольд посадил Малыша на плечи.

— Andale caballo! — крикнул Лопес, и его «конь» без перевода уяснил, что по-испански это означает «Но!».