Олимпиец. Том II - Артур Осколков Страница 30

Обычно после этого Император предлагал им лично прогуляться до этих самих «милых животных», после чего более умные — вежливо раскланивались, а менее умные — заканчивали в желудке Немейского Льва.

Так вот, я сейчас говорю не об этих идиотах и им подобных. На них было в общем-то плевать.

Дело в Домах.

Это на деле забавная история.

Тут ведь как? Каждый аристократ больше всего на свете желает подняться повыше. Ну вы знаете, перина помягче, еда получше, а еще добрая императорская служба так и норовит почесать тебе пузико.

Место под солнцем, короче.

А какой самый простой способ подняться наверх? Правильно, заявить о себе. Дескать, смотрите, какой я классный и крутой, нет никого лучше.

Самый шикарный вариант, если тебя при этом заметят не только Дома или правитель, а сами боги. Тогда успех гарантирован.

И тут народ обратился к классике. Какой самый известный герой Греции? Который не просто возвысился, а еще и получил бессмертие и теперь подрабатывает на Олимпе привратником?

Геракл. Ну или Геркулес, особой разницы нет.

А чем прославился этот самый Геракл слэш Геркулес? Правильно. Двенадцать подвигов.

Причем, большая часть из них — это весьма жесткое уничтожение местной фауны. Немейский лев там, Лернейская Гидра, Стимфалийские птицы…

Еще были развлечения вроде чистки стоил от тысяч тонн навоза, но аристократы как-то дружно про это забыли. Вместо это они похватали оружие, активировали Символы и дружно направились в горы. За честью, славой и успехом, все как обычно.

Ожидаемо, что после первого большого похода обратно вернулась где-то четверть.

Может, монстры и проиграли войну, но это не сделало их слабее. Скорее наоборот. Даже мышь, если загнать ее в угол, превращается в зверя. А тут были далеко не мыши.

И они были злы. Очень.

Император поглядел на это дело, поглядел, а потом плюнул и у каждого такого анклава поставил что-то вроде большого забора с охраной. Теперь попасть внутрь без пропуска было очень сложно.

Но традиция осталась.

И сейчас если какой-то юный гений с шилом в заднице хочет выпендриться, то вполне может это сделать. Очень даже легально. После пары не самых приятных встреч с имперской службой и обязательной проверкой у психиатра, конечно.

— Алекс? — вырвали меня из задумчивости голос нереиды. — Ты говорил про циклопа.

Я кивнул.

— Да. Его зовут Медон. Он полукровка.

— А-а-а, — протянул Семен. — Вот оно что. А чего он, это, стоял-то?

— Стесняется? Откуда мне знать, спросите сами.

Я стянул с себя пиджак и кинул его на диван. С трудом нашел место, тот уже был завален всякой всячиной. Как и вся комната, если честно.

Она у меня и так не особо большая, а теперь тут должны были как-то уместиться четыре человека и все то барахло, что мы притащи со склада и дома Макара и его женушки.

Все же Мадам Такаги права. Нужно это дело решать. И как можно скорее.

Я отодвинул в сторону стул и сел за стол, кивком поблагодарив девушку, которая уже успела сделать мне чай и поставить передо мной чашку. И все это за полминуты, считай.

Нет, Тали все же настоящее чудо. Если Семен в ближайшее время не сделает первый шаг, точно заберу ее себе. Если не женой, то хотя бы любимой домохозяйкой. Многожёнства в Империи Эллинов нет.

Это, кстати, еще с древних времен пошло. Можешь иметь сколько угодно любовниц, но супруга должна быть только одна. Единственная и любимая. Хотя бы в теории.

Как это на практике, спросите Гера. Она же покровительница брака. Думаю, она много что может рассказать.

— Итак, — я подул на горячий напиток и задумчиво оглядел остальных. — Рассказывайте.

Троица переглянулась.

— Ну, — почесал затылок мыльными руками здоровяк. — Я все сделал. Машину покрасил, номера сменил. Еще там карбюратор подкрутил, чтобы не барахлил, шину там одну поменял. Что еще? Заднее колесо…

— Семен, — поморщилась девушка. — Хватит. Пожалуйста.

— Э, ну да. То есть все сделал.

Я взглянул на растерянного парня и незаметно для остальных улыбнулся. Не ошибся я, значит. То мне еще странной показалась его речь про «проклятые машины, всю природу изгадили». А парень просто перед Тали выпендривался.

Ведь та машины не особо любила, а он просто обожал. Как там Семен ее назвал… Ласточка? Хорошо хоть не «любимая», а то бы девушка его точно чем-нибудь треснула.

Кстати, о девушке.

— Тали? Порадуешь меня?

— Нет, Алекс. Прости. У меня по нулям, — огорчённо покачала головой нереида. — Большая часть контактов — это просто наши старые заказчики.

Я задумчиво побарабанил пальцами по столу. Хреново.

— А что остальное?

— Поставщики. Оружие, машины, одежда. Ну и прочее, по мелочи.

Стоп.

Мне показалось, или девушка внезапно покраснела. Да нет, точно. Вон, даже глаза отвела в сторону.

— Прочее?

— Еще… ночные бабочки, — с трудом выдавила она.

— Чего? — не понял Семен. — Какие еще бабочки?

— Проститутки, — пояснил я. — Так?

Тали кивнула и поморщилась.

— У него под это была целая папка. С номерами, фотографиями, телефонами. А еще, — тут мне показалось, что девушка вообще встанет и уйдет. Настолько злым и одновременно растерянным сделалось ее лицо. — С рейтингом.

Я тихо присвистнул.

Неплохо так. Надо бы посмотреть. Для академического интереса, так сказать. Не для себя, для друга.

— Слушай, ну. Глянуть можно? — вытянул шею вперед Семен.

Упс. Кто же говорит такое вслух?

— Можно! — взвилась нереида, вскочила из-за стола и швырнула в парня увесистую папку. — На. Держи. Доволен?!

— Тали, ты чего? — простодушно удивился тот. — Я же просто…

— Ты всегда просто! — продолжала злиться девушка. — У тебя все всегда просто!

Я заметил, что она уже тянется за второй папочкой. По размеру ничем не отличающейся от первой. Единственное различие — жирнющая цифра два на обложке.

Ого. Да бывший Босс этой компашке был тем еще ценителем. Даже жалко, что он помер. Я бы хотел пообщаться. На темы отмывания денег, конечно.

— Господин, — раздался из дальнего угла страдальческий шепот. — Не могли бы вы их как-то разнять? А то тут же ничего не останется.

Ладно, Рью прав.

Что бы Семен не говорил, девушка заводилась еще больше. И если до этого она просто на него орала и кидала папки — нет правда, мое уважение прошлому Боссу росло, я насчитал уже пять — то когда те наконец закончились, потянулась к кухонной утвари.