Правило правой руки (сборник) - Сергей Булыга Страница 3

– Кто мы такие, братан, тебе, может, лучше и не знать. И куда мы от тебя пойдём, тебе тоже будет лучше сразу забыть. А то после придут за нами, начнут спрашивать, бить током, в клещах зажимать… Зачем тебе это?

– А за что они так будут?

– А за то, что мы мост подорвали!

– Где?

– На Микулинской ветке. Возле старой башни. Там, где горячая вода из трубы льётся, знаешь?

– Как не знать!

– Вот там и подорвали. И сразу тикать. А эти за нами увязались. А сверху ещё этот… Вертихвост! Стрелял по нам. Из пулемёта. Геныч, покажи.

Геныч (тот, который в ватнике) подтянул рукав и показал бинт на руке, и немного крови через бинт.

– Чуть ушли, – продолжал камуфляж. – Наискосок и к Петровичу. А уже он надоумил к тебе. А дальше, говорил, ты нас через Сивое болото проведёшь, а там, в Новой зоне, мы и сами схоронимся. У нас там есть хованка. Нам бы только через Сивое, Колян!

– Э-э! – ответил Колян нараспевку. – Дело серьёзное. Браться за такое хлопотно.

– Так ведь не даром же! – с обидой сказал камуфляж. – Геныч, покажи!

Геныч достал из вещмешка тряпицу, развернул. Кусок какой-то, подумал Колян, непонятно! И спросил:

– Что это?

– Тол! – важным голосом ответил Геныч. – Два фунта с гаком.

Колян усмехнулся, спросил:

– Сколько гаку?

Камуфляж подумал и ответил:

– Две бутылки.

– Вот такого же дерьма? – насмешливо спросил Колян и показал на джин.

– Зачем такого? Хлебного! – ответил Геныч.

– Но это после! – сказал камуфляж. – Человек придёт и принесёт. А тол сразу твой.

Колян смотрел на тол и улыбался. Колян давно мечтал сделать что-нибудь значительное, да всё не подворачивался случай, всё ерунда лезла какая-то, а тут вдруг сразу такое! Два фунта толу, ого! Да это, Генерал рассказывал…

И Колян сказал, но как будто не очень уверенно:

– Ну, не знаю, тут надо подумать.

– Вот за думы давайте и выпьем! – сказал камуфляж.

Они подняли стопари и выпили. Чем больше пьёшь, тем оно мягче, подумал Колян и стал закусывать хлебом. Чёрный хлеб это полезно, думал он, пьёшь себе, пьёшь, а вреда никакого.

А камуфляж уже сказал:

– Ну, а теперь закурим. У нас ещё одна бутылка есть, но это уже после грибов. А перед грибами, Геныч, раздавай!

Геныч опять взял вещмешок. Колян думал, он сейчас достанет городских, на клею скрученных, но Геныч достал кисет с махрой и три листа бумаги. Бумага была с буквами.

– Чё там написано? – спросил Колян.

– Херня всякая, – строго ответил камуфляж.

– Тоже по-американски?

– Нет, по-нашему. Но всё равно херня.

– А ты прочти! – задорно предложил Колян.

– Глаза что-то слезятся. На!

И камуфляж сунул Коляну его лист. Колян согнул лист. Камуфляж сыпнул в него махры.

– У нас есть один мужик, – начал Колян, – сворачивая самокрутку, – так он от таких листов, от запечатанных, торчит! Меняет их один на два, даёт два чистых вместо одного запечатанного и ещё говорит, что буквы курить вредно, они с ядовитой краской.

– Как его звать? – спросил Геныч.

Колян усмехнулся.

– Га! – громко сказал камуфляж. – Я его тоже знаю. Байщик его зовут, вот как. Я с ним вместе сидел. О! Байщик голова!

– Но сумасшедший, – прибавил Колян.

– Сумасшедший, это да, не спорю, – сказал камуфляж. – Но голова!

Геныч достал зажигалку, чиркнул. Они закурили. А Колян остался без огня! Но он не стал про это говорить и, продолжая вертеть в руке самокрутку, спросил:

– А зачем вы мост рванули?

– А зачем тебе тол? – сразу же спросил камуфляж.

– Ну, мне… – запутался Колян. – Сменять хотел! Один мужик…

– Тоже Байщик?

– Нет, другой, и ты его точно не знаешь, – уже увереннее продолжал Колян. – Ему много толу надо. Комиссариат хочет рвануть!

– Чего, чего? Комиссариат? – не поверил камуфляж. – Да кто его туда допустит? Это же надо сперва подложить, а там охрана.

– Ну, у мужика есть план, но он его пока не открывает, – ответил Колян. – Рванёт, после расскажет, так он говорит. И ему нужен тол. Много толу!

– А тебе он что взамен даёт?

– Ну! – растерялся Колян, не зная, что и придумать. – Хочу своей бабе туфлики купить. А то что она в галошах да в галошах! Она в городе в туфликах ходила. А после один раз ночью их с неё сняли.

– А она?

– А она одного шилом! Прямо в глаз! А второго по…

– Ясно. И что?

– Не попала второму, вот что! И он с туфликами нырь в кусты и сгинул.

– Какие в городе кусты! – сердито сказал Геныч. – Где ты в городе видел кусты? Может, ещё и деревья?

– Это не в нашем городе! – запальчиво сказал Колян. – Это в Закрытом Центре было! Там есть и кусты, и деревья, и просто трава. Парк называется.

– Парк, да, – подтвердил камуфляж, – бывает такое. И что дальше?

– Ничего. Взял я её без туфликов. Сюда прибились. Теперь вот грибы жарим.

– А дальше что?

Колян посмотрел на тол. Кусок дерьма, только кирпичного, подумал – и сказал:

– А дальше на Новую Зону пойду, вас отведу. Тол, две бутылки и расчёска фабричная, это последняя цена.

– Ну, ты загнул! – сказал Геныч. – Где я расчёску возьму? Зачем она мне? Посмотри!

И он снял шапку. Голова у него была лысая.

– Тогда не поведу, – сказал Колян.

– А маникюр? – вдруг спросил камуфляж.

– Чё, чё? – переспросил Колян.

– Зови свою! – просто сказал камуфляж. – У неё спросим. Ну!

Колян привстал и крикнул «Эй!», после «Милка!», и опять сел. Когда садился, понял, что джин настоящий – в голове уже крепко шумело.

А Милка не шла! Мужики опять достали по бумажке, стали скручивать. На Коляна уже даже не смотрели, сволочи. Колян сказал:

– Слабоватая у вас трава. Как детская.

– Зато без радиации, – сердито ответил Геныч, закуривая.

– От радиации я… – начал было Колян…

Но спохватился, замолчал, поспешно повернулся и увидел, что к ним идёт Милка. Она была в новом халате – синем, блестящем, с таким же синим пояском и в лёгких санитарских сапогах без голенищ. Попросила срезать – Колян срезал. А что! Ноги у неё фигурные, не волосатые, не то что…

Да! А камуфляж уже сказал: