Броневой - Илья Те Страница 3

Ника, в отличие от криворожего автомастера, мечтала о свадьбе. Разумеется, с туповатым красавцем Калмышем. Ещё она мечтала о большом доме, который можно поставить рядом с Наш-ангаром так, чтобы он, в отличие от мастерни, не был пропитан копотью, запахом машинного масла, мазута, пота … и, к слову сказать, внешним видом товарища Малярийкина, к которому Ника относилась с уважением, но терпеть которого не могла.

Всё это были цветочки. Самым главным мечтателем в Наш-ангаре, как ни странно, был ни Маляр и ни Ника. А старый, добрый, гениальный и немного туповатый романтик Калмыш. Не смотря на полное отсутствие таланта к высокому искусству росписи мотобайков, Калмыш остро и яростно желал проявить себя в другом.

Ибо сколько бы поклонников не было у картин Маляра, умы местной молодежи покоряли вовсе не байки. И не картины. И даже не бабы.

Это были «Танки Онлайн».

* * *

Красные Танки Онлайн (сокращенно — К.Т.О. или КТО) — представляли собой специфическую разновидность развеселой игры, тяжелого спорта, гнусных гладиаторских боёв и мощнейшего тотализатора одновременно. Но главное — в них делались деньги. Последний фактор являлся для дикой, сумасшедшей, пьяной и жадной бандитской Сибири определяющим.

Сражения в «Красных Танках Онлайн» считались более рискованным, нежели во «Всемирных Танках Онлайн» (сокращенно — В.Т.О. или ВТО). В силу целого ряда причин, но прежде всего — из-за отсутствия аватар. В Красных танках за рычаги и педали боевой машины садился лично игрок — живой человек, боец, придурок, герой, поп-звезда и камикадзе.

Соответственно, орудия других танков-игроков лупили не просто по бронированной машине. А по живому идиоту из костей и мяса.

Соответственно, местная, «пробандитски настроенная», нищая молодежь, питавшая явную слабость к подвигам, совмещенным с суицидом, преклонялась, прежде всего, перед К.Т.О.

Пожалуй, Маляр был вообще единственным пацаном их возраста, который не был фанатом Танков. А вот Калмыш, с которым они вместе росли, дрались, жрали, срали и делили все тяготы содержания автомастерской, просто «умирал» от К.Т.О. Герои-танкисты — были его кумирами. Калмышев спал и видел себя иг-ро-ком.

Маляр пытался сдержать приятеля, но напрасно. От танкового сражения и цинковой кроватки Калмыша удерживало не авторитетное мнение старого корефана, а лишь отсутствие денег. Оно (бабло), как известно, было остро необходимо для покупки или найма хорошей машины. Быть «игроком взаймы», а значит выползти на локацию в стандартной броне с минимальной комплектацией — означало стремительно сдохнуть. Становиться «пушечным мясом» Калмыш, сохраняя остатки разума, не желал. И вот, вкалывая в мастерской как черти, и днём, и ночью, и круглый год, друзья упорно копили лаве. На лучшую долю, которую каждый понимал по-своему. Маляр собирал на новые ремонтные прибамбасы, Ника — на дом и свадьбу, а Калмыш — на лучшую боевую машину, которую когда-либо видел свет. Во всяком случае, по его собственному мнению автомеханика.

Просто танк у Маляра и Калмыша уже был. Причём далеко не первый и не единственный. Свою первую древнюю бронированную машину Калмыш энд Малярийкин смандили из остовов подбитых образцов ещё три года назад. И продали. Затем собрали ещё одну. И снова продали. И ещё. И ещё.

Дело заключалось в том, что в К.Т.О. существовало правило: новобранцы с деньгами заходят в локацию на собственной машине. Новобранцы-лохи (читай — «двухсотые») — на бесплатной машине К.Т.О. Обычно в качестве таковой выступал легкобронированный «васп» первого поколения и старая добрая пердушка «смоки».

Подобный отважный, но откровенно идиотский «подвиг» заканчивался летально для большинства новичков без навыков и опыта. Программа бесплатного предоставления машин крэйзи-добровольцам была заточена именно на это. Ведь чемпионам и профессионалам было необходимо демонстрировать своё убийственное мастерство на ком-то живом. А мёртвые, как известно, не убиваются.

Вот тут в дело и годились танки, собранные Калмышем энд Маляром. Машины двух приятелей существенно отличались от «стандарта». В лучшую сторону. При этом они были относительно дешевы, поскольку собирались из подручного материала, вручную. Это давало обращавшимся в «Наш ангар» новичкам хотя бы видимость шанса не сдохнуть в первом бою.

Однако, Калмыш энд Малярийкин мандили танки редко. Дело это было многотрудное, лаве особо не приносило. Покупатели с деньгами предпочитали другие, более именитые конторы. А покупатели-новобранцы, которые восхищались продукцией «Наш-ангара» и были готовы покупать его самосборные (или сумасбродные) шедевры пачками — не имели денег по определению. Калмыш занимался сборкой танков из помоечных корпусов исключительно ради опыта. А Малярийкин — исключительно ради дружбы. Пусть и с матерной руганью, но с тем глубоким удовлетворением, которое можно получить только бесплатно занимаясь какой-нибудь абсолютной херней по просьбе близкого человека. Как бы ни было, до сего момента, друзья жили и работали вместе — радостно и упорно. А будущее, простиравшееся перед ними от кончиков кроссовок до самого дальнего края убегающего в бесконечность предрассветного горизонта, вырисовывалось только в самых радужных красках…

Пока Малярийкин вспоминал прошлое, шастая по кухне и пытаясь оттыкать любимую латунную кружку, небо над Наш-ангаром стало совсем тёмным. К полудню близко, а чуть не полночь. И тишина. Время перед грозой поражало Малярийкина как раз отсутствием звуков, словно бы природа старалась затаиться, спрятаться. Притвориться беззвучной и бездыханной перед тем как разразиться громом и блеском молний. Однако, через распахнутое окно … тишину в этот раз резал ножичком тонкий далекий звук, который Маляру, как механику, не узнать было невозможно.

— А ну-ка тихо, братюнь, — спокойно произнес Маляр, превращаясь в слух. — Кажется, гости к нам. Чуешь, Кот?

«Кот» нахмурился. Он чуял. Звук был вполне отчетливый, если не перебивать его разговором. В следующее мгновение, пацаны выскочили под крытый навес перед «наш-ангаром» и внимательно вгляделись в дорогу. Со стороны центра, по вязкой, искореженной ленте трассы, отчетливо заметная на фоне тёмной, сгущающееся непогоды, но всё же едва различимая из-за расстояния, к их мастерне приближалась белая точка света.

Точка прыгала и дёргалась. При этом не расползалась в ширину, что было характерно для парной оптики автомобилей и броневиков.

— Мотоцикл, — сделал вывод Калмыш. — И дождик ему похер.

— Или «Рысь» — поправил его Маляр.

Восьмиколесный монстр RS-100 (между прочим, южно-африканского производства концерна IVEMA [2]— как раз для Сибири, не далеко же), в простонародье именуемый «Рыськой» мог по горам лазить, не только по распутью. Из передней оптики Рысь оснащалась единственным прожектором. Правда, мощным. Издалека, с перепоя или при плохой видимости, можно было спутать с мотоциклом. Правда, большим. С четырьмя ездоками — двумя в первом ряду и с двумя во втором. А также с кофемолкой [3]на высоком станке в середине рамы.