Паутина - Мерси Шелли Страница 3

— А мне-то как: на руку, с руки или по рукам? — спросил я.

— В долгу не останемся, — кивнул пиджак. — Вы ведь случайно с ними связались, не правда ли? Захотелось слегка тряхнуть стариной, понимаю. К тому же… — пиджак бросил взгляд на экран, — к тому же после ухода из Университета вы — безработный. А жить на что-то надо, ясное дело. Да и самому наверное хочется снова по Сети погулять, молодежь уму-разуму поучить. Ну так мы можем вам собственную передачку организовать, а? Уж это явно лучше будет, чем пользоваться сомнительными устройствами, вроде того, что у вас в кармане. А то хотите, устроим вас обратно в Университет, где вы раньше служили. Я знаю, у вас там вышел конфликт, но это же легко улаживается. Тем более что сейчас там снова нужны специалисты по разным… э-э… древностям. Ценности прошлых веков, они еще могут послужить делу просвещения, да-да! Хотя конечно время идет, все меняется, и выясняется, что прав…

— Минздрав, — не выдержал я.

— Что?

— Да так, старинная рифма. В Университет — вряд ли. А насчет передачи… можно обдумать.

— Вот и славно. До встречи!

На улице таяла ночь. Мокрый снег хлюпал под ногами, а я шел и не знал, смеяться мне или срочно смываться из города. Смех смехом, но как далеко все зашло!

И все-таки удивительно: никогда не знаешь, кто из них приживется лучше. «Малютка Джон» — грубый черновик, первый опыт, дешевые хакерские трюки. «Орлеанская» и «Монах Тук» — тоже на паре бутылок пива сделаны. Зато каким популярными стали эти трое! А над «Робином» столько думал, подбирал материал, медитировал с «Духом Охотника»… Ну и где эта гроза Шервудского леса?

Нет, положительный эффект конечно есть. Но замедленный, не связанный с действиями Робина столь явно. Так что этому герою не стать народным, в отличие от прототипа. А теперь еще придется перестраиваться, учитывая ультимативное предложение «посотрудничать» с самой крупной в городе службой безопасности. Подумать только — «Наш человек в Гаване» был моим любимым романом в институте! Но для верности стоит, пожалуй, слазить в Британский архив старика Грина. Заодно «Комедиантов» перечитаю.

В любом случае, встреча прошла очень даже плодотворно. Вот и «Неко-8» снова помянули… Интересно, что за люди эта «Неко»? Надо бы связаться — название располагает.

Пока меня не было, тротуар перед домом успел полностью очиститься от сугробов. Зато на клумбе у моего подъезда появился маленький снеговик. Он таял, глаза стекали вниз черными ручейками. Смешные руки-палочки были широко расставлены в стороны, словно снеговик не хотел подпускать меня к подъезду. Я выбросил окурок и приостановился, разглядывая нелепую фигурку.

Что-то белое мелькнуло перед глазами, раздался звонкий удар о землю, и меня задело чем-то по лодыжке. Пару секунд я стоял как вкопанный, потом огляделся. Снеговику снесло голову, а вся асфальтовая площадка между мной и дверью подъезда была усыпана ледяными осколками. Ледышки причудливо мерцали, наполненные лунным светом. Безголовый снеговик все так же бодро держал руки в стороны, загораживая проход в опасную зону.

Высоко вверху, на карнизе крыши, в огромной челюсти из полутораметровых зубов-сосулек виднелась приличная прореха как раз над входом в подъезд. В прорехе, под самым карнизом, чернело одно из чердачных окошек, похожее на бойницу.

Сразу после грохота сосульки сделалось очень тихо, и в этой звонкой тишине неожиданное ощущение открытости перед окружающим миром накатило на меня, как волна на кеды задумавшегося туриста, который вдруг очнулся и вспомнил, что сидит на берегу моря. Это моментальное откровение принесло и страх, и радость одновременно; чувство близкой опасности — и в то же время ощущение выхода за пределы той игры, которую я вел последние годы.

В моем разговоре с агентами была прореха, которую я заметил только сейчас. Не будь ее, все было бы понятно. Все шло бы своим чередом, даже с учетом того, что я стал бы сотрудничать с ними. Если бы не одна деталь.

Кто-то грохнул «Аутлайн», к которому я давно и безуспешно подбирал ключи. И, судя по рассказу того типа в пиджаке, грохнули именно так, как это должна была сделать моя «Орлеанская».

Но я не посылал туда свою «Орлеанскую». Я только планировал это сделать!

Тем не менее, как ни будоражила мое воображение эта нестыковка, я вошел в квартиру с четкой мыслью, что сегодня никакие загадки разгадывать уже не буду. Я еле стоял на ногах и вдобавок замерз. Так что сейчас — в душ и в кровать. То, чем меня обработали в Нет-кафе, наверняка называлось «снотворным», но проваляться несколько часов под наркозом и в одежде — вовсе не значит выспаться.