Иллюзия бога - Алина Штейн Страница 3

– Ари, послушай меня. – Горячая ладонь Зевса сжала ее плечо. – В этом нет твоей вины. Дионис – человек настроения. Ты ведь его знаешь! Наверное, прохлаждается на каком-нибудь роскошном пляже. Нагуляется и вернется.

– Черт возьми, да не могу я сидеть сложа руки! – взорвалась Ари. – Пойми, мне нужно что-то делать. Копам насрать на то, жив ли он вообще или уже валяется в канаве с перерезанным горлом!

– И поэтому ты выполняешь их работу?

– Кто-то же должен, – хмыкнула она. – Ты правда думаешь, что он бы бросил колледж аккурат перед вашим ритуалом Чистки? В Двенадцати каждый человек на счету, каждый важен и нужен, ты сам мне это говорил. Знаешь, я не строю иллюзий на счет Диониса. Он, конечно, безответственный. Но не настолько же! И то, что он ничего мне не сказал, даже не намекнул…

Она запнулась, и Зевс миролюбиво поднял руки:

– Убедила. Поспрашиваю сегодня в «Оракуле». Ты тоже приходи, Аполлон будет рад.

– Могу представить. Он уже полгода заманивает меня в свой кружок по лепке из глины. Как будто я не знаю, что у них там каждое занятие заканчивается оргией!

– Секрет Полишинеля, – отмахнулся Зевс. – Но ты все-таки не подавай виду, что знаешь. А то наш золотой мальчик совсем расклеится. И Гестию приводи.

– Чтобы она перебрала пунша и опять написала в туалете «Афродита – шлюха»?

Зевс рассмеялся, поправляя лавандовый пуловер:

– Кто-то же должен. А как тебе ее новая поэма? По-моему, очень недурно. Возможно, только отсылка к Йейтсу в финале была лишней. Хорошего понемножку…

– У меня мозг сломался на третьей строфе.

– Говорят, это черта горячих людей – не понимать смысл поэзии с первого прочтения.

– О, так я не тупая, я горячая!

Она глотнула из стаканчика, с горечью обнаружив, что кофе совсем остыл. Внезапно Зевс посерьезнел, повернувшись к ней изящным профилем и глядя куда-то вдаль.

– Если мне не изменяет память, Дионису позарез нужны были деньги. Он что-то такое говорил перед исчезновением. Может, конечно, он пошел в то место не за деньгами, но…

Ари вздрогнула, и ее сердце замерло от ярости, страха и раскаяния: причиной ярости была мысль о том, что он оставил ее, причиной страха – то, что она могла больше не увидеть его, а раскаяние… Придет черед и раскаянию. Значило ли это, что он спланировал все заранее? Неужели и правда бросил Двенадцать? Бросил учебу? Бросил ее?

Вслух она только спросила:

– «В то место» – это куда?

– А куда мы идем, когда нам нужен хороший кредит? В общем, жду тебя в «Оракуле». Для всех простых смертных в семь, но, зная тебя, в шесть. – Он махнул на прощание рукой и пошел к лестнице.

– Кредиты выдает «Царство», – нахмурилась Ари. Картина еще не начинала проясняться, но у нее, по крайней мере, появилась надежда. Слабая путеводная нить.

– Сходи к Аиду, – крикнул Зевс, не оборачиваясь. – Может, он и есть твой золотой билет.

Она вышла на улицу. Свет солнца золотил ее черные вьющиеся волосы, согревал смуглую кожу. Двор переполняли голоса студентов, из ближайшей кофейни доносились восхитительные ароматы.

– Гребаная ты заноза в заднице. Где тебя черти носят? – прошептала Ари.

Первую неделю она успокаивала себя тем, что это вполне похоже на Диониса. Взбалмошный и непостоянный, он часто исчезал без предупреждения, а потом звонил ей, крича в трубку, что оказался за сотню миль от кампуса. И эта непредсказуемость устраивала ее. Она казалась раем после бесконечной ревности Тесея и необходимости наблюдать за его преступными выходками. С Дионисом же голова кружилась от пьянящего чувства свободы, и в крови гулял адреналин.

А через неделю после его исчезновения Ари проснулась с бешено колотящимся сердцем. Что-то изменилось, поняла она. Раньше ей часто снились кошмары: например, о той ночи, когда кровь мертвеца оказалась у нее на руках. Ари могла проснуться от собственного дикого крика, перебудив соседок. Сны казались такими яркими, что ей приходилось вставать с постели и бродить туда-сюда по комнате, пока сердце снова не начинало биться в привычном ритме. Но через неделю после исчезновения Диониса она проснулась с новым чувством. С четким осознанием, что все вокруг – ненастоящее. Что ее жизнь, ее воспоминания, ее личность студентки с богатыми родителями и хорошими оценками – фальшивка. «У меня была другая жизнь», – ошеломленно подумала она, снова опустившись на подушку. Утром острота этого чувства притупилась. Но на смену ему пришло новое: все вокруг идет не по плану. Все изменилось.

– Так много всего произошло в эту неделю, – негромко продолжала она, обращаясь к тому, кто все равно не мог ее услышать. – Я чувствую, будто прожила сразу три года. А я не хочу думать о своих проблемах. Я хочу выслушать, как прошел твой день. Хочу просто услышать твой голос. Обнять тебя, в конце-то концов.

Ари не понимала, что послужило точкой отправления. Когда все покатилось под откос? С той проклятой вечеринки? С момента, когда она получила максимальную оценку за тест, к которому совсем не готовилась? Или, может, с той безумной ночи в полицейском участке, когда они с Дионисом впервые встретились? Ари не могла сформулировать.

Впрочем, если бы кто-то прижал ее к стенке, встряхнул как следует и прямо спросил, с чего все началось, она все-таки нашла бы ответ. Потому что в глубине души знала его.

Все началось, когда убили Семелу.