Третье правило дворянина - Александр Герда Страница 3

Пьянка с Владыкиным и в самом деле стала для меня последней за последние недели. Не то, чтобы мой товарищ оказался вне доступа для меня, но вот времени не стало совсем. Дни сменяли друг друга очень быстро и приносили с собой существенные перемены в мою жизнь. Точнее сказать — я сам стремительно ее менял и начал это делать буквально на следующий день, после встречи с Михаилом.

Мне нужно было поговорить с Софьей, и я решил не откладывать этот разговор — чем раньше он произойдет, тем лучше. Поэтому после того, как более-менее отошел и привел себя в порядок, поехал к Таганцевой. К этому времени уже было около пяти часов вечера. Учитывая, что после ресторана мы с ним переместились в ночной клуб, из которого разъехались лишь под утро — это было неудивительно.

По пути я купил все, что она попросила и даже на всякий случай захватил бутылку вина. Мало ли как пойдет разговор. Может быть, даже что-то вроде прощального секса получится — все-таки ничего плохого я ей не делал и делать не собирался. Ну а то, что в разные стороны расходимся… Такое случается на каждом шагу. Кто-то характерами не сходится, кого-то обстоятельства вынуждают. Вот как меня, например.

Однако, когда Софья встретила меня на пороге своего дома, я сразу понял, что надежды на прощальный секс так и останутся надеждами. Нет, определенно все женщины ведьмы или как-то еще связаны с нечистью, других вариантов я не вижу. Вот как она узнала, что я к ней с не самым приятным разговором пожаловал? Каким местом почувствовала? Тем не менее, узнала и как-то почувствовала.

Я расспрашивал ее о самочувствии, а она тем временем ждала, пока я начну говорить о главном. Наконец, не выдержала сама:

— Слушай, виконт Соколов, мне кажется, ты хочешь о чем-то поговорить? Слишком ты сегодня подчеркнуто вежлив, молодой человек. На тебя это не похоже.

Примерно так и начался этот не самый приятный разговор. Я не стал долго тянуть и сразу выложил суть — меня переводят в Москву и ехать мне туда уже совсем скоро. Осталось несколько недель.

Нужно отдать Таганцевой должное, несмотря на ее взрывной характер, слушала она меня практически молча и перебивала крайне редко. В конце концов, она задала тот самый единственный вопрос, ради которого этот разговор, собственно, и затевался.

— И как мы теперь будем, капрал Соколов? — стальным голосом спросила она и посмотрела мне прямо в глаза. — Ты приехал позвать меня с собой или я ошибаюсь?

— Вообще-то я хотел спросить у тебя, насколько тебе нужен семнадцатилетний парень в качестве жениха?

— А как же любовь, виконт? — усмехнулась она. — Ты не допускаешь мысли, что я могла в тебя влюбиться?

Отвечать на этот вопрос я не стал. Что сказать? Разумеется, мне хотелось думать, что она влюблена в меня до беспамятства и как только я покину ее, тут же покончит с жизнью на почве безответной любви. Вот только, что-то мне подсказывало — вопрос задан чисто символически, чтобы проверить как я на него отвечу.

— Молчишь? Можешь не отвечать — я так и думала, что тебе нечего будет мне сказать.

Она как-то лихо поправила свой домашний халатик, что мне стали видны ее трусики, а груди в этот момент грозили выпасть наружу. Думаю, столь опытная девушка как Софья в этот момент весьма успешно разыгрывала представление под названием: «Чтобы ты видел, козел, что теряешь!». Вообще-то да, от прощального секса с Таганцевой я бы и в самом деле не отказался, здесь она полностью права.

— Между прочим, даже если бы ты сейчас очень просил, то я все равно не согласилась бы с тобой уехать, — продолжила она. — Я буду там все начинать сначала, а ты станешь волочиться за каждой юбкой и в итоге все равно эта история ничем не закончится.

— Вдруг не буду волочиться? — спросил я и получил в ответ обжигающий взгляд.

— Ну да, расскажи мне. Я помню, как ты пялился на меня в Академии! Не думаю, что за несколько месяцев, которые я тебя знаю, ты успел слишком сильно измениться.

Я посмотрел на нее и мне даже стало ее немного жаль. Все лицо опухшее, видимо и чувствует себя хреново, а тут еще я с не самыми приятными разговорами. С другой стороны, все вскоре заживет, и она вновь станет той самой Таганцевой, которой мечтает заглянуть под юбку практически каждый курсант.

— Может быть, мы все-таки выпьем по бокальчику? — я все же попытался пробить брешь в образовавшейся между нами стене.