Алый Крик - Себастьян де Кастелл Страница 3

Шпага выскользнула из глазницы и упала на песок. Я потянулась за ней, но она была слишком далеко. Безумец лежал на мне; он клацал зубами, стараясь дотянуться до моего горла, а когда не сумел достать – попытался откусить нос. Мне всегда нравилось иметь нос, поэтому я повернула голову и заёрзала, но никак не могла скинуть с себя тяжёлое тело.

Я высвободила руки и схватила мужчину пальцами за шею, сжимая изо всех сил. Безумец даже не попытался помешать этому – просто продолжал размахивать руками, царапая мне лицо. Всё это время он безостановочно кричал. Теперь я осознала, что в этом есть некая зацикленность – как песня, которую он повторял снова и снова. Я не могла разобрать слов – по той причине, что у мужчины не было языка. Возможно, кто-то его отрезал – или безумец сам его отгрыз. Сказать было трудно.

В сущности, это не имело значения, поскольку мои руки начали слабеть. И впервые я увидела в глазах мужчины нечто похожее на радость. Всё, что осталось от его разума, жаждало увидеть, как я сдохну.

– И как быть, если ты понимаешь, что проиграл?

– Ну, разумеется, продолжать танцевать.

– Но ты сказал, что наступает момент, когда ты уже знаешь, чем закончится бой…

– Нет. Я сказал, что наступает момент, когда ты знаешь, чем он должен закончиться. Есть разница.

Дюрралу нравились такие ситуации. Те, когда я думала, будто нашла изъян в его уроке, а он терпеливо и спокойно давал мне разумный ответ.

Что до меня? Мне они нравились отнюдь не так сильно.

– Есть шанс, что ты объяснишь мне, в чём разница? – спросила я.

– Жизнь непредсказуема, малышка. Ты кидаешь кости или вытягиваешь карту из колоды. Видишь, что дела плохи, но продолжаешь танцевать – до тех пор, пока мироздание не пошлёт тебе немного удачи.

Я так и делала – боролась всё упорнее, хотя понимала, что проигрываю. Я ударила мужчину лбом в переносицу, разбив ему нос. Он не обратил на это ни малейшего внимания. Я вертелась и извивалась – и ему приходилось прилагать усилия, чтобы не дать мне вырваться. Когда мои руки слишком устали, чтобы удерживать безумца, я расслабила их и заехала локтем мужчине в лицо. Он укусил меня, оставив в моём предплечье два зуба. Я заорала от боли, но всё-таки продолжала наносить удары, продолжала двигаться – как могла. Продолжала танцевать.

В итоге всё вернулось примерно к тому, с чего начиналось: я держала противника за горло, а он, используя свой вес и силу, пытался вонзить в меня обломки своих зубов. Мои пальцы, мокрые от пота, заскользили по его шее. Пришлось ослабить хватку. И в этот миг солнце померкло.

На долю секунды нас обоих окутала тьма. А потом я мельком увидела, как подкованное копыто врезалось в висок мужчины. Удар был настолько силён, что голова оторвалась. Я лежала, ещё держась за раздробленную нижнюю челюсть безумца, когда его тело рухнуло на меня, словно он уснул в моих объятиях.

Ужас и отвращение придали мне сил, и я, привстав, скинула его с себя. А потом плюхнулась обратно на песок и посмотрела в большие карие глаза Квадлопо.

Первое, что пришло мне в голову: «Где тебя носило так долго?!», но я этого не сказала. В конце концов, бедное животное вообще не хотело тут находиться.

– Хорошая лошадка, – прошептала я, чувствуя, как глаза закрываются, а сознание ускользает. – Хорошая лошадка…