Книга Короткого Солнца - Джин Вулф Страница 3

Птица, увидев пламя в дальнем конце комнаты и обнаружив с неподдельным восторгом, что дождь больше не льет, воскликнула: «Хорош мест» — и полетела прямо к камину, приземлившись там в маленьком облаке пепла и расправив крылья, чтобы высохнуть с большим удовлетворением.

Мужчина за стойкой громко рассмеялся (как и половина его клиентов) и налил молодому человеку немного пива.

— Просто для начала.

Молодой человек не обратил на это внимания. Его взгляд был прикован к крепкому мужчине, даже моложе его, сидевшему за столом в центре комнаты.

— Плохого вечера, Бульдог, — тихо сказал он.

Как ни шумно было в комнате, Бульдог, казалось, услышал его слова; секунду или две он свирепо смотрел на него, а молодой человек смотрел на него, как кошка на мышиную нору.

От каминной полки донесся голос черной птицы: «Плох муж! Резать дев!» — и Бульдог крикнул: «Уберите это отсюда!» — и швырнул стакан в птицу.

Стакан ударился о камни каминной трубы, осыпав птицу осколками стекла. На один удар сердца в комнате перестало быть шумно. Затем молодой человек взял маленькую кружку пива, которую ему дали минуту назад, и швырнул ее в Бульдога.

— Убирайся отсюда! — Это был Козел, и, говоря это, он подал знак двум здоровякам, потягивающим пиво за столиком в глубине зала. Они поднялись как один.

Положив крючковатый багор на плечи, молодой человек поднял обе руки.

— Ты не обязан меня выгонять. Я полностью согласен. Я ухожу. — Когда он выходил за дверь, птица подлетела к его плечу.

Они вместе ждали под дождем, он стоял, опершись на шест, а черная птица мрачно сидела на крюке, который убил Куницу.

— Нет честн, — что-то в птице, что было не птицей, настойчиво бормотало молодому человеку, и птица повторяла это снова и снова: — Нет честн! Нет честн!

Из таверны донеслось рычание сердитых голосов, сопровождаемое двойным ударом двух ударов, нанесенных так быстро, что их можно было принять за один.

— Вот. Возьми его. Он тебе понадобится. — Предмет оказался карабином, сунутым молодому человеку кем-то, вышедшим из тени, таким же мокрым, как и он сам.

— Гимнура? Это ты?

Свет, льющийся из дверей таверны, был заблокирован громоздкими телами Бульдога и еще одного человека, который вытолкнул Бульдога и захлопнул дверь. Гимнура, прижав палец к губам, исчез в тенях улицы.

Молодой человек воткнул свой шест в грязь и прицелился из ружья, которое ему дали, а птица полетела под прикрытие карниза, уселась на подоконник и повторила:

— Атас! Нет честн!

Указательный палец молодого человека нащупал спусковой крючок. Он никогда не стрелял из карабина и не особенно горел желанием начинать.

Бульдог медленно поднял руки:

— Ты собираешься всадить в меня пулю, Жаворонок?

Молодой человек покачал головой:

— Вчера ты убил Лилию, а я...

— Я этого не делал! Это был Сервал, Пас свидетель.

— Сегодня ночью я тебя убью. — Где-то должен был быть предохранитель, который нужно было снять большим пальцем; он вспомнил, что кто-то сказал ему об этом много лет назад, и его большой палец искал кнопку, рычаг, или какую-то другую задвижку.

— Возможно, это был Сервал. Я не знаю, и мне все равно. Даже если это так, ты помог ему, и для меня этого достаточно. — Он попытался сжать палец на спусковом крючке и обнаружил, что не может этого сделать.

— Они тебя достанут. — Голос Бульдога был хриплым от бренди. — Они схватят тебя, и ты получишь пулю в живот, как и я.

Молодой человек заколебался. Есть ли в стволе готовый к стрельбе патрон? Он знал, что карабины часто носят без них, только с полным магазином. Надо переместить рукоять затвора вперед, чтобы карабин был готов. Он попытался потянуть ее левой рукой, но она не поддавалась.

— Ты не можешь хладнокровно убить меня.

Он судорожно сглотнул:

— Хорошо, не буду, если ты сделаешь, как я тебе говорю. У тебя есть нож. Вытащи его.

— Нет честн, — пробормотала птица с подоконника. И снова: — Нет честн!

— Значит, ты застрелишь меня, как только я возьму его в руки?

— Нет, — ответил молодой человек. — Вытащи его. Я не буду стрелять в тебя, пока ты не нападешь на меня.

Дождь, более сильный, чем все, что он когда-либо видел, хлестал по улице, дождь такой сильный, что на мгновение он совсем потерял Бульдога из виду. Из-за этого, возможно, он внезапно осознал, что окно таверны было полно лиц, как миска или корзина могут быть полны вишен.

— Вот он. — Бульдог показал свой нож.

— Выбрось его.

Бульдог покачал головой.

Большой палец молодого человека нашел предохранитель. Он толкнул его, не слыша щелчка в шуме дождя и не понимая, что он сделал.

— Выбрось его. — Он изо всех сил старался скрыть неуверенность в своем голосе. — Или все закончится очень, очень скоро. Сейчас! — Его палец напрягся на спусковом крючке, но выстрела не последовало. В таком случае он поставил карабин на предохранитель — при условии, что патрон находится в стволе.

Когда нож Бульдога улетел в слепую ночь, молодой человек вернул предохранитель на прежнее место.

— Я вынимаю свой, — сказал он. — Я должен убрать руку со спускового крючка, чтобы сделать это, так что если ты думаешь, что можешь броситься на меня, то сейчас самое время.

Бульдог снова покачал головой.

— В этой чертовой грязи? — Он плюнул в сторону молодого человека, но слюна потонула в потоке дождя еще до того, как слетела с его губ.

Молодой человек заметил, что Бульдог слегка покачивается; и, на самом деле, довольно сильно, если это видно при слабом свете, льющемся из окна таверны. Молодой человек неопределенно спросил себя, станет ли от этого лучше или хуже, но все-таки вытащил нож Куницы из ножен, показал его и бросил за спину.

— Нет честн! — настойчиво прокаркала птица.

— Она права, это не так — пока у меня есть это. — Молодой человек поднял карабин. — Так что я собираюсь прислонить его к стене. Я не буду пытаться взять его — или мой багор, — если ты этого не сделаешь. Ты даешь мне слово?

На мгновение Бульдог уставился на него. Потом кивнул.

— Сегодня ночью я уже убил твоего друга Куницу. Ты это знаешь?

Бульдог ничего не ответил.

— Я не дал ему ни малейшего шанса, то есть я дал ему тот же шанс, что ты, он и Сервал дали Лилии. Я сожалею об этом, поэтому даю тебе больше шансов, чем следовало бы...

— Нет честн! Стрелять! Стрелять! — настаивала птица.

— Чтобы загладить свою вину. Я собираюсь драться с тобой на равных условиях, и предупреждаю, что если я тебя побью, то убью. Если ты меня побьешь, я думаю, ты меня тоже убьешь. Но, конечно, это зависит от тебя.