Десантник. Дорога в Москву  - Олег Таругин Страница 29

И в этот миг сбоку негромко хлопнул будущанский короткоствол. За доли мгновения преодолевший неполную сотню метров болид вошел сантиметров на тридцать выше бампера – принявший к сведению короткий инструктаж Борисов аккуратно высчитал, сколько приблизительно составляют три ладони. Ослепительно полыхнув при встрече с бронезаслонкой, плазменный импульс сжег радиатор и расплавил блок цилиндров, так и не добравшись до топливного бака.

Но гитлеровцам не повезло. Как Леха и предполагал, от волнения товарищ не сразу отжал спуск. И ударивший в то же самое место второй выстрел, довершив разрушение двигателя, испарил полторы сотни литров бензина, вызвав детонацию паров. Шансов спастись у экипажа не было, равно как и у пулеметчика, так и не успевшего сделать ни единого выстрела. Бронетранспортер, переехав лежащий на шоссе труп, развернулся практически поперек дороги и замер, окутавшись клубами черного дыма, пронизанного огненными всполохами горящего топлива.

«Ага, все-таки «двести пятьдесят первый», – автоматически отметил Степанов, разглядев характерный вытянутый корпус, похожий одновременно и на колун, и на гроб.

Из распахнувшихся задних дверей вываливались в пыль обезумевшие от ужаса и боли горящие пехотинцы, тщетно пытающиеся сбить пламя. Помогать им никто не спешил, боясь попасть под пулеметный огонь, и Леха, поморщившись, прочертил дергающиеся в конвульсиях тела недлинной очередью. Патронов, конечно, жаль, но не изверг же он? И, не отпуская спускового крючка, отправил следом еще троих, искренне полагавших, что покрытые белорусской пылью куцые придорожные кустики достаточная защита от пуль. Остальные в героев играть не стали и драпанули, прикрываясь бортом горящего бэтээра, внутри которого уже начал рваться боекомплект. Первая… нет, даже не атака, а так, разведка боем, благополучно завершилась. Благополучно – для десантника с пилотом, понятно. А ждать следующей никто и не собирался.

– Утерлись, суки? Так вам и надо! – эмоционально сообщил Борисов, в крови которого бурлил выброшенный коротким боестолкновением адреналин, с нескрываемым сожалением возвращая товарищу плазменный пистолет. – Держи, Леш. Ничего, что я дважды пальнул?

– Наоборот, очень даже правильно сделал, красиво броневик сжег. Еще парочка, и медаль, считай, в кармане. Вот только касательно остального не обольщайся. Фрицы не идиоты, больше в лоб атаковать не станут, свяжут перестрелкой, лесом обойдут да отсекут от Михалыча. Уходить нужно, причем быстро.

– А как же товарищи осназовцы? – опешил летун.

Подумав при этом, что Леха, записавший на свой счет несколько подбитых танков, при таком раскладе тянет уже на полноценный орден. Как бы даже не на «Звездочку»…

– Товарищи осназовцы уж сами как-нибудь справятся, – пожал плечами Степанов, меняя опустевший патронный короб. – «Первый» – «Нулевому-раз». Отхожу в лес, иначе зажмут. Вы там скоро?

– «Нулевой», принял. Решение верное, отступай, свяжемся. Заняты пока. Конец связи.

– Связи конец, – буркнул Леха. – Все слышал, товарищ «Нулевой-два»? Хватай боеприпасы и отходи, прикрываю. Вон туда дуй. Вась, не спорь, не в бирюльки играем! – к месту припомнив слышанное от бабушки выражение, повысил голос десантник. – Выполнять!

– Есть, – подхватив трофейный автомат и брезентуху с запасными «кексами», Борисов отполз на пару метров и скрылся в придорожных кустах. Прячущиеся за корпусом горящего бронетранспортера и в придорожных зарослях гитлеровцы вяло постреливали, отвлекая внимание. Насчет последнего угадал: ожившая радиогарнитура сообщила раздраженным голосом старшего лейтенанта:

– «Нулевой», чего застрял?! Уходи немедленно, сканер засек множественные отметки в лесу, еще минуты три – и окружат. У тебя разрыв всего в полста метров. Вали оттуда, твою мать!

– Валю…

Подхватив пулемет, Леха съехал на пузе, оказываясь ниже уровня насыпи, и рванул следом за пилотом. Заметившие движение фрицы дружно долбанули вслед чуть ли не со всех стволов. С противным визгом взрезающие воздух над головой пули сбивали ветки и листву, с сухим стуком врезались, плюясь щепой, в стволы деревьев. Спецназовец прав, следовало вместе с Васькой драпать. Резко остановившись и присев на колено, Степанов ответил длинной, патронов на тридцать, очередью. Нормальные люди так, разумеется, не стреляют, поскольку эффективность практически нулевая, разве что случайно кого зацепит. Но, похоже, подействовало: видимо, преследователи оказались истинными поклонниками Голливуда и искренне верили в стрельбу а-ля Джонни Рэмбо.

«Ну и буй морской с вами», – злорадно подумал десантник, продолжив движение. – «И без того проблем хватает».

В этот момент что-то сильно ударило под лопатку, толкая вперед, и следом – в поясницу, заставляя упасть на колени. Если б на чистых рефлексах не выставил перед собой руки с пулеметом, так и пропахал бы мордой евро-азиатский континент, устеленный пожелтевшими сосновыми иголками. Став при этом похожим на Винни Пуха из старого советского мультика после падения в колючий куст: «ну, и рожа у тебя, Шарапов». А так ничего, только дыхалку сбил и поясница ноет, словно резиновым шлангом или омоновским «дубинатором» со всей дури огрели.

Вот, значит, как высокотехнологичный бронежилет пули держит? Нормально держит, и жить можно, и воевать. Поскольку, не окажись на нем сейчас этой обновки, он бы уже умирал, захлебываясь собственной кровью, с простреленным легким, перебитым позвоночником и парализованными ногами. А так максимум небольшой синяк останется, и то не факт. Правда, что-то неприятно царапает чуть повыше поясного ремня, но с этим можно и позже разобраться, некогда сейчас. Наверное, фашистская пуля в бронике застряла. Ну, оклемался? Так чего раскорячился в коленно-локтевой, деˊсант?! Ждешь, пока фрицы подойдут? Вперед, догоняй товарищей… и Ирку. Хотя патроны еще имеются, можно ненадолго задержаться да фашистов слегка шугануть, чтобы особо не борзели. Ибо – не фиг.

Один из пехотинцев, заметив, как упал русский пулеметчик, что-то весело прокричал камрадам, выскакивая на открытое место. За что немедленно и поплатился, поймав грудью пару пулеметных пуль. Следом рухнул, зажимая руками простреленное горло, еще один, тоже решивший взглянуть на убитого большевика. Остальные резко умерили интерес, торопливо попадав на землю и снова открывая огонь.

Добив ленту, Степанов решил, что хорошего понемногу. Ужом выскользнув из пристрелянного сектора, десантник рванул вглубь леса, на ходу вызывая товарищей:

– «Нулевые-два и три» – «Нулевому-раз»!

Но наушники радиогарнитуры молчали.

– Повторяю, «Нулевые-два и три», ответьте «Нулевому»! «Нулевой-три», Ирка, на связь!

И снова никакого ответа. Вообще никакого, даже обычной статики не слышно.

– Да какого хрена?! Михалыч, Васька, ответьте! Ирка! – внутренне холодея, почти заорал Степанов прямым текстом, прикидывая, что может означать полное отсутствие связи. Неужели, пока они с летуном воевали возле шоссе, фрицы взяли особиста с девушкой? Нет, глупости, по времени никак не вытанцовывается, да и Борисов буквально пару минут назад вперед ушел. Не могло с ними ничего плохого произойти. Плюс Локтев маякнул бы, случись что. Блин, Локтев, точно, вот же он идиот!