Видок. Неживая легенда - Григорий Шаргородский Страница 29

Легкий поклон и улыбка в сторону именинницы заставили девочку залиться румянцем.

Ну что же, ловись, рыбка, большая и маленькая. У мужчин самое слабое место – это тщеславие, а вот у женщин – любопытство.

– Не беспокойтесь, господин видок, – заинтересованно сказала княгиня, – столица наполнена всякими ужасами и жуткими происшествиями. Так что можете смело развлечь нас самой страшной из своих историй.

– Но без подробностей, – честно попытался я вразумить княгиню.

– Именно что с подробностями, – фыркнула та.

– Только не при ребенке, – упрямо мотнул я головой, делая вид, что ради желания княгини переступаю через собственные принципы.

– Анна, оставь нас, – жестко приказала княгиня.

Именинница немного обиженно посмотрела на меня и отошла к банкетному столу.

– Итак, господин видок, чем же эдаким вы можете нас удивить?

– Могу рассказать об одном мастеровом, который работал на паровой пилораме. – Заметив брезгливо поджатые губы княгини, я лишь внутренне усмехнулся. – Сей мужик слыл спокойным малым. Жил тихой семейной жизнью, да вот беда – жена-то у него была молода и красива, а сам он и лет уже немалых, да и статью не особо вышел. Как вообще образовался столь странный союз, я не знаю, но добром все это кончиться попросту не могло. Стал мастеровой ревновать жену к каждому телеграфному столбу и, по слухам, совсем не без причины. А злость – она такая штука, что постепенно копится в душе черным пятном и может из человека сделать настоящего монстра. Итог сей трагической истории я видел воочию. Не нашел однажды мужик своей супруги в их тихом семейном гнездышке и решил заглянуть к соседу, а там все как в книгах Руководова.

– Вы читаете подобную литературу? – перебила меня княгиня с таким видом, будто общалась с внезапно заговорившим боровом.

– Я вообще много читаю и для общего развития поинтересовался творчеством столь известного среди дам писателя. Но давайте вернемся к нашей истории. Обычно ревнивцы, даже потеряв от ярости рассудок, убивают своих жертв и тут же раскаиваются, но этот был не таким. Он больше часа резал тело любовника на части, перед этим приколотив неверную супругу гвоздями к стене, дабы она могла все видеть. И пол, и стены небольшой комнаты были залиты кровью. Нож убийцы с чавканьем и скрежетом по кости разделывал суставы уже мертвого человека. И все это только для того, чтобы еще одним куском окровавленной плоти, поднесенным к лицу жены, заставить ее раскаяться в измене. – Говорил я тихо, чтобы не услышала именинница, а в итоге получался зловещий полушепот.

Клянусь, мой жест рукой, как бы иллюстрировавший подношение обезумевшего мужа неверной жене, был совершенно непроизвольным, но именно это и добило аудиторию.

Одна из сопровождавших княгиню дам хлопнулась в обморок, хорошо хоть стоявший рядом юноша успел ее подхватить. Вторая дама из свиты осталась на ногах, но она еще в начале моего повествования успела зажмуриться и закрыть уши ладонями. А вот княгиня хоть и побледнела, но все еще с вызовом смотрела на меня.

В принципе, уже сказанного было вполне достаточно, но я не удержался:

– Уже когда она умерла, убийца вскрыл бедняжке живот и выдрал оттуда все внутренности. Самым страшным в том доме был не вид кровавой вакханалии, а запах, причем даже не крови и содержимого разорванных внутренностей, а удушающе-приторный, кисло-сладкий запах животного страха.

Княгиня позеленела и инстинктивно прикрылась веером, несколько раз судорожно сглотнула, а затем почти бегом покинула нашу веселую компанию. Через десяток секунд она выскочила из зала, серьезно озадачив гостей, которые тут же засуетились, пытаясь выяснить, что же сейчас произошло.

Боковым зрением я увидел блеснувшую, словно фотовспышка, короткую улыбку, а когда посмотрел на именинницу, та одними ресницами обозначила свою благодарность. Похоже, мой подарок ей сегодня окажется самым крутым.

Даша тоже едва скрывала злобную радость.

Ну что тут скажешь, герой, кикимору мне в тещи! Нашел с кем воевать. Ну вот на кой черт я сотворил себе врага на пустом месте, причем довольно могущественного? Хотя сомневаюсь, что у меня был другой выход: княгиня в любом случае облила бы меня презрением, и не факт, что после этого я не наговорил бы ей чего похуже. Так что все закончилось относительно неплохо.

Впрочем, насчет «закончилось» я немного поторопился.

Быстро оценив обстановку, Даша тепло попрощалась с именинницей и решительно увела меня с праздника.

– Игнат, ты невежа и варвар. Как можно вести себя так грубо в приличном обществе?! – возмущенно шипела моя спутница, но ее злость была слишком уж наигранной.

– Да, именно варвар, – не стал я оправдываться, – дикий и необразованный провинциал, выползший из болота.

Спокойствие уже вернулось ко мне, но сожаления о содеянном так и не возникло. Влиться в это общество у меня все равно не получится. И дело даже не в том, что они родовые дворяне, а я всего лишь служилый. Играть роль эдакой диковинной собачки я не собирался, и столь агрессивная защита уже не казалась мне чрезмерной.

– Сударь, извольте остановиться! – послышался сзади звонкий юношеский голос.

Мы вынуждены были притормозить и развернуться. Когда Даша увидела, кто к нам приближается, она тут же вцепилась коготками мне в предплечье:

– Не вздумай убить моего троюродного брата, – злобно зашипела княжна мне в ухо.

Я, конечно, сейчас натворил делов, но за кого она меня принимает? За отморозка?

Да, за отморозка. Это стало понятно по ее обеспокоенным глазам.

– Сударь, – практически налетел на нас юноша в гражданском костюме, но явно с уже начавшей формироваться военной выправкой. Это был один из тех, кто входил в свиту княгини. – Вы оскорбили даму, и я…

– Секундочку, – максимально вежливо прервал я пламенную речь юноши. – И чем это я ее оскорбил?

Подобное поведение при вызове на дуэль явно разрывало местные шаблоны, и пока еще неопытный в этих делах парень немного опешил. Будь он чуть постарше или окажись на его месте бретер, мне не удалось бы так легко выкрутиться.

– Вы наговорили ей разных мерзостей и… – пока еще с полной уверенностью в голосе заявил возмущенный кавалер.

– …и сделал это по ее же просьбе, – опять не дал я договорить своему оппоненту. – Вы там присутствовали и наверняка помните, как я старался отговорить ее сиятельство от этой сомнительной затеи. Ведь так?

– Да, но…

Нужно не позволить ему опомниться и заставить отвечать на прямые вопросы.

– И чем же тогда я оскорбил нашу милую хозяйку? Тем, что не сумел отказать даме в ее прихоти? Тем, что мне не хватило сил остановить ее в неподобающем желании узнать запретное?

Пока парень пытался найти ответ на заданные мною вопросы, я добил его искренним заявлением: