Любовь.mp3 - Павел Парфин Страница 29

Девушка. Шестые говорили, что Иисус Христос — «образ Бога невидимого». А были еще седьмые, восьмые… Десятки десятков самых разных подходов и мировоззрений. Что же удивительного в том, что разные дети воспринимают отца по-разному? По-разному любят и верят в своего Отца и Сына Его Человеческого.

Незнакомец. От такой любви запросто сойти с ума. Не любовь, а многоголовый дракон. Или это сам бог такой — дракон о семидесяти семи головах. Обычно герой стремится отрубить дракону сноп его ужасных голов, а здесь все наоборот: люди добровольно, с молитвой на устах ваяли дракону его бесчисленные головы… Но что же вы хотите?! Любить иначе, когда наполовину являетесь животными?! На две трети! На четыре пятых! Вы все животные, вы — дети Адама, съевшего плод от дерева животных! Адам заблудился в раю, в его священных кущах, однажды набрел на дерево с чудесными спелыми плодами… О боже, ну почему он не прошел иным путем, средь колючих кустарников и зябких зорь?! Ведь там, в том же раю, росло другое дерево — дерево, порождающее людей.

Девушка. Людей-животных давно уж нет. И были ли люди, родившиеся от дерева животных?.. Вот ты, кто ты? Чувствуешь ли ты себя животным, помнишь ли ты свист собственного хвоста, отмахивающегося от назойливых мух? Или ты… человек? И в твоем скупом разуме еще поблескивают, слабо и кротко, созвездия памяти — блистательные воспоминания о первородном плоде? О необыкновенном райском дереве, любимом Богом? О единственном дереве, плодящем людей. «И Бог создал человека, и люди создали Бога».

Незнакомец. Ха, мне кажется, еще немного — и мы найдем общий язык.«…и люди создали бога». Классно. Правда, классно? Люди создают своих богов… Да что там, я создал своего бога — Гемоглобова! Я!! «Следовало бы богам почитать людей, как существует истина». Мне даже представить себе трудно, чтобы боги почитали людей. Или отроков. Чтоб альтернативный Иисус, один на всех коптских гностиков, почитал бы, к примеру, тебя. Но Гемоглобов… Он бог… Я заставлю его почитать меня! Я всех вас заставлю почитать меня!

Девушка. Ты волнуешься, я вижу, как ты сильно волнуешься, переживая за всех нас. Но ты, именно ты, заварил эту кровавую кашу; для тебя кровосмешение десятков людей столь же заурядно, естественно, сколь обычным делом является для винодела винокурение. Ты будто дешевое ягодное вино гонишь из наших алых соков. Столь ты высокомерен к нашей крови, безжалостен… Рассудок твой командует: вперед! — но сердце цепляется всеми клапанами, как пальцами, безуспешно пытаясь повлиять на возбужденный твой разум. Как шпаги, скрестились, схлестнулись в тебе дух и душа, рассудок и сердце! И в твоем волнении отчетливо угадывается весь жар и холод ужасного поединка. «Если вас спрашивают: „Каков знак Вашего отца, который в вас?“ — скажите им: „Это движение и покой“». Так обрети покой и немедленно начни истинное движение! Объяви перемирие себя с самим собой, продли это перемирие бесконечно… конечно… вечно… Будь в ладу с Богом.

Незнакомец. Твой Христос заблуждался! Ведь ты не станешь отрицать, что он произошел от духа святого? Хотя это вовсе не так, хотя евангелие из Наг-Хаммади отрицает такую возможность. Но, допустим, что было все так, как выдает нам ортодоксальная церковь, и Иисус — отпрыск духа святого. На миг я соглашусь принять такое. Однако сказано: «…те, которых породил дух, и они заблуждаются из-за него».

Девушка. То евангелие, на которое ты постоянно ссылаешься, не принято Церковью, и ты должен это знать. Христос, чьи логии ты любишь повторять, — Бог гностиков, маргинальных христиан, нередко исповедовавших почти экстремистские взгляды. Но я ни в коей мере не осуждаю, не имею права осуждать их теософическую позицию и в особенности образ Бога, предложенный ими. Более того, я, подобно тебе, готова на какое-то время, пока длится наша полемика, взять Христа гностиков «под защиту». И даже согласиться с приведенными тобой доводами, но лишь отчасти. Да, это так: «…и они заблуждаются из-за него. Поэтому одним и тем же Духом огонь зажигается и гаснет». Но Христос не заблуждался… Или заблуждался ровно настолько, насколько Ему было отмерено Его Отцом.

Незнакомец. К счастью, Гемоглобов не вылеплен и не порожден ни духом святым, ни каким-либо иным виртуальным родителем. Гемоглобов — разлит. Разлит обыкновенным смертным! Как компот, как вино… И все равно, какое это благородство! Какой потрясающий, запредельный потенциал!..

Наконец Эрос вспомнил тот давний разговор. И совершенно не удивился тому, что гемочатовскую тему продолжили другие люди. Или нелюди. И не продолжили, а скорее, скопировали, изобразили, сыграли. Зачем-то. Чтоб ему, Эросу, о чем-то сказать, подвести этим неожиданным диалогом к какому-то открытию. Может, даже подвести к его же собственному спасению.

Сделав такое открытие, он вмиг потерял интерес к умной беседе, спросил у девушки первое, что пришло на ум:

— Скажите, как называется эта огненная река?

Удивительно, она поняла его неразборчивый лепет, произнесенный чуть ли не скороговоркой.

— Вы абсолютно правы, юный человек, — девушка, оторвавшись от работы и от напряженной беседы с могучим соседом, приветливо улыбнулась Эросу. — Это и в самом деле огненная река. Десять вечностей назад ее назвали Звеном, что значит «река, спасшая ад», — проследив за взглядом Эроса, она добавила с некоторой тревогой в голосе. — И не думайте ловить щукони! Это запрещено законами Юфилодора. Какой-никакой, но он все-таки ад. К тому же ловля щукони — вещь далеко не безопасная.

Эрос так и застыл, сидя на корточках, пораженный удивительной тирадой рогатой незнакомки. Юфилодор. Ад. Боже, где он на самом деле? И главное, где он был до того момента, как… очутился здесь?

— Щукони — те создания, которые вы приняли за тени людей, — пояснила девушка; голос ее вновь приобрел нежный и мягкий оттенок. Эросу в тот же миг стало легче.

— Простите, я нечаянно подслушал ваш разговор, узнал ваше имя…

— Амелиска.

— Прикольно! То есть очень оригинально и… красиво. А меня Эросом звать.

— Знаю. Знаю так же и то, что в Юфилодор вы попали по воле вашего друга. Откровенно признаюсь вам: вы здорово влипли. Вы и ваши приятели. Ведь вас, вздумавших сыграть злую шутку с самими собой, если не ошибаюсь, должно быть тридцать?

— Да, где-то так. Но постойте, откуда вам все известно?

— Хм, кому как не нам, парень, знать, что происходит в родной узнице! — воскликнул тщеславный спутник Амелиски; после того как юноша прервал его беседу, он настороженно следил за каждым жестом Эроса.

— Вы узники ада? — отчего-то удивился Эрос.

— Да, мы добровольные его пленники, — грустно улыбнулась девушка. — Однажды мы пришли в Юфилодор и решили остаться здесь навсегда.

— Когда мы увидели, как тяжело вашим душам… — хотел было пояснить рогатый незнакомец, но Амелиска, сильно волнуясь, опередила:

— Мы всего лишь добровольные опекуны и наставники душ дионисов. Так в племени отроков называют души людей. Много лет назад судьба забросила часть моих соплеменников в ад, с той поры… — девушка на мгновение замолчала, подбирая слова; видно было, с каким трудом даются ей воспоминания. — Мы бок о бок живем с вашими душами, как можем, помогаем им выдержать бремя вечности.