Кровь танкистов - Олег Таругин Страница 29

Сержант поморщился:

– И всего-то? Ладно, свои имеем. «Дедушке» такое курить впадлу, – и вытащил твердую пачку дорогущих – аж целых восемьдесят копеек в Союзе! – болгарских «БТ». Закурил:

– И харе «такточкать», салага, уши вянут. Тебя в учебке кто дрючил? Селиванов? Или Радиев?

– Не, прапорщик Махров.

– Опа, – Бурунов удивленно взглянул на молодого бойца. – Так ты «махровец», выходит? Ну, тогда, ёптыть, слова насчет говна беру обратно. «Спать не придется» – мужик правильный и учит дельно. Все ж таки четыре года «за речкой» оттарабанил, знает, что бойцу знать нужно, а что можно и похерить. Сильно драл?

– Да не особенно, – пожал плечами Дмитрий. – Как всех. Перед самым выпуском по морде дал, зуб вышиб.

– Ну, это он могёт, – понимающе заржал сержант. – Наверняка ж за дело?

– Угу, за дело. – Захаров отвернулся. Вспоминать, за какое именно «дело», ему совершенно не хотелось.

– Да не тушуйся, салага, не стану я ничего выпытывать, больно нужно, ёптыть. Ладно, сиди, я пройдусь. Только чтоб башка над бруствером ни на сантиметр не торчала, понял? Увижу – второй зуб выбью. Я, конечно, не Махров, но тоже бить умею. Михалыч и научил. Скоро броня с колонной подойдет, и двинем. А пока сиди, жопу о камни массируй.

– Так точ… понял, тарщ сержант.

– Вот и молодца, – замкомвзвода пружинисто поднялся на ноги, подхватив автомат, и зашуршал подошвами разношенных кроссовок, явно импортных, по мелким камешкам, во множестве выстилавшим дно неглубокого окопчика.

Захаров снова взглянул на недалекие горы. Нет, плохие они все-таки, неправильные. Не горы, а так, рельеф местности. Души в них нет, вот что – одни камни…

Колонна пришла в срок: десять пятитонных армейских «наливняков» под прикрытием парочки БМП и трех бронетранспортеров. Солидная «ниточка», обеспечить прохождение которой должны были именно они. Над головой пророкотала боевая пара «крокодилов», отправившись на проверку маршрута. Даже еще не успевший понюхать настоящего боевого пороха Захаров отчего-то сразу понял, что толку от подобного будет мало. Нет, тот порох, чей аромат он в обилии осязал на стрельбище и во время маневров, тоже, разумеется, был настоящим. И в ноздри шибал еще как, особенно, когда ветер дул в рыло. Вот только стрелять приходилось исключительно по ростовым мишеням, а вовсе не по живым людям.

А что до «вертушек»? «Духи» ведь не дураки, чтобы постоянно сидеть вдоль всего пути следования колонны. Выберут место и появятся не раньше, чем наблюдатели засекут поднятую техникой пыль. Ударят – и уйдут, как бывало не раз. Об этом им еще в учебке инструкторы все уши прожужжали: мол, типичная партизанская тактика, засады по ходу движения колонн на заранее не подготовленных позициях. Неожиданная атака, короткий, не более нескольких минут, бой – и скрытный отход. И ищи их потом по горам… А на то, чтобы барражировать над «ниточкой» все время ее следования, ни у какого «двадцать четвертого» горючки банально не хватит. Это если исключить наличие у моджахедов ПЗРК, каковые у них, разумеется, имеются – стараниями, если верить тем же инструкторам, американского империализма и его пакистанских приспешников.

И если колонна не пройдет, по ближайшему кишлаку, разумеется, влупят со всей дури – или теми же самыми «Ми-24», или «Градами», или – если командование расщедрится и захочет преподнести особо эффектный урок – над заданной точкой пройдет звено фронтовых бомбардировщиков, после чего внизу уж и вовсе ничего не останется, только оплавленные камни и тухлая вонь сгоревшей взрывчатки. Или химически-резкая, если шарахнут напалмом… хотя, конечно, мы это американское изобретение времен вьетнамской войны и не применяем, разумеется, о чем им неоднократно говорилось на инструктажах…

Торопливо погрузились на броню. Захарову – как и остальным «молодым» – достались, ясное дело, самые непрезентабельные места. Да и подложить под задницу что-нибудь мягкое никто из них не догадался, так что к концу маршрута новички сидеть нормально уже не могли, уж больно разнились ложащиеся под гусеницы бээмпэ и колеса бронетранспортеров горные дороги Афгана с раскатанными колеями полигона в Фергане.

Но доехали. Несмотря на мрачное настроение комроты и сосредоточенные лица водителей бензовозов, их даже ни разу не обстреляли. То ли просто повезло, то ли виной тому оказались «вертушки», трижды за все время движения колонны все ж таки проходившие, рассыпая дымные звездочки тепловых ловушек, на бреющем над дорогой, но факт оставался фактом – они добрались без потерь и боестолкновений. Чему, очень похоже, удивились все – кроме, разумеется, «молодых» десантников, пока мало что понимающих в окружающей их действительности афганской войны. Случайно подслушанный Дмитрием разговор комроты с незнакомым майором из числа встречающих ничего не прояснил:

– Странно, Палыч. А ведь должны были клюнуть, обязаны были!

– А вот хер их поймет, должны не должны… Не клюнули – значит, не клюнули. Или у них другая задача. А может, просто разведка просрала. Счас колонна пойдет в город, а ты своих веди на точку. Там пацанов уж давно сменять пора, но дня три на притирку дам. Пусть передают, что еще не про…любили. Посидят с недельку, опыта наберутся. Потом возвращай молодняк, вертушку пришлю. Ясненько?

– Обижаешь, майор, конечно, понимаю. Сделаем все в лучшем виде.

– Вот и давай, делай. В Союзе что?

– А в Союзе, знаешь ли, такая х…ня творится, что без поллитры и не разобраться! Не поверишь, но Горбач…

Самую интересную часть разговора, которую Захарову, что называется, до усрачки хотелось услышать, самым наглым образом пресек замком Бурунов:

– Салага, снова херней маешься, ёптыть?! А ну бегом к бойцам, скоро жрать дадут. И не отсвечивай мне до отбоя, – помедлив, сержант ухватил его за предплечье, болезненно сжав бицепс стальными пальцами:

– И это, молодой. Если чего слышал, ёптыть, – так при себе держи, понял?

– Понял, тарщ сержант, – выдавил Дмитрий, морщась от боли в стиснутой мышце.

– Вот и ладненько, – замкомвзвода, явно, на правах допущенного, без доклада шагнул под выбеленный афганским солнцем брезентовый тент.

Подхватив автомат, Дмитрий торопливо убрался к товарищам, гадая на ходу, что за неведомая «хуйня» творится на Родине и что такого неожиданного мог сделать Генеральный Секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев. Ну, в смысле, такого неожиданного, что это станет обсуждать комроты аж с целым майором…

Колонна благополучно убыла в сторону города, названия которого Дмитрий не запомнил, а их снова погрузили на броню и еще с пару часов трясли, до той самой неведомой «точки». Которая оказалась одним из дальних блокпостов – пара сооруженных из местного камня строений, окруженные сетью неглубоких окопов, брустверы которых были выложены тем же самым камнем. Порядком озверевшие от одиночества «старички» встретили прибытие «молодых» на ура: хоть какое-то разнообразие, плюс – почта и новости, плюс – еда и, разумеется, выпивка (как без этого, Бурунов лично выгрузил из командирской бээмпэшки две стандартные канистры с чем-то жидким, но явно, что не солярой или бензином. Уж больно восторженно воспринимали появление емкостей старослужащие бойцы).