Требуется пришелец - Евгений Лукин Страница 29

— Видите ли, — несколько даже виновато сказал академик. — Человечество, Глеб, тут вообще ни при чём. Уничтожать-то летят не людей… Вернее, и людей тоже, но… так, за компанию…

Глеб моргал. Окурок обжёг пальцы. Выронил. Поднимать не стал.

— Позвольте… А радиосигналы?

— А радиосигналы, которые мы перехватили и частично расшифровали, судя по всему, адресованы совсем другим существам.

— Но на Земле нет других разумных существ!

— Получается, есть…

Глеб очумело огляделся.

— Кто?!

— Вы будете долго смеяться. Стрекозы.

Лягушачьи трели за бетонной стеной, казалось, стали громче. И шорох бесчисленных перепончатых крылышек — тоже.

— Налейте-ка по второй, Ефим, — попросил Лавр Трофимович. — Глебу — побольше…

— Иди-иди отсюда, — пробормотал Богорад, сгоняя стрекозу с горлышка бутылки. — Нечего подслушивать…

Глеб машинально подставил стаканчик и так же машинально его принял. В три глотка. Помогло. Во всяком случае, оглушило.

— Я вас слушаю, — напомнил Богорад академику. — Как вообще раскопали, что это именно стрекозы?

— Видите ли, — сказал тот. — Монстрики наши… Или кто они там?.. — Он мельком бросил взгляд на Малую Медведицу. — Словом, они используют аналитический язык…

— Поясните.

— М-м… Как бы это попроще? Представьте знаковую систему, где каждый знак тоже состоит из знаков. И те, в свою очередь, состоят из знаков. Представили?

Контрразведчик хмыкнул — и задумался.

— Хорошо. Берём знак, соответствующий нашему обращению «вы», разнимаем его на составные. На знаки следующего уровня. Так вот уже на втором уровне становится ясно, что обращаются отнюдь не к людям… Вам в самом деле интересны эти подробности?

— Пожалуй… нет.

— А коли так, извольте поверить на слово.

— Верю, — сказал Богорад. — Но в таком случае возникает масса вопросов.

— Задавайте.

— Как им удалось уничтожить боевой космический корабль? И когда?

— Когда? Да скорее всего в карбоне каком-нибудь… Задолго до появления людей. А вот как? Право, не знаю. Но уничтожен он был ещё на подлёте к Земле…

— Вы что, издеваетесь? — заикаясь от злобы, вмешался Глеб, утративший всякое почтение к возрасту, заслугам и службам государственной безопасности. — Какие стрекозы? Ими вон лягушки харчатся! Детишки сачками ловят!

— Выродились… — тихонько напомнил Богорад. — Мельче стали… Пока всё по тексту.

— Ага! Мельче стали… Мозгов-то всё равно нету! И не было никогда!

— Есть другое объяснение, — известил Лавр Трофимович, кажется, нисколько не обидевшись на вспышку Глеба. — Одна стрекоза вообще ничего не значит. Также, кстати, как и один отдельно взятый контрразведчик. Пусть её хоть лягва ест, хоть юннат на булавку накалывает…

— То есть?

— Коллективный разум, возникающий на уровне стаи. Роя.

— Х-х-х… — сказал Глеб и снова полез за сигаретами.

— Что с вами? — спросили его.

— Да кто когда видел эти разумные стрекозиные стаи?!

— Не исключено, что мы с вами как раз это сейчас и наблюдаем, — с академическим спокойствием отозвался Лавр Трофимович. — Взгляните-ка…

Огромный плотный рой в вышине менял очертания. Казалось, чьи-то незримые руки пытаются вылепить из него подобие объёмной лежачей восьмёрки.

— И это, по-вашему, свидетельство разума?

— Скорее его остатков. Так сказать, последние судороги. Между прочим, импульс «выродились» можно истолковать именно как «утратили разум».

— Нет, ну а смысл-то, смысл этих их… танцев под луной?!

— Предположим, ставят помехи.

— Кому?

— Ну не нам же! Хотя… Электроника-то — забарахлила. Любопытное совпадение, правда?

— Бред… — пробормотал Глеб, тщетно чиркая зажигалкой. Сдохла. Очень вовремя!

— Ну ладно… — снова вмешался Богорад. — А что за существа сидят в планетоиде?

— Не знаю.

— Нет, позвольте! Если удалось раскодировать импульс «вы», то, стало быть, импульс «мы» тоже скорее всего расшифрован…

— Импульсом «мы» занимался не я.

— А кто?

— Точно сказать не могу. Какая-то группа в Швейцарии…

— Давайте лучше выпьем, — угрюмо предложил Глеб, так и не закурив. — Устроили, блин, ток-шоу… напоследок!

Внезапно мелькнула догадка, что ток-шоу в курилке устроено старшими товарищами неспроста. Нарочно злят. А иначе пойдут истерические всхлипы и причитания, что так и не успел позвонить в последний раз… Мама! Боже мой, мама… Глеб задохнулся.

— Два наряда вне очереди! — неистово раздалось в отдалении.

Обернулись, посмотрели. На плацу угадывались три фигуры в камуфле. Две стояли навытяжку, одна жестикулировала.

— Звездочёты, блин! Астероида ни разу не видели? Бегом… марш!

Двое подхватились, кинулись к зданию казармы. Третий помедлил и, хищно оглядевшись, замер. Потом двинулся к курилке.

— Так, — зловеще молвил он, приблизившись. — А вы, орлы, что тут… — осёкся, крякнул. Луна тускло высветила звёздочки на пятнистых матерчатых погонах. — А-а… — разочарованно протянул старлей. — Товарищи учёные? Доценты с кандидатами… О! Ещё и колдыряют! Гауптической вахты на вас нет…

— Выпьешь, лейтенант? — прямо спросил Богорад.

— Так а я к чему веду?.. — оскорбился тот, беря протянутый стаканчик. — Армянский? Хорошо живёте… — Выпил, закусил сыром. — Ну что? — осведомился он, поглядывая на Малую Медведицу. — Точно говорите, не столкнёмся мы с ним?

— Точно…

— Ну я на вас надеюсь. А то ведь мне в отпуск с завтрашнего числа… Так! — перебил он себя, вглядываясь в лунный сумрак. — Ещё один звездочёт…

Действительно, на втором этаже казармы открылось окно, и в нём смутно обозначился бледный солдатский торс. Старлей вернул опустевший стаканчик и устремился к зданию. Окно захлопнулось.

— Стрекозы, блин… — донеслось издали. Должно быть, сошёлся с насекомым лоб в лоб.

Трое в курилке дождались, пока дверь за офицером закроется, и разлили по последней. Впрочем, Богорад сказал, у него в сумке есть ещё одна бутылка. На всякий счастливый случай… На какой, интересно? Неужто он надеется, что на планетоиде тоже что-нибудь откажет?..

— Ну что? — произнёс со вздохом Лавр Трофимович. — Хорошая была планета. Давайте помянем…

— Тогда уж не чокаясь, — негромко добавил Богорад.

Трое примолкли, оглядели напоследок подлунный мир, а в следующее мгновение порывисто встали, расплеснув коньяк.