Возраст не помеха - Виктор Мишин Страница 29

–Здание школы в частном секторе, на той стороне. По карте если смотреть, то по прямой на запад от вас, там одна такая,– комиссар кивнул,– вроде как штаб, но какого подразделения, пока не знаю. Но главное, там склады снабжения.

–Ты докладывал?

–Когда бы я успел, Егор Степанович? Как узнал, так и сообщаю. Сразу не сказал, думал, этим, в батальоне, расскажу, но, думаю, вы и сами разберетесь, свяжетесь с кем надо.

–Молодец, диверсант. За самоходки лично от меня спасибо, они ведь конкретно против нас и готовятся. Последнюю вылазку они делали пехотой и получили от нас, да ты и сам знаешь, я про мины.– Да, весь прошлый план с атакой сквера был рассчитан в том числе и на мины, и они помогли.– Черт, у нас всего три орудия и несколько ПТР, а людей и вовсе чуток, не знаю, помогут ли нам, но все равно спасибо. Устал, наверное, да? Вижу, что устал, не тряси головой, понимаю, что не железный, хоть и хочешь таким казаться. Потерпи, браток, больно уж полезен ты оказался, и вовремя.

–Я попрошу на берегу вам помочь,– не стал перечить насчет усталости я, а продолжил разговор:– Из зданий можно работать бутылками с КС, попрошу отправить вам, если есть.

–Ты думаешь, они не знают, что нас тут два землекопа? Нет людей, парень, просто нет. А КС да, хорошо бы, кончилась она у нас еще вчера.

–Если живым останусь, я вам кое-что расскажу, но чуть позже, нужно проверить сведения.

–О чем?– заинтересовался комиссар.

Ну нельзя сейчас ему говорить о предстоящем наступлении, слишком долго еще до него, но так хочется обнадежить хорошего человека…

–О многом и разном,– многозначительно ответил я и ушел.

Вновь крадусь один, но немцев в этих местах нет, стоит опасаться только нескольких домов вблизи Волги, там немчура захватила позиции давно и удерживает, не могут наши их выкурить. Днем Сталинград выглядел совсем по-другому, страшно и грустно. Страшно было еще и потому, что до этого в светлое время суток я таких прогулок не устраивал, мало ли кто тут может быть. Ходить реально сложно, может прилететь буквально в любую секунду, а уж общая канонада из стрелкового оружия тут и вовсе не прекращается. Трудно перебегать улицы, в некоторых местах они открытые всем ветрам, и пулеметам приходится долго шариться по развалинам в поисках наиболее заваленного места. Но в таких местах тоже непросто, часто их минируют именно из-за того, что по ним можно скрытно передвигаться.

Различные позиции наших войск я старался обходить, чтобы не задерживаться. Позициями я их назвал номинально, разрозненные группы солдат, иногда всего по нескольку человек, укрываются, но бдят ребята. Иногда, слыша окрики, приходилось нырять в ближайшие развалины и улепетывать, один раз даже выстрелили вслед. В итоге добрался по назначению я только через пару часов. Встретил меня старший лейтенант, невысокий, худой парнишка со светлыми волосами и черным от копоти лицом.

–Ты, значит, наш диверсант?– улыбнувшись, спросил лейтенант. Удивительным было его настроение, такой жизнерадостности в глазах я тут еще не встречал.

–Я, я,– кивнул в ответ, усмехнувшись, но добавил:– Только не нужно об этом кричать, товарищ лейтенант, а то быстро перестану им быть.

–Пойдем ко мне, разговор долгий будет.

Вновь кивнув, скорее своим собственным мыслям, я поплелся за лейтехой в подвал ближайшего дома. Оттуда какими-то неведомыми тропами прошагали под несколькими разрушенными домами и, наконец, пришли на КП.

–Здравствуйте, товарищи,– поздоровался я с присутствующими в штабе батальона бойцами и командирами.– Дайте что-нибудь попить, а то так есть хочется, что переночевать негде.– После дикого хохота добавил уже всерьез:– Можно что-нибудь съесть, а то уже ноги не ходят, почти сутки ничего не ел.

–Ничего себе. Светлов, это он? Я думал, постарше кто-то,– удивленно произнес один из командиров, тоже вроде как лейтенант. Молодой, лицо волевое, широкие плечи обтягивает потерявшая цвет гимнастерка.– Сказали, парень придет, а тут – ребенок!

–Я тоже был удивлен, но да, это он,– ответил Светлов.

Бойцы тут же, по приказу Светлова, накрыли стол… ну, шучу я так, шучу. Поставили на снарядный ящик котелок с холодной кашей, налили в кружку кипятка, дали полбуханки хлеба. Наворачивая за обе щеки, слушал разговоры и охреневал. Как же все запущено-то… Но настроение людей мне нравилось, не было и следа паники или страха, они просто сильно озабочены тем, как надрать задницу врагу, решимость на их лицах мне нравилась. Настораживало только одно, планы старших командиров, о которых я тут тоже услышал. Да уж, это у нас есть, не отнять. Поставить задачу младшему по званию, а как он ее выполнит, думать не надо, главное, приказать. Понятно, что и с тех, кто выше рот и батальонов сидит, также спрашивают результат, но, блин, те далеко, за Волгой, а командиры полков и дивизий здесь. Они же видят сами, как дела обстоят, и, зная, что в батальоне три десятка активных штыков, ставят задачу как для полнокровного. Ну куда такое годится, а?

Черт, с того берега Светлова снабдили такой кучей информации, что, слушая, невольно вздохнул. Запомнить-то я запомню, только вот зачем все так усложнять? Так и сказал Светлову.

–Что тебе не нравится?– На меня смотрели пять пар глаз. Кто-то удивленно, а кто-то и с неприязнью. Еще бы, покушаюсь на святое, обсуждаю приказы, такое в армии просто невозможно.

–Проще надо, проще. Откуда, скажите на милость, я мог добыть такие сведения, что вы мне предлагаете?– Как всегда буду убеждать людей выслушать меня, тогда смогут провернуть дело более удачно.– Я ж для вас неизвестный, появившийся в батальоне неожиданно, из ниоткуда. Немцы никогда не поверят в такие данные, чушь все это, если честно. Смотрите сюда,– я указал на карту,– вот тут рота примерно, без пушек, минометы вполне возможны, так же, как и «крупняк». Те, что послали меня, уже серьезнее. Там, думаю, не меньше чем батальоном пойдут, шесть самоходов видел лично. Часть, я думаю, на Рыкова пойдет, вдоль железки к вокзалу, но часть к вам. Немцам нужно усилить группу в захваченных домах, пехотой тут не пройдут, они это прекрасно понимают. Ваша задача должна быть проще. Дать втянуться, завлекая обстрелами и отходами, а затем ударить. Только так, сложность ведет к поражению.

–Ни хрена себе ребенок!– выдохнул все тот же лейтенант, что удивлялся моему возрасту.

–Кто здесь ребенок?– зыркнул я на него так, что лейтеха даже, казалось, передернулся. Еще бы, когда я искоса смотрю, мой шрам так искажается, что страшно станет любому взрослому.

–Чем уничтожать? Ты же слышал, от нас требуют завязать бой и ждать помощи с берега, артиллерией и «Катюшами».

–Ага, а немцы дураки, да? Лезть на открытое пространство они не станут. У них самих артиллерии хватает, хоть и уменьшили ее наши за последние сутки. Они встанут, как только заметят, что их вытягивают, и начнут долбить сами. Долго продержитесь? Немцы сами вас выманят, например, к банку, и все. Перекрестным вас там положат всех и для других останется.