Сто страшных историй - Генри Лайон Олди Страница 29

И что же? Служба Карпа-и-Дракона мгновенно составила кучу грамот о фуккацу, записав погибших и воскресших под их прежними именами, с сохранением сословия, невзирая на перемену тел. Самураи остались самураями, их близкие – близкими, а боги эдзо проявили удивительное равнодушие к происходящему.

Мятеж захлебнулся ввиду полной бессмысленности. Сягусяин был схвачен властями и отправлен на остров Девяти Смертей, где и наложил на себя руки.

Родители Ран – так звали мою далекую невесту – оказались в числе жертв мятежа, то есть новоявленных перерожденцев. Семья строгих правил, несмотря на грамоту, подтверждающую прежний статус, они покончили с собой, не желая жить в телах эдзо. Дочь они перед этим отправили к друзьям семьи в деревню.

Сговор о свадьбе готовили давно, просто я ничего не знал об этом. Ну да, кому надо ставить в известность жениха, если старшие родичи уже все решили? Отец считал великой честью породниться с семьей Ясухиро; опять же, это укрепляло его позиции в додзё. Сенсей еще в начале чаепития заявил, что считает меня прекрасной партией для Ран. Почему? Во-первых, я человек высоких моральных качеств (тут я покраснел), а во-вторых, он не сомневается в моей блистательной карьере и высоком положении, которое ждет меня в будущем (тут я все понял).

Сенсей не лгал, он недоговаривал. Давняя история с додзё, вернее, со школой воинских искусств «Дзюнанна Йосеи[3]», которую мой прадед не мог передать родной дочери и в итоге передал своему лучшему ученику, отцу сенсея – моей женитьбой на Ран сенсей хотел связать наши семьи воедино. Тем самым он как бы частично искупал былую несправедливость, делая школу семейной во всех мыслимых отношениях.

Не знаю насчет себя, но Ясухиро воистину был человеком высоких моральных качеств.

– Ехать некому, – подвел итог отец. – Ехать должен кто-то из родственников, иначе это будет выглядеть как оскорбление. Из всей моей родни остается только Ивамото Камбун, но я скорее обращусь за помощью к князю преисподней, чем к этому человеку. Даже если он вдруг согласится, что само по себе невероятно – я сойду с ума от беспокойства, пока он будет в дороге!

– Да, – сенсей вздохнул в третий раз. – Я вас понимаю.

– И что же нам делать? Ждать, пока ваш сын не излечится полностью? Как жаль, что меня тоже не было в додзё, когда эти двое устроили поединок! Я бы им не позволил…

– Я расспрашивал учеников, – по лицу сенсея читалось, что поединок, верней, поражение сына и наследника тревожит Ясухиро больше, чем он хотел бы показать. – Бойцы скрестили палки трижды, после чего мой сын получил два удара по колену: справа и слева. Продолжать поединок он не смог. Хорошо хоть трижды скрестили, это не так позорно. Я знавал случай, когда скрестили только один раз – и дело закончилось тем же самым. Два удара по колену…

– Где это было? – заинтересовался отец. – Когда?

– Лет десять назад, точнее не вспомню. Я был молод, дерзок и глуп, совсем как мой сын. Узнав, что в монастыре близ Киото есть монах-воин, который слывет большим мастером коротких палок, а главное, согласен на поединки за разумную оплату, я отправился в путь.

Сенсей прикрыл глаза, вспоминая.

– Когда я прибыл в монастырь, передал деньги кому следует и явился в зал – там уже ждали шесть человек, желающих того же, что и я. Монах-воин оказался человеком огромного роста и ужасающей силы. Он не щадил гостей: двоих вынесли на двор без чувств, третий ушел сам, но едва держался на ногах. Я размышлял, что поможет мне совладать с этим гигантом, представляя одно действие за другим, примеряясь к ситуации…

Отец улыбнулся:

– Уверен, вы справились наилучшим образом.

– Нет, Хидео-сан. До меня дело вообще не дошло. Передо мной на поединок вышел молодой ронин из деревни Барудзироку. Его звали Широно…

Я навострил уши.

– Невысокого роста, но крепкий и широкоплечий, он не производил впечатления опасного бойца. Я слыхал, что он странствует по Чистой Земле, обучаясь путем схваток, временами чрезмерно опасных, но не придал этому значения. Мало ли кто странствует, сражаясь? Мало ли кто рискует? Я ждал, что монах изобьет его до полусмерти, предоставив мне возможность проверить собственные силы, но случилось иначе.

– Два удара, – кивнул отец. – По колену.

– Сразу же, как только палки скрестились, – подтвердил сенсей. – Я знавал умелых бойцов, но не встречал таких быстрых. Монах завопил, упал, попытался встать. Это у него не получилось. Кстати, деньги мне вернули. Хоть какое-то утешение…

Отец налил всем чаю.

– Барудзироку Широно, – повторил он. – Я слыхал о нем. Еще в те годы, когда я был…

Отец замолчал, раздумав уточнять, кем он был в давние годы. Все собравшиеся и так это знали.

– Я не имел возможности отправиться на поиски этого человека, чтобы проверить свое мастерство, – продолжил он после паузы. – Не имел по понятным причинам. Зато мой родич Камбун, который вам хорошо известен, был свободен в поступках. Он отправился в путь, покинув Госю, и вернулся спустя три с половиной месяца. Злой сверх обычного, как мне сообщили, замкнутый и разочарованный. Он ничего не рассказывал о своих похождениях, не говорил, нашел ли он Широно. Полагаю, что нашел.

Барудзироку Широно, подумал я. Невысокого роста, как заметил сенсей, но крепкий и широкоплечий. Если судить по росту, мой долговязый слуга никак не мог быть тем ронином. Да и только ли по росту? Явись тэнгу в монастырь драться на палках – его выгнали бы если не пинками, так молитвами. Разве что он сменил внешность – вроде бы, тэнгу такое умеют… У наших ворот сенсей обратил внимание на Широно, отметил его стать и повадку. Вряд ли он вспомнил того ронина, сопоставил двух людей. Но что-то ведь подсказало сенсею, что этот человек при иных обстоятельствах мог бы снискать славу? Что-то, спрятанное глубже, чем просто внешность?

Где ты заполучил это тело, Широно? Эти глаза, этот нос?!

– Я не могу ехать за невестой для сына, – отец вернулся к тому, с чего начал. – Вы, Кэзуо-сан, тоже не можете. Ваш сын не в состоянии. Обратиться нам не к кому. Люди, у которых сейчас находится ваша племянница, также не могут привезти ее к нам. Более того, это было бы неприлично: они совершенно чужие люди, не связанные родством ни с женихом, ни с невестой. И что же остается?

Я тихо возрадовался.

– Рэйден-сан, – отец повернулся ко мне. – За невестой поедете вы.

Я подавился чаем.

3

Служебный совет

– Что вы такое говорите? – воскликнул господин Сэки.

И добавил с кипящим презрением:

– Неслыханная дерзость! Немыслимая глупость!

Секретарь Окада и архивариус Фудо, также приглашенные в кабинет начальства, дружно закивали, соглашаясь: да, неслыханная и немыслимая! Какой позор!

Забыл сказать: мы пили чай. Ни капли саке, как и у нас дома во время встречи с сенсеем; ни горстки закусок. Уверен, это означало крайнюю официальность встречи.