Путь Кочегара I - Павел Матисов Страница 29

— Что вы имеете в виду? — снова обернулся я и взглянул в лицо толстяка.

— Моя милая Ляо-эр явилась вся в слезах сегодня, — покачал он головой. — И слова вымолвить не могла. Служанки объяснили, что дурной брат Ли Кон грубо пялился на милую Ляо-эр, обзывал вульгарными словечками и всячески измывался на людях. Неслыханная дерзость!

— Че?! — опешил я от неслыханной дерзости Чена. — Наглая ложь!

— Множество свидетелей наблюдало сию грязную сцену. Или ты смеешь обвинять меня, мастера Чена во лжи?!

— Я не измывался над вашей милой Ляо-эр и впредь буду внимательно смотреть, чтобы не оказаться с ней на одной улице.

— Т-ц, думаешь, одного извинения будет достаточно? Я уже не вспоминаю про то, что мои верные люди получили серьезные травмы, когда пришли испросить насчет долга. Подобные вещи благородный Чен не может оставить без ответа. Два золотых, и мы забудем про сии оскорбления.

Мне кажется, моя голова готова была взорваться от накопившегося возмущения. Я мог принять те долги, которые накопил мой негодный предшественник, но вестись на лживые речи разных прохиндеев не собирался! Это уже не путь кочегара!

— Молодой господин вел себя корректно в отношении сестрицы Ляо-эр, — вдруг нарушила молчание Сати.

По-видимому, даже не испытывающую ко мне особых симпатий девушку задело такое несправедливое отношение.

— Значит, ты отказываешься признавать новый долг, брат Ли? — сузил Чен глазки, так что их совсем стало не видно под наслоениями жира.

— Я не признаю надуманные долги!

— Безродный голодранец! — фыркнул он. — Второй этаж для уважаемых господ. Таким должникам как ты здесь не место. Проваливай! И не показывайся, пока не достанешь деньги!

Дальнейших понуканий мне не требовалось. Развернувшись резко, я покинул обитель толстяка Чена. Вечерний прохладный уличный воздух на этот раз не дарил успокоения.

— Аж воспылал… — процедил я недовольным тоном, чувствуя, как духовный огонь плескается внутри. — Ладно, пора возвращаться домой. Заскочим в какую-нибудь кафешку поужинать? — я вытащил из-за пазухи оставшиеся финансы, оказавшиеся весьма скромными, и быстро передумал. — В особняке поедим. Мо-Шэн, наверняка, заждалась нас.

— Как пожелаете, господин, — смиренно откликнулась Сати.

Мы направились по утопающим в сумраке улочкам в сторону выхода из города. Публичный дом освещался с помощью красных фонарей, да местами возле таверн горели огни. В целом же никакого уличного освещения Шейчжоу не знал. Так что со скорым заходом солнца поселение погрузится во мрак. Шастать по проселочным и лесным дорогам в такое время тоже не слишком безопасно, поэтому мы спешным шагом покидали город.

Уже были видны вперед фермерские угодья, когда сзади послышались торопливые шаги и бряцание оружия. Развернувшись, я увидел, что подпевалы Чена следуют прямо за нами. Первым шагал тот самый картошконосый Фунь с суровым выражением лица. С ним была та же самая четверка прихлебателей, включая тех, кто немного пострадал от моих рук. Вернее, от единственной руки.

— Ублюдок Ли! — рыкнул носатый. — Ты нанес оскорбление мастеру Чену и его даме сердца, а значит, должен получить урок вежливости. Я, непревзойденный Фунь По, научу тебя, как следует вести себя с важными людьми!

Головорез обнажил свой длинный фальшион, который явно превышал разрешенную к ношению в городе длину оружия.

— Ребятки, я вернул Толстяку Чену половину долга, но получил лишь непонятные наезды. Вы там не охренели случаем?

Произнося речь, я снял щит с пояса и прицепил к культе левой руки.

— Дави Ублюдка!

— Ты мне ефе фа фубы отфетишь! — прошепелявил неудачник, лишившийся зубов.

Тем временем на ту же улицу вырулила пара патрульных в багровых кимоно. Люди цзы остановились и стали оценивать обстановку без особой паники.

— Стражи! Посмотрите, что творят эти бандиты! — воскликнул я, привлекая внимание патрульных. — На честных людей нападают!

— Честных? Смешная шутка, Ублюдок Ли! — хохотнул один из стражей.

Другой спокойно лузгал какие-то семечки, наблюдая за ситуацией. Только попкорна и ковыряния в носу не хватало.

— Проверьте, есть ли у них разрешение на ношения оружия!

— Да-да. Люди Чена, значит. Разрешение у вас есть?

— Конечно! — кивнул Фунь.

— Вот и славно.

Чего-то подобного я и ожидал, но все равно следовало попытаться.

— Продажные шкуры! — прошипел я.

— Ты на кого ставишь? — обратился один стражник к другому.

— Ставлю на Ублюдка Ли серебряного змея!

— Серьезно? Рисковый ты парень. Тогда я ставлю на людей Чена два серебра!

— Принимаю вызов!

Люди в домах по соседству закрывали от греха подальше ставни, а случайные прохожие либо направлялись в обход, либо толпились вдалеке, с интересом наблюдая за разворачивающимся зрелищем.

Я хмуро следил за тем, как стражи порядка делают ставки на исход нашего противостояния. Затем спокойно отстегнул ремешок и освободил свое опасное оружие. Кочерга словно сама прыгнула в руку. Мне даже показалась, что она рвалась в бой и требовала духовного огня. Хотя ничего нельзя исключать в этом чудном мире. Я выставил оружие в сторону бандитов в грозном жесте:

— Раз вы так горите желанием отведать на вкус нагар моей Кочерги Мимолетной Оплеухи, так тому и быть!

— Ха-ха-ха, он снова со своей кочергой носится, — рассмеялся Фунь.

— Вот болван!

— Эй, будьте ферьезнее! Кочергой тоже можно полуфить по морде… — встал на мою защиту шепелявый, но на него никто не обратил внимание.

— Это что еще за фокусы? — нахмурился сделавший на меня ставку стражник. — Ублюдок Ли совсем спятил? Нет, я отменяю свою ставку!

— Ставлю пять серебряных змеев на Сумасшедшего Ублюдка Ли! — донесся спокойный женский голосок.

Присмотревшись, я понял, что это стоявшая только что рядом Сати решила вступить в игру и переместилась поближе к стражам.

— Хм, и ты не будешь ему помогать?

— Уверена, господин Кон желает дать отпор самостоятельно.

— Тогда я принимаю твою ставку, сестра!

Вот зараза. То ли испытывает меня на прочность, то ли просто наслаждается моими страданиями. Люди Чена достали ножи и мечи. Парочка даже нацепила на руку нечто вроде баклера — небольшого щита. Почти как у меня. Фуньтик решил, что тянуть больше смысла нет.

— Переломайте ему обе ноги! — рявкнул главарь и бросился вперед.