Межпланетные истории - Стенли Вейнбаум Страница 29

В этот момент снова послышались знакомые вопли, перемежающиеся отдельными гортанными выкриками и взрывами чудовищного хохота, и Хэм поинтересовался у жены, являются ли эти звуки своеобразным языком триопсов.

– Не исключено, только вряд ли удастся обуздать свирепый нрав и приручить хотя бы одного из них, чтобы получить возможность изучить язык, – пожала плечами Пэт. – О том, что это несомненно разумные существа, говорит хотя бы их умение пользоваться камнями в качестве оружия. Кроме того, они знают свойства тех «газовых бомб», которыми забросали нас в ущелье. Но наше знание о степени развитости интеллекта триопсов на этом, пожалуй, и закончится, останутся лишь исследования их анатомии.

Внезапно метко брошенный камень просвистел в непосредственной близости от головы Хэма. Тот развернулся в ту сторону, откуда прилетел метательный снаряд, и услышал громкий визг боли.

– Ого! Похоже, они адаптируются к свету, и их можно напугать только прямым лучом, – проговорил Хэм. – Это еще одно проявление разумности, разве не так? Во всяком случае надо быть настороже, чтобы избежать нападения издали, а что касается «рукопашной» – они вряд ли рискнут, пока нас защищает световой конус.

Окончательно успокоившиеся путешественники решили продолжить свою познавательную экскурсию, условившись, что теперь станут регулярно обводить лучами прожекторов дальние подступы. Они обнаружили еще несколько морщинистых грибов, и Пэт торжествующе засунула образчики местной флоры в мешок. Лишь один раз она застыла над очередным экспонатом, явно пребывая в замешательстве. Хэм присел возле удивившего жену создания – им оказался небольшой извивающийся угольно-черный цилиндр, отдаленно напоминающий червя.

– Обязательно прихвати и этого, – обернулся Хэм к Патриции. – Он здорово похож на любимое лакомство триопсов Хотленда, теперь практически исчезнувшее из их рациона.

Ошеломленная Пэт автоматически подобрала червя и негромко проговорила:

– Воистину удивительный мир! Мне кажется, что находка этого существа может объяснить появление здесь триопсов – потомков их хотлендских предков: эти гурманы рванули сюда следом за мигрирующими червями. Помнится, исследователи Венеры отмечали странное исчезновение прежде многочисленного вида, вот только неясно пока, что заставило их уйти из Сумеречной Страны.

Наконец мешок больше не мог вместить новых образцов, и Хэм предложил возвращаться к кораблю, пока опять не появились триопсы. Пэт нехотя согласилась, с трудом преодолев охвативший ее охотничий азарт. Они медленно побрели к освещенному челноку, однако там их ожидал малоприятный сюрприз.

Хэм поднялся по трапу, открыл люк и едва не слетел со ступенек: в лицо ему ударил отвратительный трупный запах. Источником зловония оказалась темная лужа, блестевшая на том месте, где недавно лежал венерианский гриб. Стараясь не наступить в омерзительную жидкость, Хэм включил устройство продувки камеры и, когда воздух немного очистился, опрыскал лужу дезинфицирующим раствором. Пэт прыгала снаружи, стараясь разглядеть его манипуляции, но только после того как атмосфера стала достаточно приемлемой, Хэм разрешил ей подняться в камеру.

– Вот что натворила твоя находка, – показал на остатки лужи Хэм.

– Это моя вина, – огорченно проговорила Пэт. – Я не подумала, что температура шлюзовой камеры может оказаться для обитателя льдов чрезмерно высокой. Вот бедняга и разложился.

Когда воздух полностью очистился от неприятного запаха, они смогли войти внутрь челнока. Пэт взгромоздила мешок с образцами на лабораторный стол и сказала, что немедленно проведет все необходимые исследования. Освободившись от скафандров, они тотчас же погрузились в работу: Хэм занялся приготовлением нехитрого обеда, а Пэт принялась пластовать свои находки, заполняя сосуды с консервирующим раствором и размазывая какие-то субстраты по предметным стеклам электронного микроскопа.

Когда с делами было покончено, молодожены устроились за столом в жилом отсеке, чтобы перекусить.

– Как ты думаешь, эти ночные триопсы как раз и являются здесь самыми разумными существами? – задумчиво спросил Хэм.

– Скорее всего, так, потому что они в состоянии истребить любое существо независимо от уровня интеллекта жертвы, – ответила Пэт.

Ее мнение, как выяснилось впоследствии, оказалось одновременно и правильным, и ошибочным.

3

Последующие несколько дней, если считать по земным меркам, они провели, исследуя более отдаленные от челнока участки долины. Их вылазки каждый раз проходили под аккомпанемент злобных завываний триопсов, но яркий свет ламп не позволял тем приблизиться к людям даже на бросок камня.

Пэт не обнаружила здесь никаких новых признаков жизни, и Хэм предложил выбрать другое место для стоянки челнока, двигаясь, как и было задумано, вдоль Ледяной Стены, в сторону Большого хребта Гор Вечности.

Хэм дважды менял местоположение челнока, однако детальное прочесывание долины не добавило ничего, что внесло бы свежую струю в исследование планеты: все те же морщинистые грибы да заходящиеся в исступленном хохоте триопсы. Удивляло лишь количество тех и других, хотя можно было предположить, что медленно перемещавшийся из-за опасности столкновения с ледяными пиками челнок сопровождала одна и та же стая хищников.

Наконец они достигли отрогов Большого хребта. Слабо повышавшаяся в сторону гор долина здесь круто взметнулась вверх, и Хэму пришлось довольно долго лавировать между причудливыми глыбами льда и россыпями камней, отыскивая в свете прожекторов удобный для посадки ровный участок грунта. Экипажу маленького челнока становилось немного не по себе, когда прожектор высвечивал уходящую в безмерную высь каменную стену: они вдруг почувствовали себя букашками, посягнувшими на тайну, хранимую могучими великанами.

После того как челнок наконец благополучно коснулся ледяного покрова, Хэм не сразу покинул ставший привычным летучий дом: он хотел, чтобы они с Пэт справились с охватившей их подавленностью. Стараясь не показать жене, что намеренно тянет время, он записал в бортовой журнал новые координаты, а также показания других приборов – от высотомера до термометра – и обратил внимание, что температура за бортом существенно повысилась.

– Помнишь, я говорил, что климат предгорьев может быть более теплым? – обратился он к неподвижной фигуре возле иллюминатора, и когда Пэт, словно с трудом выходя из транса, медленно повернулась к нему, продолжил: – Здесь на пятнадцать градусов теплее, чем в долине, потому что воздух пустынь натыкается на непреодолимую каменную преграду.

Она безучастно кивнула и вновь уставилась в окно.

– Как все-таки здесь неприютно, – заметил он. – Но, думается, это потому, что мы невольно вспоминаем неприятности на Дороге Безумца, проходящей именно через этот хребет, правда, значительно восточнее. Держи выше нос, женушка, – вспомни, как ты безрассудно ринулась в незнакомое дикое ущелье. Здесь же куда менее опасно, поскольку мы знаем, чего следует остерегаться.

– Перестань меня уговаривать и успокаивать, – с досадой ответила Пэт, и Хэм порадовался хоть какому-то проявлению чувств. – Вспомни древнего Тиля Уленшпигеля – «пепел Клааса стучит в моем сердце», вот так и генам Берлингейма не требуется дополнительное вливание мужества! И вообще – что-то мы засиделись: пора на разведку.