Сталкеры поневоле. Глазами Зоны - Виктор Глумов Страница 28

Он уже собрался швырнуть очередную гайку, когда заметил, что в десяти метрах справа рощица тростника наклонена под странным углом, а возне нее – что-то типа воронки с черной водой. Он взобрался на кочку, чтобы лучше рассмотреть воронку: края рваные, мох висит лоскутами, будто что-то огромное, размером с грузовик-десятитонник, вылезло из болота. Ассоциация Лаки не понравилась, он огляделся в поисках неизвестно чего. В памяти всплыли сталкерские страшилки о чудищах, обитающих в реках. Дескать, они существуют, но прячутся, а кто встречал такую тварь, тот уже никому о ней не расскажет. Начинались подобные истории так: «Ныне покойный сталкер такой-то как-то рассказывал…» Поскольку покойный подтвердить слова не мог, правдивость историй вызывала сомнения.

Теперь же все эти байки ожили. Вот тебе и ответ, почему тут нет упырей: их сожрало что-то более крупное, настолько огромное, что лягушки для него как муравьи, гастрономической ценности не представляют из-за их мизерного размера. Пока Лаки везло, и неведомая тварь или спала, или уже наелась и на Лаки не претендовала. Большую часть болота он прошел, до леса оставалось всего ничего, метров двести пятьдесят-триста.

Он решил ускориться, обидно будет сгинуть в полушаге от твердой земли! Присмотрел впереди кочку, проверил маршрут гайкой, ощупал мох на пути и быстренько перебежал на нее. Только он снял рюкзак, собрался перевести дух и размять плечи, как глянул вниз и оторопел: под ногам был не мох… Над истончившимся полотном из стеблей, травы и тины, справа и слева от Лаки выступали два оранжевых глаза с вертикальными зрачками. Он стоял на лбу того самого чудища, и оно смотрело на него не мигая. Прожитые годы в один миг пронеслись перед глазами, а за ней титрами мысль – что же делать?!

Стрелять в глаз? Тварь огромна и не издохнет сразу, зато разъярится. Бросить гранату и прыгнуть в сторону? Вынимая «Штайр» из-под куртки, Лаки мысленно прокладывал маршрут бегства, но не успел закончить ни одно, ни другое – тварь рванулась из воды, отфутболив Лаки метров на пять. Вытянутое жабье рыло, слюнявая пасть, деформированный человеческий нос и не одна, а две пары глаз…

Он видел происходящее, будто в замедленной съемке, и мысли в голове текли медленно: не упасть на голову, не выронить посох…

Лаки не успел толком сгруппироваться и шмякнулся на спину, мох смягчил удар, но не выдержал веса, и тело наполовину провалилась в болото. Он раскинул ноги и руки, прижав посох к груди, чтоб не увязнуть в топи полностью. Благодаря палке, ему удалось вытолкнуть себя из болота на кочку. В это самый миг тварь, которая замерла в нескольких метрах от него, метнулась вперед, разинула пасть, и там, где секунду назад был Лаки, кнутом хлестнул ее длинный жабий язык.

– Я тебе покажу букашку, – пробормотал он, доставая из разгрузки гранату.

Чудище смотрело на него двумя парами глаз, словно прицеливаясь, одни глаза как у земноводного, были на башке, вторые рудиментарные, затянутые веками, – как у человека, чуть выше носа.

Давай же, открой ротик, милая! Лаки вспомнил детскую игру, когда с мальчишками бросали камни в мишень на стене. Главное – успеть швырнуть гранату прежде, чем выстрелит ее язык.

Тварь разинула пасть. Лаки бросил гранату, отпрыгивая в сторону и перекатываясь через кочку. Упал лицом в мох, зажал ладонями уши. Ожидание тянулось несколько бесконечно долгих мгновений, успела закрасться мысль, что граната слишком старая…

И тут бабахнуло так, что Лаки тряхнуло, закидало обрывками мха, тиной и ошметками твари, проглотившей гранату, а потом толкнуло в живот, и он вскочил, немного оглушенный. Одной рукой выхватил «Штайр» и с посохом наперевес в другой, не разбирая дороги, понесся дальше, проваливаясь ногами в бурую жижу.

Добравшись до островка, Лаки плюхнулся на землю и оглянулся. Разрывая мох, из недр болота поднималась необъятная туша с развороченной башкой на почти человечьей шее. Передние конечности у твари были маленькими, недоразвитыми и напоминали тритоньи лапки, зато мощный хвост, усеянный роговыми шипами, был таким длинным, что запросто мог дотянуться до Лаки и пришибить его, но туша конвульсивно дернулась и рухнула поверженным левиафаном, медленно погружаясь в болото.

Лаки еще не вышел из боевого режима и действовал механически. Достал ПДА, включил и улыбнулся: работает! Теперь нужно найти рюкзак; а если тот утонул, правильнее вернуться в цивил, потому в рюкзаке все: еда, лекарства, одежда, спальник, патроны…

Идти пришлось по собственным следам – заполненным водой углублениям во мху. В радиусе десяти метров разбросало ошметки мяса, костей, мозга чудовища. Рюкзак, как и Лаки, стоял на голове твари, значит, его тоже отбросило в сторону. Лаки завертел головой: поди разбери, где кусок окровавленного вырванного мха, а где рюкзак, заляпанный содержимым башки монстра.

Туша не погрузилась в болото полностью, над водой блестел светло-серый бок чудовища. Ну и вонища тут будет, когда оно начнет разлагаться! Лаки осмотрелся вокруг и в паре метров от туши заметил свой рюкзак. Тот оказался целым, сухим и почти чистым. На нем розовым канатом лежал оторванный язык твари.

– Дотрынделся ты, товарищ, – сказал Лаки языку, отряхнул рюкзак, нацепил на плечи и отметил, что почти не чувствует ног, они словно свинцом налиты. Значит, скоро тело начнет трясти после стресса, и неплохо бы пересидеть этот период в безопасном месте, вдруг у болотной твари тут детеныши?

Лаки благополучно выбрался из болота, добрался до леса и рухнул под дерево на землю, присыпанную хвоей. Раскинул руки, шумно сглотнул слюну. Сердце все еще колотилось гулко, ледяные руки подрагивали.

Некоторое время он трясся, приходя в себя, а потом стали одолевать странные мысли.

Каждая женщина мечтает, чтобы мужчина ради нее совершил подвиг. Лаки сейчас перепрыгивал через голову ради Юли, а Юля не видела, на что он пошел ради нее, и не оценит, как он геройски победил болотного левиафана… Мало того, Юля, когда ее Брют отпустит, скорее всего, бросит Лаки, да еще и пощечин надает ему напоследок. Зачем ей нищеброд? Гулять с тобой, Лаки, хорошо, а длительные отношения лучше строить с кем-то побогаче и понадежней. Только Зоне с тобой и весело, бережет она тебя, чтобы не скучать.

«Ну и пусть уходит, – обиделся Лаки на собственные мысли. – Имеет право, главное – сохранить ее жизнь».

Нервная дрожь постепенно перешла в озноб от промокшей одежды. Лаки заставил себя сесть, открыл рюкзак, нашел замотанные в целлофан кеды. Жаль, что куртки запасной нет, разгрузку снимать нельзя, уж очень на ней много всего полезного, водолазку переодевать не имеет смысла – все равно наберет воды от куртки. Чтобы не околеть окончательно, нужно двигаться, греть себя изнутри.

Доев «сникерс» и немного восстановив силы, Лаки тронулся в путь. Раньше он думал, что в центре Зоны аномалии на каждом шагу и кишат мутанты, а теперь видел, что эта местность мало отличается от территории возле Периметра. Тренькали синицы, какая-то мелкая зверушка или птица шуршала в кустах, в лесу что-то подозрительно ухало. Вдалеке за соснами Лаки заметил ограждение из колючей проволоки, когда подошел ближе, увидел накренившуюся сторожевую вышку и табличку с перечеркнутым черепом. В одном месте «колючка» была порвана и погнута, а над проломом еле заметно мерцала аномалия. Кузя говорила, что далеко в Зоне был концлагерь, где людей использовали как подопытных кроликов – вот самое подходящее место. Разряжать аномалию и лезть за ограждение Лаки не стал, в заброшенных зданиях наверняка поселились мутанты. Заброшенную базу он решил обойти.