Золото. Пропавший - Юрий Корчевский Страница 28

– Ты хочешь сказать, что у него ноги разной длины?

– Именно так, князь. Левая нога короче.

Над толпой пронесся вздох радости ли, сожаления. Убит давно известный разбойник хромой Филипп.

– Так, убитого установили, – молвил князь. – Коли он разбойник и смертоубивец, вздернуть его за городскими воротами, пусть висит в назидание другим!

Двое кожемяк подхватили и унесли труп разбойника.

– А тело купца домой отнесите. Обмыть, отпеть по христианскому обычаю надо и похоронить.

Тело купца унесли. Впереди шла его дочь.

Толпа не расходилась, и Андрей понял, что суд еще не кончился.

– Скажи-ка мне, Андрей, что это за гром и молния были у тебя?

– Ручница у меня, – ответил Андрей. – Несколько дней назад я ею помогал в Нащекине от татар отбиться.

– Так это был ты? – удивленно вскричал князь. – Только вчера я получил от боярина письмо. Пишет о набеге татарском, о рязанце, что помог огненным боем оборониться, крепко помог. Не знал, что свидимся. Молодец! Хвалю! – И тут же спросил старшину: – Кто героя бил? Почти лицо безвинно разбили?

Старшина струхнул. Если побили без вины, пустили кровь, на виноватых по «Правде» наложат виру – денежный штраф. Причем большая его часть пойдет в княжескую казну, меньшая – обиженному.

– Так не видел я, княже. Народу много сбежалось, с нескольких улиц.

– Не хочешь виноватых назвать? Покрываешь? Тогда вот вам мое княжеское слово. Накладываю виру за битье до крови невиновного человека: две деньги в княжескую казну, одна деньга – пострадавшему. Впредь осмотрительнее будете.

Старшина вздохнул, но спорить не посмел. И в самом деле – побили невиновного. А как уследишь, кто бил? Кожемяки – мужики здоровые, покрепче купцов будут. Чтобы воловьи шкуры в чанах мять, сила и выносливость нужны. Слабых там не держат.

– Записал? – спросил князь писаря.

Тот вскочил с лавки, поклонился:

– Все записал, слово в слово.

– Добро.

Князь встал, давая понять, что суд окончен.

Толпа, удовлетворенная справедливым судом, стала медленно расходиться. Все шушукались, поглядывали на Андрея. Одна молодка подмигнула ему и одобрительно засмеялась.

Андрей собирался уже пойти домой, как к нему подошел один из бояр, сидевший до того на лавке.

– Князь просит во двор зайти.

Андрей кивнул и пошел за боярином.

Князь в окружении бояр и нескольких воинов стоял в центре двора. Воины, судя по украшенным доспехам, были из знатных, скорее всего, десятники и сотники дружинные.

– Ну, здравствуй, Андрей! – князь протянул ему руку для пожатия. Это было высшим знаком благоволения, диковинкой для окружающих их людей.

Князь Рязанский владел многими землями и городами, лишь немного уступавшими княжеству Московскому, и для простолюдина пожать ему руку – как орден получить.

Андрей пожал неожиданно сильную руку князя, ощутив мозоли на княжеской ладони. Удивился, потом дошло: не от сохи мозоли, от труда воинского, от сабли.

– Покажи-ка нам, что есть огненный бой? Слышать про сию диковинку приходилось от послов, а вот видеть – никогда.

Жаль было Андрею патрон попусту тратить, да как князю откажешь?

– Хорошо, но только цель нужна.

– Проще некуда. Эй, кто-нибудь, принесите из поварской кувшин.

Один из воинов помоложе сбегал в пристройку, принес оттуда глиняный кувшин и поставил его у бревенчатого забора.

– Так хорошо будет? – спросил воин.

Андрей кивнул, повернулся к князю.

– Позабавь, – разрешил князь.

Кувшин стоял метрах в тридцати. Для «макарова» далековато, это не «ТТ» или «парабеллум», патрон слабоват. Но по размеру цель вполне подходящая, как круг «восьмерки» на стандартной пистолетной мишени.

Андрей вытащил из-за пояса пистолет, снял с предохранителя и взвел пальцем курок. Можно было стрелять и самовзводом, нажав на спусковой крючок, но тогда значительно увеличивалось усилие на крючке и терялась точность. Самовзвод – для экстренных случаев, для стрельбы почти в упор.

Он вскинул руку, прицелился и нажал на крючок.

На закрытом со всех сторон забором и зданиями дворе бабахнуло громко. С крыш взлетели испуганные резким звуком вороны и воробьи. Сзади ахнули от неожиданности воины и бояре. А главное – горшок разлетелся на куски.

– О! Здорово! – восхитился князь. – Только цель близка.

– Для дальней у меня побольше оружие есть, пищаль.

– Слыхивал про такую. А сказывают – дыма и огня от нее много?

– У меня вещица заморская, потому без дыма, и серой не пахнет.

– Умеют же делать! Покажи!

Андрей вытащил магазин и передернул затвор, удалив патрон из патронника. Ему только несчастного случая на княжеском дворе не хватало.

Он протянул князю пистолет. Тот взял, с интересом повертел в руках.

– Маленький, а тяжелый, и выделка просто великолепная. Грохочет сильно, ажно в ушах зазвенело.

– При выстреле рот надо открывать, тогда глушить не будет.

– Эвон как! Дай попробовать!

Андрей вздохнул – он предчувствовал просьбу.

– Эй, кто там! Несите еще горшок!

Принесли еще один горшок. Андрей объяснил князю, как целиться.

– Князь, попробуй на незаряженном.

– Это зачем?

– Спуск почувствовать.

– Можно.

Князь вскинул пистолет, долго целился и, наконец, нажал на спуск. Сухо щелкнул курок.

Андрей вставил патрон в патронник.

Князь снова поднял руку с пистолетом, прицелился и выстрелил. И, к удивлению Андрея и восторгу бояр и воинов, попал. С довольной улыбкой он вернул пистолет Андрею.

– Занятная вещица! Продай!

Опять продай! Боярин Нащекин просил, теперь князь. И отказать неудобно, все-таки князь – правитель княжества, где Андрей сейчас живет. В принципе, у него второй пистолет есть, только к нему патронов кот наплакал.

Князь затянувшееся молчание понял по-своему:

– Хорошие деньги дам.

– Князь, я не против, только патронов к нему мало, – Андрей посмотрел на магазин. – Всего два осталось.

– Ха, тоже мне загвоздка! Посла пошлю купить! Ты только скажи куда?

– Тогда смотри.

Андрей выщелкнул из магазина патроны и загнал их в рукоять. Объяснил, как перезаряжать, как ставить и снимать с предохранителя.

– Понятно?

– Я князь все-таки, разобрался. Эй, казначея сюда!